Малфой - Лилиан Катани
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Малфой.
— Да, — я поднял голову, — Грейнджер, ну кто бы мог подумать! Чего хотела?
Я нацепил маску надменного гавнюка. Не-е, гламурного подонка, только фамилия Малфой, а не Воля. Студентки чуть ли не кипятком от него писали. Насколько я помню — он просто поливал грязью людей прямо в лицо и высмеивал некоторые жизненные реалии.
— Я хотела узнать, ты серьёзно насчет Блэка и Дамблдора?
— Пошутил я, скучно стало! Грейнджер, включи мозги, не совсем же они от общения с Уизли атрофировались! На кой хрен Блэку сдался Поттер? Блэк его крестный. Если причинит прямой вред здоровью, он получит магический откат. В лучшем случае станет сквибом, а скорее всего помрет. Он после Азкабана свалил уже давно в теплые страны или утонул. Азкабан ведь на острове находится. А что касается Дамблдора… Вот откуда он знает, что там произошло? Авада следов не оставляет. Может это вообще след от погремушки, которая ему в лоб прилетела.
— А близнецы…
— Близнецы любят давать малышам конфеты с неизвестной начинкой. А ты подумай, что станет с ребенком у которого на это аллергия. Хорошо, если до больничного крыла донести успеют.
— Но….
— Все, Грейнджер, отвали. Вон, твой хозяин с собачкой идет.
В библиотеку действительно вошли Поттер и Уизли. Гермиона встала. «Золотое трио» оккупировало столик в глубине зала и о чём-то активно перешёптывалось.
Я же все думал, как выйти из этой ситуации с наименьшими потерями. То, что придется влезать в канон — это однозначно. Если безносый возродится — нам не сдобровать. Я хочу отвести подозрения от Блэка и утащить его в мэнор, а там пусть Люциус с Нарциссой разбирается. Крысюка можно пристукнуть по-тихому. Еще одна головная боль — части души безносого. Один из них в школе в виде диадемы. Попробовать утащить?
— Везде занято, можно к тебе? — спросил тоненький девчачий голосок.
Я поднял глаза. Передо мной стояла девочка лет одиннадцати-двенадцати с белыми спутанными волосами, в мантии с синей оторочкой. Сердце болезненно сжалось, как же она похожа на Илону!
— Можно.
Девочка достала огрызок пера и стала что-то записывать. Память молчала о том, кто это. Может она из бедной семьи или приюта?
— А почему у тебя нет целого пера? — спросил я.
— Мои перья спрятали нарглы, — спокойно ответила девочка.
— Это кто? — меня посетила смутная догадка…
— Они невидимы и воруют мои вещи. А у тебя много мозгошмыгов!
— И как же их прогнать? — точно, это Лавгуд!
— Никак. Они сами уйдут, когда ты будешь собой.
— Тебя ведь Луна зовут?
— Да, — все так же мечтательно ответила девочка.
— Луна, давай меняться, ты мне свое перо, а я тебе свое.
— Ой, ну у тебя же такое красивое перо.
— Нарглы ведь воруют твои вещи, а мои не трогают. Вот увидят у тебя мое перо и не тронут, а когда придут ко мне за твоим пером, я с ними поговорю. Держи!
— Спасибо большое! Оно такое красивое.
— Пиши им. Если нарглы вдруг опять к тебе придут, скажи мне, я их найду, — проговорил я, вставая со стула.
Мне было откровенно жаль девочку. Законы стаи суровы: либо ты всех грызешь, либо грызут тебя. Попробовать заступиться за нее? Время близилось к ужину.
— Что от тебя Грейнджер хотела? — спросил Блейз, накладывая себе картофельное пюре.
— Сказать, какая она умная.
— А Лавгуд?
— Блейз, ты сплетни по всему замку собираешь?
— Да ну тебя, — обиделся итальянец, — я просто спросить хотел.
— Ну если просто-о-о, — потянул я, — мне интересно, кто такие нарглы и почему они воруют перья у маленькой девочки. Я отдал ей свое с вензелем и стальным наконечником.
— И что станет с тем несчастным, у кого оно потом обнаружится? — полюбопытствовал Нотт.
— Зайду в анальное отверстие без смазки, — с серьезным лицом ответил я.
Мальчишки и старшие ребята прыснули, некоторые девочки покраснели. Какие тут все целомудренные, однако!
Вечером в гостиной я увидел Флинта. Огромный здоровяк под два метра ростом. Афанасий, семь-на-восемь, вот что пришло в голову при виде него.
— Маркус, — неуверенно начал я.
— Что?
— Я хотел сказать, что вам надо искать другого ловца. Я взял много предметов и не могу ходить вечером на тренировки.
— Ну так убери предметы.
— Маркус, я серьезно.
— Малфой, ты решил поиздеваться! Ты здоров как гиппогриф! Через две недели игра. Кого я выпущу на поле?
— Нотта?
— А метлы? — сказал он уже спокойнее.
— Остаются в команде.
— Хорошо, — он тяжело вздохнул. — Так, всем внимание! Наш белый принц решил посвятить себя учебе, поэтому место ловца, и прилагающаяся к нему метла «Нимбус-2001», сейчас свободно. Завтра вечером будет отбор. Всех желающих прошу на поле.
Не дожидаясь вопросов я быстро пошел в спальню для мальчиков. Мне еще трансфигурацию переписывать. Она завтра первая. Достав из-под кровати сундук, и превратив его в стол, я сел за конспекты. Темы были знакомы, ничего сложного. Переписав основные моменты и накатав эссе на тему трансфигурации простых организмов, я собирался закругляться и идти в душ.
— Ты серьезно? — послышался от дверей голос Нотта.
— Да. Мне отец запретил.
— А… ну тогда, ладно. А почему?
— Потому что можно распрощаться с жизнью на этом квиддиче. И я действительно не могу. У меня предметов больше всех. Да и про дополнительные уроки забывать не стоит.
— Какие дополнительные?
— Перевод иностранных текстов. Все, Тео, отстань, я спать хочу. Завтра у кошки первый урок.
Я зевая собрал сундук, вытащил банные принадлежности и направился в душ.
***
Утром, повинуясь привычке, вскочил в шесть утра. Лучше не терять форму, ведь Малфой-старший ясно дал понять, что работа с тьютором продолжится на каникулах.
Пока остальные спят, спокойно выполнив все гигиенические процедуры, и, напялив спортивный костюм, направился на улицу.
Первая реакция Люциуса на «волшебный» найк была бесценна! И куда маска брезгливости и аристократизма делась? Сначала шок, потом злость, а потом крик на весь мэнор: «Наследник Малфой!». Чуть в штаны не наложил. Тьютор заступился, со словами: «Пусть хоть в исподнем бегает, лишь бы делал». В дальнейшем, при моем виде, Люциус кривил лицо, но не возмущался.
Вокруг озера я бегал не один. Нас таких восемь было. Я,
