Золотые колдуны - Мэри Джентл

29. ПОВЕЛИТЕЛЬ В ИЗГНАНИИ

Из торгового города слабо прозвучали удары гонгов, возвещавших о заходе солнца. Ворота были заперты. Вечерний воздух казался неподвижным и обжигающе горячим.

Я стояла в саду на крыше Башни и наблюдала, как солнце погружалось в серебристо-сиреневое марево. На Покинутом Побережье не бывает долгих сумерек. Небо было таким, что на его западной стороне хотелось поискать узкий серп молодого месяца, но здесь вместо него сияли лишь белые пятнышки звезд.

Пыльный воздух насыщался ночным ароматом арника и росшего на камнях мха.

Мне пришлось выйти на свежий воздух; внутренние помещения Башни вызывали у меня, как и у жителей Южной земли, состояние клаустрофобии. К тому же, методы ведения допросов, применявшиеся Эвален к Хавот-джайр, были явно более насильственными, чем методы Чародея, и опасалась на них присутствовать.

Купол лифта раздвинулся в стороны, и на поверхность крыши вышел обитатель Топей.

— Я нужна ему внизу?

— Если вы будете столь любезны, — с вежливой сдержанностью ответил Тетмет.

В тишине подо мной лежал город, последние лучи солнца освещали купола. Я подошла к лифту, и обитатель Топей отступил в сторону, чтобы позволить мне войти.

— Вы здесь живете, — сказала я, когда сомкнулись обе половинки купола и скрыли от меня вечернее небо. — Тетмет, вам тут нравится?

Его рука с плавательными перепонками прикоснулась к кнопке переключателя, и кабина лифта пошла вниз. Лицо Тетмета, закрытое маской, осветил вечный свет неизвестного происхождения.

Наконец он сказал:

— Я уже давно не вспоминаю о Больших Топях иначе, чем во снах о предыдущей жизни. Он здесь и никогда не покидает Башни. Что же мне делать?

Когда кабина остановилась на самом дне Башни, он сказал:

— Они все еще такие же? Он сказал, что вы пересекли Топи. Изменились ли они?

Все его худощавое тело было напряжено. Мыши двигались на его заостренных скулах.

— Как бы я могла это заметить? — Это было ложью. Его боль я хорошо понимала. — Они не изменились. Не спрашивайте меня, откуда я это знаю. Они такие же, как и тысячи лет назад, нисколько не изменившиеся.

Лишь когда с него спало напряжения, я заметила, как долго он ждал момента, чтобы задать этот вопрос. Морщины вокруг его глаза разгладились, и я впервые увидел, как улыбается обитатель Топей. Это была дикая радость, радость хищного животного.

Он больше ничего не сказал и повел меня лабиринтами коридором. Мы пришли к какой-то закрытой двери. Я услышала голос, а также какой-то непрекращающийся звук, природы которого я не могла себе объяснить.

Когда открылась дверь, мне стал виден источник звука: это была текущая вода.

Мы оказались в большом помещении со стенами бледных тонов, пол которого был покрыт множеством шкур и ковров.

Чародей сидел, скорчившись, в низком кресле, рядом с ним на кушетке сидели Эвален и Халтерн. Родион застыла в своем кресле, обхватив себя руками. Глаза ее были широко раскрыты от напряжения и стремления не заснуть. За ее спиной стоял Блейз, положив руку на спинку кресла.

Шел ожесточенный спор.

Я сошла вниз по ступеням между хрустальными бассейнами, в которых плавали голубые и красные рыбки. Другой бассейн примыкал к дальней стене, а рядом с шумом журчал каскадный фонтан. Воздух был прохладен и влажен в сравнении с воздухом города, а свет над бассейнами окрашивал воду в изумрудный цвет.

— Посланница, — воскликнула Эвален, — позвольте нам услышать ваше мнение по следующему вопросу. Я говорю, что мы должны вернуться в Таткаэр, как только ветер наполнит наши паруса. Вы отправитесь вместе с нами, а также Родион Орандис и эта женщина, Хавот-джайр. И мы представим все результаты Т'Ан Сутаи-Телестре.

— Лучше бы это произошло быстрее, — сказал Халтерн, когда я подошла ближе, — потому что хотя разговоры, будто вы мертвы, Кристи, вы и орландис. Если мы не развеем этот слух, он дойдет до Таткаэра, и тогда нам придется сначала опровергнуть его, прежде чем вас там выслушают.

— Мы должны быть мертвы?

— Убиты при покушении. Орландис, истекающую кровь, отнесли в Башню, где она скончалась от ран… — он взглянул на Родион, улыбнувшуюся ему в ответ, — …а что касается сопровождавших ее лиц, то они сами были злодейски убиты в Башне наемными убийцами. Видимо, кто-то слышал, что сюда доставили Хавот-джайр. Так вот, я думаю, и возник этот слух.

— И если он достигнет Южной земли..

Чародей мягко прервал Эвален. Затем направил на меня свой взгляд, в котором угадывалось плохо скрытая досада.

— Добраться до Таткаэра трудно.

— Так или иначе, — сказала я, взяла себе стул и уселась на него рядом с Родион. — Меня не волнует, как, но я в любом случае возвращаюсь. Учитывая все обстоятельства, я не могу выполнять свои обязанности посланницы, пока меня подозревают в убийстве. Показание Родион против Бродина н'ри н'сут Хараина должно стать как можно быстрее известно, и я думаю, мне следовало бы при этом присутствовать.

Чародей наклонил голову.

— А если Бродин н'ри н'сут Хараин подкуплен Кель Харантишем?

— Свидетельское показание, подтверждающее это, также должно быть представлено Короне.

— Думаю, он это может послужить тому, что предатели затаятся или что-если он заговорит — будет осуждено еще большее их число.

— Вы не поняли, к чему я клоню, — сказал старец. — Все эти обстоятельства уходят корнями в Кель Харантиш. Повелитель в изгнании знает, что вы в Касабаарде. В действительности же он — таковы уж здесь, на Покинутом Побережье условия — узнает о всех курсирующих слухах, вероятно, так же быстро, как и я.

Я думаю, что у вас будет невеселая поездка в Таткаэр и плохой прием, если вы туда доберетесь.

В возникшей тишине громко журчал фонтан.

— У меня для охраны есть только несколько человек, — сказала Эвален. — Мы надеялись отправиться в путь незаметно. Они не вышлют наперерез нам кораблей — Кель Харантиш помнит еще тот последний раз, когда против него были применены военные корабли Южной земли, — но сейчас меня очень удивило бы, если бы вдруг не стало наемных убийц. От них же, если мы будем осторожны, мы сможем защитить себя, мастер.

Он ничего не ответил и лишь посмотрел на нее с сомнением.

— Меня не устраивает перспектива предлагать себя в качестве цели для удара, — сказала я.

— Заверяю вас, посланница, что могу надежно доставить вас в Таткаэр. Эвален старалась говорить настойчиво и убедительно. — Мы все это обсудили что тут еще можно добавить?

— Насколько надежной будет наша безопасность, когда мы прибудем в Таткаэр? — спросила я Халтерна. — И сколько потребуется времени, чтобы отдать Бродина под суд? Как только будет раскрыта эта афера, станет совершенно бессмысленным направлять против нас убийц, но когда об этом будет известно в Таткаэре?