Моя не понимать - Константин Костинов

Вкус незнакомый, но очень приятный. Ощущения в глотке, на языке и нёбе… Тьфу ты, да это же вино! Обычное красное вино! Вот только неизвестное. Димка вино и пил, и нюхал и мог бы поклясться, что на запах и вкус оно совершенно другое. Или здесь делают вино не из винограда, или… Причина всему – тело яггая.

Тело-то другое, другие рецепторы в носу и на языке. Мозг никак не может охарактеризовать ощущения, вот и выдает: «Неизвестно». Надо привыкать, а то наешься какой-нибудь дряни, которая покажется тебе съедобной.

Димка допил кружку и запустил ложку в миску. Все уже понемногу отъели. Что у нас здесь? На вид – овощи с мясом. Приступим…

Хозяева ели мало и быстро закончили, жестами показывая Димке: мол, ешь, ешь, не стесняйся.

«Где-то на востоке съесть все, что тебе предложили, – нарушение этикета… А где-то еще наоборот, не доесть – обидеть хозяев. Что делать? А-а, к бесу! Я дикий яггай, правила поведения за столом соблюдать не обязан!»

Все-таки Димка постарался не идти на поводу у требовательно пищащего желудка и ел медленно, не торопясь. Крестьяне как-никак. Может, у них тут вообще голод, последнее собрали.

Последнее не последнее, но скоро еда подошла к концу. Димка приготовился к тому, что его выпнут из дома. Как говорится, поели-попили, пора и честь знать. Не пора: хозяева и хрюны смотрели на него ждущими глазами. Что?

«Чего они так смотрят? Ответный жест? А какой? Денег дать? Или что?»

– Господин Гхыкрыр, не расскажете ли вы нам о яггаях? Мы думали, ваш трррррр (народ?) давно трррррррр, но видим, что это тррррр…

«А, им любопытно, откуда я взялся… Я бы рассказал, да как, если у меня в лексиконе полтора слова?»

– Хыр…

«Вот как рассказывать, если у меня даже слово «я» не произносится?! Попробовать окольно?»

– Моя…

«Надо же, получилось. Вот так и придется вести беседу: «Моя Тарзан, твоя Джейн».

– Моя… ударить… голова…

«Ух ты, целая фраза!»

– Моя не помнить.

На лицах женщин (все-таки у хрюнов лица, а не морды) появилось особенное выражение: «Ах, бедняжка!» Они уже забыли, что «бедняжка» в три раза их выше, в пять раз тяжелее и вообще потенциальный людоед. Что нужно, чтобы оказаться объектом жалости женщин? Огромный, неуклюжий, говорит косноязычно, да еще и калека. Что получается в итоге?

Убогий. Юродивый. Деревенский дурачок.

Да и черт с ним!

Пусть хоть дауном считают, только накормят и дадут поспать! А то организм теперь настоятельно требует постели.

Все, особенно женщины, наперебой начали рассказывать «бедненькому», где он и что с ним. Сначала плохо улавливался смысл, потом постепенно заработала языковая интуиция, и стало хоть немного понятнее. Естественно, как называлась планета или материк, никто не сказал. Когда это крестьян заботили такие глобальные вещи? А даже если бы Димка смог донести до собеседников вопрос о планете, ответ бы все равно ничего ему не дал. Все имена интуиция почему-то взялась передавать французскими, в разговоре мелькали бесконечные Жаки, Андре, Клоды, Катрин, Анны и Элис. Названия же и фамилии так и остались невразумительным трещанием: «Анри Трррр из соседней деревни Трррр пошел в Трррр лес и там встретил Трррр».

Потом разговор перешел на критику властей и начал очень напоминать Димке земные кухонные разговоры за бутылкой. Хотя здешние жители вина выпили немного, так, для аппетита. То ли пьянели быстрее, то ли накипело…

Классические жалобы, все плохо, налоги дерут, продукты на рынке дорожают, на скупке дешевеют, спекулянты наглеют, чиновники берут взятки, да еще и ничего не делают за это, вымогатели…

Так и казалось, что кто-нибудь произнесет: «Сталина на них нет».

Лексикон Димки обогатился несколькими новыми словами, приличными, не подумайте. Правда, из разговора не стало ясно, ни кто у власти в стране (король? император? президент?), ни даже статус крестьян – крепостные они, или свободные, или на оброке. Вернее, это все рассказали, но смысл спрятался за бесконечными тррррр-трррр-трррр.

Особенно жаловались на некоего Тррррр, который трррр и тррррр. Почему-то им казалось важным донести до Димки суть претензий к этому Тррррр. Наконец более-менее ситуация прояснилась.

При этом обнаружился недочет интуиции. Слово, которое Димка перевел как «господин», означало несколько другое, что-то вроде «уважаемый», а вот слово, которым называли именно господина, теперь нужно было переводить как-то иначе. Димка выбрал вариант «сеньор», тут же испугался, что это запутает его, все же слово-то испанское, но было поздно: интуиция теперь упорно подставляла перевод «сеньор» и чхать хотела на затруднения своего хозяина.

В общем, живет поблизости от деревни в замке некий сеньор Арман тррр (де?) Трррррр. Отец этого сеньора де Трррррр владел всеми землями в окрестностях, и крестьяне сидели на аренде, будучи свободными (насколько понял Димка). В конце жизни отец разорился, и крестьяне сумели выкупить у него часть земель, перейдя из разряда копигольдеров в разряд фригольдеров. Нынешний же сеньор, сын прежнего, не желает мириться со статусом местных крестьян и всячески пытается заставить считать себя по-прежнему полноправным владельцем земель. Охотится на общинных полях, гоняет коров с пастбищ, обижает девушек, подает в суд за неуплату…

Глаза крестьян приобрели такой нехороший отблеск, как будто каждый мысленно уже повесил сеньора за ноги и сдирает с него шкуру… А что, забитое крестьянство вполне способно на такое. Вспомнить Жакерию, да и родную Гражданскую…

Тут, нарушив паузу, в дом вбежал маленький хрюнок и затараторил так, что его не поняли даже местные. Человек Луи остановил его и приказал говорить помедленнее.

– Господин Луи, к вам идет трррррр! Он хочет посмотреть на яггая! И тррррр с ним!

– Тоже хочет посмотреть?

– Да, да! – Мальчишка даже подпрыгивал от нетерпения.

– Какая это идти сюда? – забеспокоился Димка.

– Трррррр, – понятно объяснил Луи.

– Какая это? Не понимать.

– Трррррр это… ну… самый главный у нас в деревне.

«Ясно. Не помню, как это называлось во Франции, пусть будет староста».

– Кто идти?..

– Староста, – уже понятно объяснил Луи, решив, что до яггая доходит только с третьего раза.

Димка же давился словами, пытаясь спросить, кого там ведет староста. Слов не хватало.

– Кто идти… хыррр… кто идти… хырррррр… кто идти… Два?

– Два? А-а, кто идет с ним? Так это наш тррррр!

– Кто это?

– Тррррр? Это человек, который тррррр… ну говорит с тррррр… – Луи воздел руки к небу.

«Говорит с небом? А-а, священник! Местный кюре. А ему что понадобилось? Не жгут ли здесь яггаев на кострах, как демонов?»

Хрюны и жена Луи, имя которой Димка благополучно забыл, уже успели выбежать из дома и вбежать обратно.