Восхождение к власти: Падение «ангелов» - Степан Витальевич Кирнос
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вы могли бы поскорее, а то у нас тут слишком жарко!
– Хорошо, конец связи.
По другой стороне связи так же отключили связь. Офицер в тёмно-зелёном военном промокшем облачении и панаме, подсоединил новый изогнутый магазин к штурмовому карабину – тонкому автомату, с нацепленным на него прицелом. О’Прайс высунулся из-за укрытия – капота военного джипа и открыл огонь – охваченные ослепительно-ярким свечением пули полетели в сторону наступающего врага, присоединившись к грохоту орудий венецианцев.
Территория, не вмещающая взгляда и покрытая саваном слабого дождя, полыхает от того, что целая армия столкнулась с сотней имперцев, закрепившихся возле главных ворот. Ополченцы, солдаты-сепаратисты, недобитые орденские ратники и остатки легионеров пытаются пробиться к своим повелителями, но между ними и дворцом встала малиново-стальная и чёрная прослойка.
Сторонники Рейха, собрав оставшееся тяжёлое вооружение, превратив куски разодранного металла, опалённый строительный мусор, куски древесины и камня в укреплённые точки. С точек ревут пулемёты, и громыхают тяжёлые карабины венецианцев на пару с крупными автоматами отряда Палачей и русских, присоединившихся к шуму энегоороужия штурмовиков.
Среди осколков и руин множества остовов зданий, раньше бывших укреплениями, бесконечными потоками подступает множество воинов. О’Прайс поднялся из укрытия и выпустил поток раскалённых пронизывающих пуль, которые скосили и бросили в пламя слабо горящих деревяшек пятерых ополченцев. Им на место встали ещё шестеро воинов в лохмотьях и бронежилетах, которые залповых огнём пистолетов-пулемётов и винтовок загнали капитана обратно в укрытие.
Тут же к укрытию подступили трое солдат в куртках цвета индиго, осыпавшие отделение предателей из АК, но мятежникам на помощь бросилась «металлическая рука». Легионеры напором двадцати бойцов ударили по имперцам, заставив их самих прижаться к уничтоженному покорёженному джипу.
– Ты как старина? – вопросил русский на корявом польском.
– Комаров, чтобы тебя. Ты болтать будешь или сделаешь что-нибудь? Нас прижали!
– Да, уже!
Комаров вынул две гранаты из кармана и засунул их в подствольный гранатомёт и молнией поднялся, пальнув ими в скопление роботов. Среди стены металла раздался взрыв, и они разлетелись на запчасти. Но ещё один выжил и пытается наступать, однако его в голову смёл меткий выстрел.
Среди имперцев выделяется мужчина, облачённый в грязный алый балахон, зажимающий в блестящих пальцах длинную оружие, из которую вытащил дымящуюся батарейку. Уничтожив легионера он засунул новое маленькое питательное устройство и опёрся на мушкет как на посох, став ковылять к укрытию.
– Что-то ты совсем плох, Андронник! – кричит Комаров.
– Энергии мало. Конечности отказывают, – ответил киберарий, выставив через исковерканные окна оружие. – На нас напирают превосходящие силы врага.
Андронник взглянул на левый фланг, куда мятежники направили лёгкую бронетехнику. БТР, приплюснутые и выкрашенные чёрной сажей, открыли беспорядочный огонь из автопушек, но моментально смолкли, когда их борта не выдержали работы гранатомётов. Они обернулись в полыхающие кучи плавленого металла, которые тут же были обступлены мятежниками.
– За свободу! За вольную Грецию! – вопят сепаратисты.
Ответом им становятся очереди тяжёлых пулемётов – яркие ленты со звоном впились в подступающих людей и заставили их заглохнуть, превратив их в «листья» для асфальта. Но за смерть своих сепаратисты ответили усиленным напором – воины в серой техно-броне, солдаты в военной форме и люди в гражданской одежде массой наплыли на передовую точку, где венецианцы на последнем издыхании держат оборону. Карабины работают без продыху, гранаты летят во врага и сметают его первые ряды в шторме огня и крови, но это не останавливают повстанцев. Массой они подступили к огневой позиции и пробили вражескую броню массивным совокупным огнём.
– Андронник, нам нужна поддержка! Дай нам кого-нибудь!
– Молот 1-1, говорит Орёл-1, – завязался тут же киберарий с флотской артиллерией. – Нам необходим огонь в двадцати метрах от нас.
– Орёл-1, не может отработать цель в непосредственной близости от вас. Протоколы безопасности нам запрещают вести огонь в близости дружественных целей.
– В бездну протоколы! – возмутился О’Прайс. – Мы через десять минут все тут поляжем!
На их позиции быстрым ударным отрядом бросилось не менее двадцати ополченцев, наткнувшихся на очереди автоматов и энергетического мушкета, но фанатиков-мятежников не остановить. Через огонь костров по неровностям асфальта враг рвётся занять позиции имперцев, но их встретила разрывная очередь «Палачей» – тяжёлые снаряды рвали одежду повстанцев в клочья, раздирая плоть.
Пятнадцать солдат в чёрной броне рассредоточились по укрытиям и вступили в бой. Среди них выделился человек, припавший к офицерам:
– Ну что, кажется мы их держим.
– Не на долго, – сказал О’Прайс и указал на то, как противники формируют штурмовые группы, выплавляемые орденскими воинами. – Похоже им надоело терять людей.
В действительности, все проходы завалены изрешечёнными и обожжёнными телами тех «самоубийц», которые в безумных атаках пытались выбить силы Империи. И серо-чёрный асфальт «скрашен» красками войны.
– У нас «Стражи», всё ещё на месте?
– Да, О’Прайс, – ответил Андронник.
– Вергилий, – начинает отдавать приказ О’Прайс. – Бери свой отряд и штурмовиков и веди их на левый фланг. По моей команде, начинайте отступать к стене, уступая место врагу. Андронник, – капитан посмотрел на вывернутые ворота, которые представлены кусками плавленого металла. – Там, за стеной вроде был целый парк артиллерии?
– Да, разные боевые единицы артиллерийской техники были накрыты авиационным и контрбатарейным огнём.
– Бери кого-нибудь из этих парней в малиновой броне и сделай что-нибудь, чтобы оживит какой-нибудь миномёт. Если там ещё есть ещё снаряды, то залейте всё перед от нас.
– Да, господин.
– Доуху, – на этот раз О’Прайс обратился к воину, который стоит по центру обороны на самом её краю, практически в одиночестве, укутавшись в плащ из ярости и крови; все видят, как он ведёт скорострельный огонь, наполовину скрываясь за куском разбитого авто, удерживая врага на расстоянии. – Доуху, приём!
Но тот молчит. Андронник знает, что герцог погружён в себя, только его уже не ведёт жажда возмездлия, как Данте. Рэ просто желает умереть, как воин, ибо для него, как для того, кто предал Империю, уже готовится трибунал, и только смертью он может искупить чистоту своего имени, очистить репутацию.
О’Прайс перестал его звать, переключившись на бой. Противников на поле боя кишмя кишит – они как крысы – лезут из всех щелей и не думают бросать оружие, комбинируя отступление и резкие наскоки. Капитан заметил бойца в броне «Судей» и точно прицелившись расстрелял ему всё под подбородком, пронзая шею.
– Вражеские лёгкие вертолёты! – доложил кто-то из воинов, когда на горизонте показались похожие на сверкающие цельнометаллические пузыри с хвостом конструкции.
– Завалите их огнём! – приказ О’Прайс и сам открыл
