Атаман. Кровь за кровь - Максим Гарин

—   Один дом? А постройки? Опиши мне расположе­ние построек...

Почти полчаса Демидов объяснял Терпухину, где что находится в селении, откуда они совершили побег.

—   Собака злая?

—   Да нет, лопоухая дворняга. Нюшей зовут. Она меня знает. Так что я первый пойду... А если залает, ничего страшного — она часто лает по пустякам, дуре­ха. Удивляюсь, как чеченцы ее до сих пор не пристре­лили и не обзавелись настоящим цепным псом...

—   Видимо, надобности нет, — сказал Терпухин. — Дом на круче, кто туда полезет?

—   Слушай, я не потащу этот бронежилет, — про­бормотал Демидов. — Если хочешь — надевай сам.

Далеко за полночь беглецы спустились по ущелью к тому месту, где чеченцы обычно брали воду. Сов­сем рядом горел сторожевой костер, и двое воору­женных чеченцев о чем-то спорили. Терпухин и Де­мидов неслышно обошли их и стали подниматься по склону. Вскоре Терпухин нащупал уступ. Демидов полез через него первым, чтобы успокоить собаку. Дворняга сонно взбрехнула, потом по-щенячьи взвизгнула и отчаянно застучала хвостом о доски ко­нуры. Терпухин услышал, как в доме стукнула внут­ренняя дверь.

—   Тише, Нюша, — шипел Демидов, но дворняга продолжала изливать собачий восторг, взвизгивая и вертя хвостом. На Терпухина она не обращала ника­кого внимания. Юрий подошел к собаке, сомкнул руки на ее шее и резко дернул... Раздался хруст, затем по­слышалось захлебывающееся бульканье.

—   Ты что, Юра, рехнулся, что ли? — сипло произ­нес Демидов.

—   Заткнись! — последовал ответ.

Терпухин еще некоторое время удерживал дворня­гу, уткнув ее мордой себе под передник бронежилета, чтобы не раздалось ни звука. Задние ноги собаки сухо скреблись по каменистой почве. Вскоре она затихла. Терпухин затолкал убитую собаку в конуру.

—   К машине, — коротко приказал Терпухин. Он достал гранату и стал отгибать усики предохранитель­ной чеки.

—   А ворота? — прошептал Демидов.

—   Не твоя забота, — ответил Юрий, положил гра­нату перед собой и быстро снял с себя бронежилет.

—   Что ты задумал?

—   Возьми бронежилет и закрой фары у «Волги», понял?

Терпухин чувствовал, что Демидову трудно подчи­няться. Ему не нравится его, Юрия, покровительствен­ный тон. Но выбирать не приходилось.

—   Ворота вышибем взрывом, — пояснил Терпухин уставившемуся на него Демидову.

Вторую фару прикрыли алюминиевым котлом, сняв его с рогулек. Демидов уселся за руль, Терпухин при­мостился рядом, дернул за кольцо гранаты и через от­крытую дверцу машины швырнул ее в ворота.

Глава 8. Погоня

Прежде чем раздался взрыв, взревел мотор «Вол­ги». Автомобиль дернулся от взрыва. Демидов включил скорость и направил машину на разлетевшиеся в раз­ные стороны створки ворот. «Волга» выскочила на до­рогу, идущую с горы.

На бешеной скорости они помчались по наклонной вниз. Сзади по ним ударила автоматная очередь. Не­сколько пуль лязгнули о металлическую обшивку, но было поздно — дорога свернула так круто, что Де­мидов чудом успел вывернуть руль, и они оказались вне зоны обстрела.

—   Хорошо ездишь! — крикнул Терпухин, зорко всматриваясь вперед. — Теперь включи ближний свет и выключи мотор.

—   Неужели пронесло? — возбуждено спросил Де­мидов.

—   Спасибо твоему другу узбеку, что повел основ­ных преследователей по ложному следу.

—   Я не знаю, как отсюда выбраться. Спустимся по дороге вниз, а дальше что? Пристрелят на первом же перекрестке... Возможно, впереди застава.

—   Вот я и говорю — вырубай мотор и включай ближний свет. Несколько минут ехали под звук шелестевших по гравию шин. Неожиданно дорога круто свернула вле­во, и сразу за поворотом перед ошеломленными взо­рами беглецов в лучах фар предстала небольшая группа чеченцев, сидящих на корточках у тлеющего костра.

