В тени граната - Виктория Холт

Франческа молчала. Ей было неясно, каким образом это может помочь ей завоевать расположение королевы, что и было ее единственной целью, но, сделав свою фатальную ошибку, она стала мудрее. Посол был ее самым влиятельным другом, и если она хотела сохранить его дружбу, она должна уступать его желаниям.

— Вы правы,— сказала она, наконец.— Самое важное — не дать королеве потерять свое влияние на короля.

Карос медленно улыбнулся.

— Думаю, вы могли бы испросить аудиенцию у леди Фицуолтер. Расскажите ей, что знаете. Затем мы посмотрим, как воспримут это известие Стэффорды. Если все пойдет не так, как нам нужно, мы сможем предпринять что-нибудь другое.

— Я сделаю в точности то, что вы сказали,— заверила его Франческа.

Он ответил:

— Вы добрый друг Испании, дона Франческа.

Она почувствовала себя обнадеженной, как давно уже не чувствовала. Возможно, раньше она ошибалась, придавая такое большое значение аудиенции у королевы. Ей следует добиваться своего более окольными путями. Испанский посол может даже доложить Фердинанду, что она была полезной. Вполне возможно, что отец Катарины прикажет своей дочери обратно взять к себе на службу ту, которая оказалась такой полезной для Испании.

Эдуард Стэффорд, третий герцог Бэкингем, посмотрел на свою старшую сестру с тревогой, быстро превратившейся в гнев.

Бэкингем обладал огромным чувством собственного достоинства. В глубине души он верил, что в нем больше королевского, чем в самом короле, ибо родословная Тюдоров не выдерживала критики при ближайшем рассмотрении, а у Стэффордов в жилах текла королевская кровь, и нынешний герцог никогда бы не смог забыть, что является потомком Эдуарда III по прямой линии.

Бэкингем входил в ближайшее окружение короля, но Генрих со свойственным всем Тюдорам подозрением относился к любому, имевшему слишком близкие родственные связи с троном, и не проявлял к герцогу таких же теплых чувств, какие его связывали с людьми вроде сэра Уильяма Комптона.

Несмотря на свое честолюбие Бэкингем не мог поступиться своей гордостью. Поскольку он сам не мог забыть о своем королевском происхождении, то не мог удержаться, чтобы не напомнить о нем другим при каждом удобном случае. Его друзья часто предупреждали его поостеречься, но Бэкингем, отдавая себе отчет о возможной опасности, не в силах был обуздать свое высокомерие.

Пока что опасность не была такой уж большой. Генрих был молод и с мальчишеским пылом отдавался спорту и развлечениям. У него было отменное здоровье, а приступы дурного настроения, хотя и случались совершенно неожиданно, быстро кончались и забывались. Пока что он был уверен в своей популярности среди простого народа и поэтому довольно небрежно относился к амбициям других. Все же иногда проявлялась та подозрительность, которой отличался характер его отца.

То, что сообщила ему сестра, вызвало такую бурную реакцию в Бэкингеме, что он даже забыл, что к этому имеет отношение король.

Он взорвался:

— Никакой семейной гордости у этой женщины! Она что, забыла, что из Стэффордов?!

— Видимо, так,— ответила Элизабет Фицуолтер.— Мне сообщили, что она уступит всего через несколько дней.

— Она такая дура, что не сможет удержать внимание короля больше, чем на несколько ночей,— прорычал Бэкингем.— Больше того, король все еще слишком влюблен в королеву, и у любовницы нет шансов действительно упрочить свое положение.

Элизабет склонила голову. Ее глубоко потрясло, что сестра готова предаваться таким безнравственным удовольствиям, но, будучи, в конце концов, такой же честолюбивой, как и все Стэффорды, она знала, что семьи королевских любовниц редко страдают от своей связи с королевским домом. Как и брат, она, однако, поняла, что триумф Анны будет весьма непродолжительным, поэтому благоразумнее было прекратить эту интригу, пока она не зашла слишком далеко.

— Полагаю, весь двор уже сплетничает об этом! — сказал Бэкингем.

— Не думаю, что это получило пока широкую огласку, но, конечно, после одной ночи, проведенной в постели короля, об этом узнает весь двор. Пока что Комптон выступает в роли посредника, и окончательно еще ни о чем не условились. Наша сестра ведет себя как жеманящаяся деревенская девка — с видимой неохотой цепляется за свое целомудрие.

— И любой момент готова его выпустить из рук. Ну так ей не удастся это сделать. Надеюсь, мы можем положиться на наших осведомителей.

— Уверена в этом. Ты помнишь Франческу де Карсерес? Это умная женщина, всеми силами стремящаяся вернуться ко двору. Она жаждет показать королеве, что все еще ее покорная слуга. Анна — эта маленькая дурочка — позволила этой женщине выудить у себя свою тайну; думаю, Карсерес рассчитывает на то, что помешав нашей сестре стать любовницей короля, она завоюет благодарность королевы. Из этой женщины выйдет хорошая шпионка.

Герцог кивнул.

— Мы вот что сделаем. Я немедленно пошлю за Хантингдоном. Он должен как можно быстрее увезти жену в провинцию.

— Я была уверена, что ты знаешь, как лучше всего поступить, Эдуард.— Она посмотрела на него с озабоченным видом.— А король? Меня немного беспокоит, что он подумает, когда узнает, что ее так быстро увезли от него.

— Ему следует понять,— надменно произнес Бэкингем,— что если он желает обзавестись любовницей, то ее не нужно искать среди Стэффордов, в жилах которых течет такая же королевская кровь, как и у него.

— Эдуард, не говори так в присутствии других. Бэкингем пожал плечами.

— Нет нужды об этом говорить. Эта истина известна всякому, кто захочет изучить этот вопрос.

— И все же, будь осторожен, Эдуард. Я буду так рада, когда ее муж избавит ее от опасности.

Служанка Анны пришла, чтобы сообщить, что его просит принять сэр Уильям Комптон.

— Так приведи его ко мне,— сказала Анна,— и не забудь остаться в комнате.

Он вошел, и служанка опять уселась за шкатулку с шитьем.

— Признаюсь, каждый раз, когда я имею удовольствие вас видеть, вы становитесь все красивее.

— Вы очень любезны, сэр.

— Я пришел сообщить вам, что у кого-то в груди все сильнее разгорается нетерпение.

— И что я должна поделать?

— Облегчить его можете только вы. Я пришел, чтобы спросить вас, позволите ли вы мне устроить встречу с этим нетерпеливым?

— Это зависело бы...

— От чего, мадам?

— Когда и где должна состояться встреча. Комптон подошел поближе и прошептал:

— В одном из королевских покоев. Никто не увидит, как вы туда придете. Это должно остаться между вами и им, кто повелевает мне сказать вам о его нетерпении.