Ускоряющийся - Михаил Рашевский

По насмешливым выражениям лиц, с которыми охранники обменивались взглядами, Дима понял: не выдержат. Начнут шутить и подкалывать.

Так и вышло.

Не прошло и пяти минут молчаливого противостояния, как один из этих «трёх богатырей» пристально уставился на Диму, потом нарочито размял шею, дёрнул ногами, руками — и встал в ту же позу, что и застывший Суперпупс. То есть попытался встать. Он нарочно сделал вид, что у него никак не получается, насупился, причём про его выражение лица можно было сказать, что оно и «озабоченное», и «тупое» одновременно.

«Блин, я что, так глупо выгляжу?» — подумал Дима. Он совсем не обиделся: по сути, не на что было обижаться. Ну, веселятся мужики, и пусть себе веселятся. Может, им просто нечем себя развлечь. А Псих вот, наоборот, как заметил метаморфозы с лицом и фигурой бодигарда хозяина, посмотрел на «исходник» и нашёл его весьма подходящим для насмешки — и присоединился к веселящимся. Фыркнул, задавил смешок. Охранник выудил солнцезащитные очки, напялил их на нос, тем самым ещё более стал похож на гостей — Псих и Суперпупс были в таких вот на пол лица очках — и зашарил испуганно руками по стене, словно ослеп. Вышло так забавно, что рассмеялись все, в том числе и Псих. Да уж, совсем субординацию забыл. Так, гляди, сейчас и сам присоединится к бодигардам — и они вместе станут потешаться над Димой. Ну а чего над врагом не посмеяться, а?

Но тут второй охранник поддержал первого. Он сымитировал Валеру. Да так гипертрофированно и уродливо, что всякое желание и дальше веселиться у Психа отпало напрочь. Наоборот — он стал наливаться дурной кровью, краснея на глазах. И лишь торопливое шептание Димы ему на ухо: «Не заводись, помнишь, что Савва тебе сказал?» сумело сдержать готового сорваться Психа. Бодигардов же сложившаяся ситуация и то, что Валера всё больше злится, веселили ещё больше.

Зачем охранники вообще приставали к ним? Чувствовали своё подавляющее превосходство в физической силе? В умении стрелять? В скорости реакции? И их не смущало неуважение к гостям. Это ли не тревожный звоночек? Не значит ли это, что их хозяин ни за что не пойдёт на соглашение с Саввой, и об этом известно всем заранее, а значит, и особого уважения гости недостойны?

Впрочем, кривляния «богатырей» продолжались недолго. Спустя всего минуты две (о, это были самые длинные минуты в жизни!) один из них что-то услышал в клипсе наушника («Вот! У них есть, а почему нам не организовали такого? Просто раньше не было необходимости? Какой всё же бедлам в Организации!» — зло подумал Дима.) и кивнул своим подельникам, мол, отойдём на пару слов. Они все втроём отошли на несколько шагов, встав прямо у перекрёстка ходов. С этого перекрёстка в одну сторону был выход на лестницу, в другую — просторный холл гостиной. У двери остались лишь Псих с Димой. Странно это всё. То ли специально дистанцировались, чтобы мгновенно спрятаться за углами ходов и уйти с возможной линии стрельбы, то ли заперли выход, чтобы не выпустить никого с этого коридорчика.

Тут ещё за гипсокартонной перегородкой явно послышался стук, потом шорох. Там кто-то был! Перегородка — тонкая, пару сантиметров всего, она просто скрывает что-то или кого-то. Ударь даже на четверть силы, а то и толкни — и эта преграда падёт. Кто же там? Зачем?

Диме вдруг стало ещё тревожнее. Казалось бы, куда больше-то? Ощущение грозящей катастрофы охватило его с ног до головы. Внутри кто-то выл протяжно, обречённо, под мышками вспотело, хотелось сорвать этот долбанный душащий галстук, ускориться — и бежать, бежать отсюда прочь! За забор, в лес, в канаву. И это не было проявлением трусости. Это был крик внутреннего естества, инстинктов выживания: беги, беги, западня. Видать, чувство это подавляло не только его: Псих нервно реагировал на каждый скрип и каждое изменение положения тела охранников. Что же там происходит, за дверью? Оттуда не доносилось ни звука. Дима чувствовал себя быком на корриде. Со всех сторон враг, перед мордой раздражающе машут тряпкой, насмехаются и совсем не сомневаются в результате. И не сбежишь: стены высоки, проходы закрыты. Правда, перед быком Дима имел неоспоримое преимущество: он видел выход, и если бы он захотел, то вышел в него, и враг не смог бы его остановить. Но нельзя. Пока нельзя. И всё же, почему такое сильное чувство, что на него смотрят не один — несколько людей? В упор! Через окуляры или вообще — через прицел?

Тут ещё один из «богатырей»-охранников к чему-то прислушался, прижав таблетку наушника в ухе, потом оценивающе глянул на Диму с Валерой и негромко пробурчал, ничуть не заботясь, слышат его или нет:

— Да не вопрос. Сделаем. Без проблем.

Что-то шепнул своим подельникам, те тоже глянули на приехавших бодигардов и подобрались, враз посерьёзнев.

«Оп-па, — обречённо мелькнуло в пустой голове Димы, — сейчас начнёт…»

Додумать не успел.

Началось.

Трое охранников, словно не раз такое проворачивали, слитно сделали одно длинное и плавное движение, в результате которого два охранника отступили вправо и влево в проходы, а третий стал разворачиваться, одновременно приседая и выхватывая из кобуры пистолет.

Дима смотрел на это всё во все глаза, но ничего не делал, ничего не хотел делать. Он был в ступоре. Он думал только одно: «Сейчас, сейчас». Что именно «сейчас» и что вообще происходит — он не знал и не хотел об этом думать. И не знал, что делать. Завис.

Наверное, потому, что стоял он боком к двери, да и вообще она была сзади, дальше по коридору, он и не заметил, как вышел Спец. Впрочем, этого никто не заметил. Только вот в то самое мгновение, как разворачивающийся охранник уже вытащил пистолет и начал кричать «Стоя-а-а…» — это «а» растянулось и напиталось басом. Коридор кувыркнулся у него перед глазами, съезжая вверх и вбок. Мышцы пребольно рвануло, а по всему телу от края до края прошла мгновенная волна, словно электрическим разрядом ударило. В ушах возник визг, чуть ли не моментально преобразившийся в обычный человеческий голос:

— …а-а-ас подставили. Делаем ноги. Только сперва накажем.

Илья говорил, уже будучи в движении. Он подошёл к Психу и, осторожно охватив его торс и шею руками, приподнял и перенёс на пару метров в сторону, уводя от уже намеченного для атаки врагом места. Теперь, если на них уже нацелились, пули улетят в пустоту.

Псих дёрнулся в руках Спеца, взвыл от резкой боли, но сориентировался быстро. Куда как быстрее Димы. Видать, уже не раз Илья вот так вот выхватывал его из «нормального» мира, окутывая своей временной аурой.

— А-а-а, с-сука! — чертыхнулся Псих. — Что ж ты творишь? Прямо на «РПГ» перекинул? Больно же!