Корона с шипами - Джулия Джонс

Вдова Фербиш сощурила глаза, и меньший, тот, что был под повязкой, стал и вовсе крошечным.

— Всю одежду?

— Всю. Но сперва я хочу взглянуть на платье.

Вдова, казалось, обиделась — она надулась, опять подняла палец и сложила губы так, точно собиралась презрительно сплюнуть, — но сдержалась, чуть заметно кивнула и выплыла из комнаты.

Тесса облегченно перевела дух. Наконец-то одна.

Она поднялась и прошла по устланному тростниковой циновкой полу к окну. Руки ее находились в непрестанном движении — точно мельница. Комары с отвратительным писком лезли за воротник и за манжеты блузки, а одна особо проворная блоха бегала вверх-вниз по руке. Это место просто кишело паразитами. Полчища их карабкались по спине, заползали в штанины. Потому-то Тессе и приходилось то и дело хлопать себя по ногам и плечам — она не выносила насекомых.

В очередной раз шлепнув по плечу левой рукой, она услышала треск рвущейся материи. Проклятие. Один из шипов кольца зацепился за шов. Она начисто забыла, что носит эту штуку. Тесса осторожно распутала застрявший в волокнах ткани золотой зубчик и освободила руку. На ладони еще оставалось немного запекшейся крови, но боли она практически не чувствовала, разве что легкий зуд у основания среднего пальца.

Комната была освещена только закоптелым медным фонарем. Тесса подошла поближе и, чтобы рассмотреть кольцо, наклонилась над ним. От горького дыма сразу запершило в горле; блики пламени заиграли на золотом ободке. Что, если она снимет его? Сможет ли она тогда вернуться на лужайку?

И хочет ли она этого?

Запах сухой травы был последним, что запомнила Тесса из своей прогулки по лесу. Она помнила его абсолютно ясно, потому что этот запах сопровождал ее все время путешествия — или как назвать то, что привело ее сюда. Шум океана и запах сена.

Боль, тьма, свет. Как жирные точки на чистой странице — боль, ожидание, страх. Тесса отчетливо помнила, как проходила через каждое состояние. Пустота в животе, грудная клетка словно в тиски зажата, и невозможно поднять веки — точно на них положили тяжелые монеты. Помнила она и момент, когда запах сена сменился вонью незнакомого переулка. А потом оказалось, что изменилось даже солнце — оно теперь светило не под тем углом.

Оно двигалось с запада на восток. И это не было мимолетным ощущением. Она постепенно осознала, что солнечный луч с ее правой щеки неторопливо переползает на левую. В жизни ей не доводилось испытывать ничего подобного. Тесса почувствовала это каждой клеточкой кожи, всем телом, всем душой. Солнце просто не может так двигаться. Не может. Никогда.

К шуму моря прибавились еще какие-то звуки — и тогда она открыла глаза.

Все изменилось. Над головой кружили чайки. Лаяли собаки, хрюкали свиньи, гоготали гуси. Воняло невыносимо. Противный сладковатый запах гниющих растений смешивался с запахами моря. В лицо било солнце, порывистый ветер трепал тонкую блузку. Под ногами прошмыгнула крыса. Жужжали синие мухи. От новых ощущений у Тессы голова пошла кругом. Она поскользнулась на чем-то — хотелось надеяться, что это была просто грязь, и, пытаясь удержаться на ногах, заметила двух приближающихся к ней мужчин. Ага, значит, не все изменилось. Мужчины остались мужчинами. И встреча с незнакомцами в темном переулке по-прежнему означала опасность.

Тесса отступила с залитого солнцем центра переулка в тень стены. Двое мужчин — один высокий и грузный, а другой просто высокий — последовали за ней. Тесса вздрогнула. В тени оказалось прохладней, чем она ожидала. Она ощупью, не сводя взгляда с незнакомцев, попятилась от них.

Левой ногой она ощутила сзади стену — и только тут поняла, что попала в беду. Тупик. И в этот момент первый из ее преследователей заговорил:

— Сейчас мы ее поимеем.

Мужчины надвигались на Тессу. Девушка увидела, что они достали ножи. Волна страха накрыла ее — и Тесса сделала то, на что не отваживалась уже двадцать один год.

Она закричала.

Высокий чистый звук сорвался с губ Тессы. Точно боевой клич, он как лезвием отсек все посторонние, соперничавшие с ним шумы. И тут же на память пришли все предупреждения, которым она следовала столько лет. Тесса, не забывай, все началось со свистка железнодорожника... Избегай любых волнений... Держись подальше от шумных мест... И ни в коем случае, помни, ни в коем случае не кричи сама.

Ее обидчики остановились в замешательстве. А Тесса замолчала, испуганно сжала губы и затаила дыхание. Она ждала, хотя сама не сразу сообразила, что ждет своего вечного спутника — звона в ушах. Секунда проходила за секундой. Она слышала только стук своего сердца. Тесса почувствовала невыразимое облегчение. Звон не начинался. Ее безрассудный поступок не повлек за собой наказания. Вместо ожидаемого шума — полная тишина.

И когда мужчины опомнились и подошли ближе, Тесса вскрикнула снова. На этот раз еще громче и отчетливо выговаривая слова:

— Прочь от меня!

Видно, в ее голосе были и властность и сила, во всяком случае, нападавшие опять замялись. Но потом толстяк оглянулся на сообщника, и тот кивнул в ответ. В руке жирного бандита сверкнул нож, он сделал неуверенный выпад в сторону Тессы — и тогда она взвизгнула и вцепилась ему в физиономию.

Дальше события развивались настолько стремительно, что Тесса вообще перестала что-либо понимать. Невесть откуда взявшийся незнакомец атаковал разбойников. Он не сделал ни одного случайного движения, ни одного лишнего вздоха, не нанес ни одного удара, который не метил бы прямо в цель. Тесса запомнила брызги крови на щеке — это он отряхивал нож, прежде чем снова пустить его в ход. Запомнила скрежет его зубов перед решительным броском. Не прошло и двух минут, а оба бандита уже в предсмертных судорогах корчились на земле. Тессе жутко было вспоминать их затихающие стоны.

Когда все было кончено и нож вновь заткнут за пояс, незнакомец обернулся к Тессе. И лицо его стало еще одним потрясением этого дня, который и без того был до краев переполнен ими. Темные волосы, темные глаза, полные губы — и рассекший их шрам. Она никогда не слышала такого звучного, богатого оттенками голоса, низкого и мягкого. Тесса чуть не сказала своему спасителю, что он похож на актера, но слово пират показалось ей более точным. Для сцены он был, пожалуй, слишком... слишком опасным.

Через несколько минут, когда он пригрозил убить докера Свигга, если тот посмеет ослушаться приказа, Тесса утвердилась в первоначальном мнении.

Часы, которые последовали вслед за этим, стали самыми странными в ее жизни. Свигг провел их через весь город. До тех пор Тесса не замечала ничего вокруг — страх застилал ей глаза. Но теперь, в узких замусоренных переулках, среди сердитых мелких кур и собак, зализывающих покрытые коростой раны, истина начала открываться ей.