—   Дави их, дави! — заорал Терпухин, пытаясь вы­сунуть громоздкий пулемет в окно дверцы. — Включай мотор и газуй!

Демидов и сам сообразил, что ему следовало делать, но, будучи не в силах превозмочь десятилетиями вы­работанный рефлекс — всячески избегать наездов на людей, резко свернул влево, и машина слетела с проез­жей части дороги. Она ударилась о камень, подскочила и пошла юзом по бугристому краю дороги, то и дело ударяясь левым бортом о металлическое ограждение. Вскоре оно кончилось.

—   Сейчас полетим в пропасть! — с этими словами Терпухин пытался нащупать дверную ручку, чтобы выскочить, поскольку автомобиль несло прямо в про­пасть. Ему удалось это сделать, прежде чем автомаши­на боком ударилась о громадный камень. От удара Де­мидов вывалился из кабины, а Терпухин, успев прийти в себя, изготовил пулемет к стрельбе. Вот-вот должны были показаться чеченцы.

Демидов громко застонал.

—   Тише ты... Что у тебя? Ноги-руки целы?

Демидов снова застонал.

«Ну, сейчас начнутся новые приключения... — поду­мал Юрий. — Если удастся уйти без крови, это будет чудо...»

Без крови уйти не удалось. Едва заслышав шаги, Терпухин метнул гранату, а после гулкого взрыва, по­сле которого со склонов гор еще долго сыпались облом­ки камней, поднялся на дорогу и добил оглушенных бо­евиков.

К счастью, ноги и руки у Демидова оказались це­лы — он отделался лишь ушибами.

Пока была ночь, беглецы решили уйти подальше в горы и забиться там в какое-нибудь труднодоступное место, где можно хорошо обороняться. Решено было двигаться в восточном направлении, в сторону Дагеста­на. Ведь искать их будут на равнине, ближе к пригра­ничной с Россией территории.

До рассвета оставалось часа два. Терпухин и Деми­дов преодолели небольшую горную гряду и засели на вершине среди крупных камней, предварительно зама­скировав щели между камнями травой и ветками, а сверху соорудив некое подобие шалашика. Несколько раз они видели преследователей, которые, очевидно, шли по ихнему следу, но вскоре теряли след, разбре­дались в разные стороны и в конце концов возвраща­лись обратно.

Высота имела то преимущество, что давала возмож­ность заблаговременно обнаружить неприятеля, а в случае чего успешно обороняться.

—   Как ты волок эту бандуру? — покачал головой Демидов, указывая на пулемет. — Одна коробка с па­тронами чего стоит!

Ночная погоня подорвала силы Демидова. Ноги у него распухли. Терпухин все чаще и чаще с неодоб­рением поглядывал на ступни напарника. Его мучил вопрос — сможет ли Демидов с наступлением сумерек снова отправиться в дорогу.

—   Нам пройти всего километров пятьдесят. А там и Дагестан, — вслух рассуждал Юрий.

—   Я не понимаю, о чем ты говоришь, — сказал Де­мидов, осторожно притрагиваясь к багровым потертос­тям на ступнях. — Я не ходок, ты что, не видишь?

—   Подними ноги повыше, отек будет меньше, — посоветовал Терпухин.

—   Это конец, все... — пробормотал Демидов.

—   Не паникуй, черт бы тебя побрал!

—   Я хочу пить.

—  Да, — согласился Терпухин. — Без воды нельзя, но где ты ее возьмешь?

Солнце нещадно палило, усиливая и без того мучи­тельную жажду.

—   Надо где-то воду найти. Ведь с ночи во рту ни росинки, — пожаловался Демидов, — а впереди жар­кий день.

После того как Терпухин спустился с горы и в од­ной расщелине нашел воду, Демидов повеселел.

—   Развели, понимаешь, демократию! Вот чеченцы и воспользовались, озоруют. Никакой демократии у нас в стране быть не должно, — заявил он и вдруг увидел, как Терпухин веткой собирает с ободранной коры мура­вьев и поедает их. — Слушай, что это ты делаешь?..

—   У муравья в теле полтора процента белков, — сказал Терпухин, — а я бывший боец спецназа. Нас и не такому обучали...

—  Ты еще и мышей есть станешь, — с отвращени­ем произнес Демидов. — Вот житуха! А все из-за этой демократии паршивой!

Демидов помолчал, затем снова заговорил: