Вредная. Запретная. Моя (СИ) - Ланская Алина

— Ты что, предлагаешь мне стать шлюхой? — медленно, чуть ли не по слогам произнесла Саша, недоверчиво глядя на бывшего жениха. — Чтобы я спала с тобой за бабки?

— Содержанкой, — любезно поправил ее Артур. — Но если тебе нравится шлюхой, пусть будет так. По сути, одно и то же.

— Да пошел ты! — заорала Дашевская. Ее щеки алели так, словно ей влепили пару оплеух. — Да я тебя…

— Что ты меня? — оборвал Артур. Ему надоело слушать ее истерику, пора было поставить сучку на место. — Что ты, Сашенька? Ты никто и ничто. Все, что у тебя есть, — это красивая морда и тело, но молодые телки, как ты, в Москву тысячами приезжают каждый день и на все согласны. Или думаешь, у тебя между ног спрятано что-то особенное и ценное? Нет, дорогая, ты обычная подстилка и, кстати, не самая умелая. У моей Насти тебе еще поучиться.

— Ну ты и мразь! — обескураженно выдала Дашевская.

Она попыталась оттолкнуть от себя Аракчеева, но тот успел схватить ее за волосы и вдобавок намотать их себе на кулак. Теперь строптивая дочь опального вице-мэра была полностью во власти некогда затравленного паренька из Южного Бутово.

— Да ладно тебе, Сашунь. — Ласковый голос Артура совершенно не вязался с жестким взглядом, каким он смотрел на Дашевскую. — Бабы же любят такого, как я. Сильного, богатого и властного, чтобы просто раздвинуть перед ним ноги и больше ни хрена в этой жизни не делать. Ну и живи так, малыш, я сам буду решать твои проблемы, а у тебя все будет как раньше — шмотье в ЦУМе, стримы из Дубая, вечеринки в Челси…

— Пусти, тварь! — Дашевская сидела неестественно прямо, чуть было дернулась, но тут же закусила губу от боли — Артур по-прежнему крепко держал ее за волосы.

— Ты все равно ни на что другое не годна, — втолковывал Аракчеев, словно не замечая, что ей больно. — И столько, сколько я, тебе никто не заплатит.

Неожиданно он, ослабив хватку, выпустил ее волосы, быстро встал и подошел к своему столу. Открыл ящик и бросил в руки Саше запечатанную пачку пятитысячных купюр.

— Здесь пол-ляма, а теперь снимай с себя это чертово платье. Ты же на самом деле этого хочешь!

Глава 9

Я отупело смотрела на бумажную «котлету», упавшую мне в ладони, потом перевела взгляд на ухмыляющегося Артурчика. Он что, совсем крышей поехал?! Как выброшенная на сушу рыба, я могла только рот беззвучно открывать.

— Здесь пол-ляма, а теперь снимай с себя это чертово платье. Ты же на самом деле этого хочешь!

И заржал как осел!

Я молча размахнулась и запустила в урода его же баблом. Пусть подавится, сука! Аракчеев, ловкий гад, успел увернуться, но я лихорадочно искала взглядом, что бы еще в него кинуть.

— Идиотка! — злобно процедил урод и ринулся ко мне. Я едва успела отскочить в сторону. — Я научу тебя уважению!

В его черных глазах полыхала такая ненависть, а красивое лицо в мгновение ока стало безумным. Впервые в жизни я испугалась Артура. Ну точно с катушек слетел!

Я снова шарахнулась от него в сторону, но так неудачно, что больно ушибла задницу об стол.

— Только тронь! — взвизгнула я, но поздно — Артур схватил меня за рукав.

Под метом он, что ли?!

— Ты мне сейчас расскажешь, где шлялась той ночью, дрянь, когда я не мог тебя найти! — зашипел он мне в лицо.

А вместо глаз два черных горящих угля. Капец, ну точно нарик!

— Какой еще ночью? — переспросила я, от изумления перестав сопротивляться. — А… той ночью… — Я со злостью рассмеялась ему в рожу. — Той ночью мне было хорошо как никогда, Артурчик!

Ну а что? Это правда ведь! Я, может, лица этого парня даже не вспомню, зато он оказался моим лучшим любовником!

— Шлюха!

Я не успела защититься от пощечины — наверное, потому, что меня не били никогда. Никто и никогда не поднимал на меня руку! Первые несколько секунд я не ощущала боль, а лишь потрясенно смотрела на обезумевшее лицо Артура.

Он. Меня. Ударил.

— Еще раз, где и с кем ты была?!

Артур больше не трогал меня, но иллюзий у меня не осталось — если я ему не отвечу, то он ударит снова.

— Ну! Последний раз спрашиваю, дрянь!

Я не очень поняла, как это произошло — пальцы нащупали за спиной на столе какую-то гладкую широкую подставку. Рука дернулась вверх — надо же, какое тяжелое…

Перед глазами промелькнул широкий черный экран… Монитор?

Хрясь!

До меня донесся вопль Артура, а сам урод, как оказалось, не перед глазами у меня теперь стоял, а… под ногами лежал.

Я отупело посмотрела на свою правую руку и охнула. Снова грохот — теперь на полу лежал не только Аракчеев, но и монитор.

«Опять “Яблоко” расколотила», — пронеслось в голове без особого сожаления.

— С-су-ука!

Артур, кряхтя, уже вставал с пола. До меня наконец дошло, на что способен этот ублюдок. Поэтому я резко смахнула со стола прямо на голову Аракчееву какие-то папки. Вечно у него бардак на столе!

Бывший жених выругался, когда я была у двери чертового кабинета. Больше сюда ни ногой!

— Ты без меня подохнешь, дура! — прошипел Артур, повернувшись ко мне.

Ого! Неплохо я его приложила — волосы взлохмаченные, а на скуле огромная бордовая полоса.

— Умолять еще будешь, дешевка.

— Сам сдохни, урод! — крикнула в ответ. — Это ты никто, а я… — запнулась, потому что не знала, что сказать, да и валить надо было скорее. — А я… сама!..

Вылетела из кабинета, заодно сбила с ног Настю, которая с перекошенным лицом мчалась к Артуру. Идеальная пара!

Сердце колотилось как в пятнадцать лет после адской бани, где я на спор просидела сорок минут. Вылетая из бизнес-центра, оглянулась: слава богу, за мной никто не гнался. Артур способен на любой беспредел, теперь я была уверена.

Жорик не подвел — даже не пришлось ему звонить, тут же тачку подкатил, едва я подбежала к дороге.

— Домой гони! И молча! — рявкнула я и села на заднее сиденье.

В голове было пусто, я ничего не чувствовала. Как будто все мои силы остались в кабинете Аракчеева.

Лишь когда «мерс» затормозил у шлагбаума, я немного в себя пришла. Еще раз оглянулась — ни одного автомобиля за спиной. Да, Сашенька, привыкай, этот недоделанный мачо просто так не отвяжется. Недооценила ты Артурчика, вообще его не знала, гниду.

Противный внутренний голос нашептывал гадости, я приказала ему заткнуться, но он продолжал что-то бормотать. Жорика я отпустила, решив, что на сегодня мне приключений достаточно. Все-таки вряд ли Артурчик заявится прямо сейчас — ему морду свою смазливую надо спасать, а то же бабы перестанут млеть от его красоты неземной. И как тогда жить, а?

Я пыталась себя как-то подбодрить, но получалось хреново. Вместо того чтобы закрыться в квартире, я зачем-то пошла в «Каприз». Солнце сначала сильно светило в глаза, а потом куда-то исчезло. Машинально я подняла глаза на небо, ожидая увидеть облака. Но вместо них на меня смотрела… радуга! Тройная, мать ее, радуга! Точно такая же, как и в тот день, когда все началось. Я смотрела, задрав голову, и глазам не верила, потом почувствовала удар в бок, оглянулась — мимо меня прошаркала какая-то бабка в грязном тряпье. Меня передернуло от воспоминаний — даже пришлось глаза закрыть.

Саня, тебе все приснилось, ты была ребенком! Нет никаких проклятий!

Я снова задрала голову: ну конечно, никакой радуги нет и в помине, бабка старая тоже куда-то исчезла. Все, Дашевская, еще чуть-чуть — и к психиатру загремишь!

В «Капризе» было пусто — на глаза попалась незнакомая официантка. Обычно я не брала меню, но сейчас, на нервяке, вдруг вздумалось полистать. Махнула рукой девице, но та меня проигнорировала. Замороженная вобла!

Я щелкнула пальцами, и девица встрепенулась, подлетела и зачем-то сунула мне в руки карту вин. На бейджике было написано “Сати”.

— Очки носи, если клиентов не видишь, — буркнула я. Скандалить не хотелось. — А где все? И этот… такой… пацан совсем... — Я почему-то вспомнила парнишку, который предупредил меня о журналюгах. — Не его смена?

— Высокий, худенький и лицо у него такое… детское? — неожиданно подхватила девица, ее лицо, такое тусклое и невыразительное, теперь казалось совсем бесцветным. — Ой, он в аварию попал сегодня на Долгоруковской, сбили насмерть. Почти.