Трудные дети (СИ) - Людмила Молчанова

   Я не стала спорить и задавать лишние вопросы. В два счета собралась, натянула новую дутую черную куртку и балоневые штаны, которые принес Слава, за пазуху спрятала все документы, надела шапку, спрятав под нее волосы. Выносить из комнаты было нечего - особо ценных вещей, способных уместиться в кармане, не наблюдалось.

   Слава оглядел меня с головы до ног, удовлетворенно кивнул и потянул вниз, на огромной скорости несясь по лестнице.

   - Ты можешь объяснить, что происходит? - пропыхтела я, не успевая за широкими шагами. Для своей комплекции Вячеслав оказался очень быстрым.

   - В машине.

   В автомобиле на заднем сиденье уже трясся, как осиновый лист, Марк, с ужасом поглядывая по сторонам. Вспомнила его бравурные слова про страх и мысленно посмеялась. Вот тебе и "жизнь опасная штука".

   Слава пихнул меня внутрь, тяжело приземлился рядом и дал знак водителю.

   - Что происходит? - повторил мой вопрос Марк, истерично вздрагивая и подпрыгивая на кожаном сиденье. - Объясни!

   - Надо уехать на время, - мрачно ответил Слава, сводя брови на переносице. - Проблемы.

   - Большие? - помолчав минуту, уточнила. Мужчина только коротко кивнул головой, не собираясь ничего объяснять.

   Ехать в закупоренной машине, когда в каждую минуту нас могли убить, было слегка не по себе. Мне. Что касается Марка, то того почти швыряло по сиденью - так он дрожал от страха. В конце концов, Слава не выдержал и громко рявкнул:

   - Ты можешь усесться по-нормальному?!

   - Зачем я только во все это ввязался? - подвывал Марк, обхватив себя руками за плечи. - Надо было оставаться дома. Мама...Господи боже мой! Что будет?

   Я устала от дергающегося Марка, я вообще устала.

   Без Марата было...страшно. По двум причинам. Он всегда меня оберегал, построил вокруг того, что ему принадлежит, мощную крепость и сделал так, чтобы нельзя было до этого добраться. У него тоже было опасное дело, опасный бизнес, который вечно кто-то хотел присвоить, но Залмаев никогда не допустил такого, чтобы я или даже Оксана ехали куда-то сломя голову, спасаясь от преследования.

   А вторая причина...Я так и не смогла перестать бояться того момента, когда он меня найдет. Не стояло вопроса, будет ли искать. Будет. И что бы там Слава не говорил, он проигрывал Марату во всем. Он не смог бы меня должным образом спрятать и защитить. Марат бы всех положил, но меня вытащил и превратил мою жизнь в ад, как обещал. Я стала мнительной, хотя тщательно это скрывала. Я дергалась от каждого шороха, с опаской посматривала на людей и прятала лицо. Каждую минуту ждала нападения, все время находилась в почти осязаемом напряжении и не могла ничего с собой поделать.

   Но возвращаться снова в этот ад, снова становиться подстилкой...нет. Поэтому я постоянно думала и прикидывала, как поступить и что сделать. Начинала размышлять и тут же осекалась, пытаясь предугадать, как в таком случае стал бы думать Залмаев. И шла в обратном направлении, стараясь не думать, как он. А потом снова мыслями поворачивалась в другую сторону, справедливо возражая сама себе. Марат может - и наверняка будет - специально думать, не как он. В итоге я металась из одной стороны в другую, не в силах придумать достойное и правильное решение.

   И я злилась. Я вся пропиталась Залмаевым, до кончиков души. Весь мир крутился вокруг него, Марат стал моим началом координат, от которого велись все отсчеты. Каждый поступок и каждый шаг определялся в соответствии с мировоззрением чечена. А оценка проводилась по принципу "сделал бы Марат так или не сделал бы". Неизвестно, что тогда было страшнее для меня - перспектива быть найденной Маратом или его вечное господство в моих мыслях.

   Глава 40.

   То, что происходило со мной в дальнейшем, многие наверняка назвали бы везением. Я была категорически не согласна с такой формулировкой, она мне вообще казалось унижающей и какой-то пренебрежительной. Под везением, по сути, понимают что-то незаслуженно благоприятное, что от тебя и твоих заслуг никак не зависит, а я же выгрызала свою жизнь зубами. Каждый мой шаг был продуманным, требовавшим много сил и умений, расчета, и всего, чего я смогла достичь, я достигла собственными силами. Без всякого везения. Если так говорить, то в жизни мне повезло только единожды - когда меня Марат подобрал. И то, с этим я бы тоже поспорила.

   Ситуация, в которой мне по воле обстоятельств пришлось оказаться, не радовала. По сути, мне надо было ехать неизвестно куда, скрываться неизвестно от кого, а главное, доверить собственную жизнь человеку, который не в состоянии ее сберечь и сохранить. Он мог, конечно, но в небольших масштабах. А когда запахло жареным, то единственное, на что хватило Вячеслава - спрятаться за могучими спинами охраны и свалить из города. Как такому человеку можно доверить себя?

   В ту роковую ночь именно я спасла себя. Мы ехали почти за чертой города, на улице давно стемнело, а под светом фонарей все чаще и чаще вырисовывались проститутки, лениво прохаживающиеся вдоль обочины и оглядывающие проезжающие машины. Я впилась взглядом в одну из них - ярко-рыжую, мясистую и почти раздетую, притом, что на улице стояла зима. В голове что-то перещелкнуло, все эмоции отошли на второй план, стерлись как-то, оставив только трезвый и холодный расчет, которым из нас троих могла похвастаться только я. Марк тихонько скулил, Слава нервно барабанил пальцами по кожаному сиденью и все время шугался из стороны в сторону.

   Можно сказать, в ту ночь мое хладнокровие спасло мне жизнь. Если бы я истерила, как они, меня никто не стал бы слушать. Но мой план, произнесенный спокойным и рассудительным тоном, в какой-то степени остудил нервы мужчин и заставил их прислушаться.

   В принципе, все было предельно просто. Я хотела заменить себя - высокую темноволосую девушку - другой девушкой, такой же высокой и темноволосой. Кто мог разглядеть меня в темноте? Да никто, по большому счету. Было трое людей в машине и осталось трое.

   Проблемы Славы меня не волновали. Я не хотела быть вовлеченной в эту грязную канитель, и рано или поздно до Марата наверняка бы дошли слухи обо мне. И если для того чтобы избежать этой нервотрепки надо было сыграть на чувствах Вячеслава, я с удовольствием буду играть до изнеможения, но своего добьюсь.

   И я добилась, хотя первый ответ, что я получила - категорическое нет.

   - Нет, - твердо отказывал Слава. - Мы не можем так рисковать.

   - Это не риск.

   - Еще какой.

   - Она что, собирается нас кинуть? - неестественно высоким голосом вклинился в разговор Марк.

   - Я никого не собираюсь кидать, успокойся. Так будет лучше для всех.