Герцог ре,Сфорц - Серг Усов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К тому же, каучуковых деревьев Олег здесь не наблюдал, о процессе вулканизации представления вообще не имел — только слышал, что с его помощью получают резину. А сами местные дойдут до резиновых колёс только через века.
Так что радость людей от возможности за маленькие деньги плавно прокатиться из одного конца города в другой была понятна.
Возле министерств к герцогу и его маленькой свите из четырёх охранников-гвардейцев, больше нужных для солидности, чем для обеспечения безопасности, присоединился Клейн, которого он посылал к Армину за деньгами на Неровский мост.
Пражик, сволочь, ненасытная скотина, был верен герцогу с первой их встречи. Об измене и не помышлял. Но не стащить ничего из выделенных Олегом на ремонт и расширение городских улиц, у бывшего мэра, ставшего городским Головой Нерова, оказалось выше его сил.
И сделал-то всё абсолютно тупо — на выделенные деньги купил материалов с явным излишком. Что и привлекло внимание людей Нечая. А уж проследить, что закупаемые излишки прямиком отправляются на загородную виллу Головы, где его рабы начали мостить брусчаткой все дорожки, перекрывать крышу новой черепицей и строить большой гостевой дом рядом с особняком, было делом пары склянок времени.
Олег легко привыкал к людям, к тому же Пражик его до этого ни разу не подводил и много раз был полезен. Да и сейчас, чего греха таить, гораздо более полезен, чем тот же Лейн, друг детства Ингара, которого всё время приходится поправлять и спасать от расправы со стороны вспыльчивой баронессы Геллы Хорнер. Иногда даже думалось, что лучше бы подворовывал, но эффективней следил за городским хозяйством.
— Пошли гонца в Неров. Пусть городской Голова явится пред мои светлы очи, — сказал он Клейну, когда они уже подъезжали к дворцу.
Была у Олега мысль организовать в герцогстве телеграф, но пока отложил этот вопрос на потом. Вот и приходилось обходиться гонцами и почтой — благо, что фельдегерская связь и почта у него теперь работали так, что, действительно, можно было гордиться.
Нет, понятно, что телеграф он хотел строить не тот, современный, что был в его время, а тот, про который он прочитал в графе Монте-Кристо, когда телеграфные посты, в прямой видимости друг от друга, в установленное время, передают сигналы, которые просто повторяют друг за другом. Детализацию он не знал, но не сомневался, что сделать это будет не трудно. Достаточно, как и обычно, подкинуть идею исполнителям и мотивировать их на успешную работу в заданном направлении.
Олег, вообще, старался прогрессорствовать в тех направлениях, где здешние люди и сами были уже готовы это воспринять.
Он много размышлял о том, что и в его родном мире подавляющее большинство новшеств могло появиться намного, может даже, на века, раньше, чем это произошло в реальности.
Просто люди не знали долгое время, насчёт многих открытий, что так можно делать и что это вообще нужно.
Нет, Олег не ставил себе каких-то дурацких ограничений, вроде того, что «этот мир ещё не созрел». И не ленился, при необходимости, всё делать самому. Тут, скорее, он руководствовался здравым смыслом.
Какой резон сделать, к примеру, трактор, если нет тракториста? Самому за рычаги садиться? Научить? Ну, допустим, научил он тракториста, а если трактор сломается? Герцогу его чинить?
Как ни прокручивал Олег разные варианты, но, прежде, чем прогрессорствовать в тех областях, в которых этот мир ещё не созрел, необходимо создавать соответствующие школы. Но не такие, какую он создал в Пскове — у неё совсем другая задача, а научно-производственные, вроде той, химической, что сейчас активно развивается в Распиле под руководством бывшего отравителя Ринга.
— В Неров гонца послал, как вы и распорядились, — не вовремя явился с докладом Клейн — Олег уже собирался идти в ванную комнату, — Но и к нам опять гонец. И снова от короля. Только, на этот раз, лично к вам.
Как бы Олег ни рассуждал про себя красиво о морали, но сам поступил, с этой точки зрения, некрасиво.
Две, с лишним, декады назад, он прочитал письмо, которое сюзерен прислал его сестре. Единственное оправдание, которое он себе придумал, было то, что Уля уже отъехала на войну, а в письме могло быть что-то срочное и важное. Хотя, конечно же, Олег догадывался, что в этом письме будет. И в своих предположениях не ошибся.
До высокопарного стиля эпохи Возрождения его родного мира, тут было, как до Китая. Олег бы расценил бы написанное, собственноручно, Лексом письмо, как написанное первоклашкой, влюбившегося в соседку по парте — настолько наивно. Прям, до слёз.
Он бы посмеялся, если бы не понимал, какими ненужными проблемами это может в дальнейшем обернуться. И ведь Лекс реально, как иногда в таких случаях выражались, втрескался по самые уши. И дело, как догадывался Олег, не только в улиной красоте — его сестрёнка, бесспорно, красива, но и в том, что этот взрослый, уже совсем, мальчик, похоже, первый раз столкнулся с игнорированием своих любовных желаний. Такой удар для него!
«Твои прекрасные, как белоснежный снег волосы» — вспомнил Олег и хохотнул под недоумённым взглядом Клейна.
Да Уля же меняет цвет волос чуть ли не каждую декаду! Сама на это дело подсела и подсадила на перекрас волос, сначала, женщин баронов — их жён, дочерей, сестёр, матерей, а затем и остальные женщины и девушки, попроще, подтянулись.
Олег не успевал платить своим офицерам, чиновникам, мастерам и прочим, как деньги обратным потоком шли к нему от их жён за краску для волос, духи, косметику и разные сорта мазей и кремов.
Олег сестру в этих изменениях внешности не ограничивал. Чем бы дитё, что называется, не тешилось. К тому же, ему было её иногда жалко — настолько она была загружена делами герцогства. Так что, какие-то отдушины для неё должны были быть. Не всё же ей, с утра до вечера магичить. Или, как теперь вот, воевать.
Ему было тревожно отпускать Улю на войну, пусть и под охраной самого лучшего десятка ниндзей, но и бросить своих людей без магического прикрытия он не мог.
Он бы и сам туда отправился, но к нему на днях должны были приехать послы, помирившихся на почве желания поделить Аргон, королевств Бирман и Герония.
— Давай сюда письмо, — протянул он руку за свитком, — Заметил, Клейн, как бумага наша стала востребована? Ну-с, — протянул он, разворачивая свиток, — Что мне хочет передать мой король?
«Как-то, там, сейчас моя девочка?» — подумал он при
