Бизнесмен - Сергей Майоров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Цыганков поджал губы:
– Хорошо! Можно, конечно, предположить, что Кушнер был извращенцем и трахал мальчишек из Катькиного сада. И один из них решил ему отомстить. Достал пушку, вычислил адрес, застрелил и унес портфель, чтобы мы головы поломали. Унес и выбросил на помойку.
– Сам ты извращенец! – Рамис громыхнул кулаками по столу так, что подпрыгнули кофейные чашки.
Цыган невозмутимо продолжил:
– Или же мы имеем дело с группой киллеров-малолеток. Но я о такой даже краем уха не слыхивал. И сомневаюсь, что она может существовать. У нас все-таки не Италия.
– Надо же, какой ты информированный! – усмехнулся Рамис. – А мне вот, например, давали один телефончик, через который сопляка с волыной можно нанять.
– Тихо! – Я жестом призвал их к спокойствию. – Во-первых, пацан, которого видел Артем, портфель тоже мог просто где-то найти. Посмотрел, решил, что ничего интересного, и выбросил на хрен. Во-вторых, Рамис, займись-ка прямо сейчас этим телефонным номерком, который тебе кто-то давал. А в-третьих, Лев Валентинович, отправляйтесь вы завтра в Прибалтику и узнайте мне о делах Мишки Кушнера и о бизнесе его бати…
Глава пятая
Удар лошади
Расследованием убийства занималась прокуратура района. Обыск в нашем офисе так и не провели, но на допрос меня дернули. Я приехал минута в минуту и полчаса парился в коридоре перед закрытой дверью кабинета. На двери была пришпилена бумажка: «Прошу подождать».
Когда я готов был плюнуть и смыться, появилась следачка.
– Константин Андреевич?
– Он самый.
– Давно ждете?
Ей было лет двадцать. Невысокая, светловолосая, в блузке навыпуск и голубых джинсах, с ладной фигуркой и голоском одновременно задорным и тихим. В одной руке она держала красную кружку от «Нескафе», в другой – большую связку ключей, среди которых выделялся брелок в виде пистолетного патрона.
– Давно. – Я поднялся с банкетки. – Но это не важно. Главное, что вы успели кофе попить.
Она распахнула дверь и первой вошла в кабинет. Я последовал за ней, оценивая вид со спины. Впечатление было благоприятным. Она устроилась за столом, махнула мне на стул у стены и потянулась к раскрытому сейфу, чтобы достать папку с бумагами. Блузка приподнялась, обнажая загорелый животик. Я разглядел небольшое колечко, вставленное в пупок.
– Меня зовут Алина Евгеньевна, – представилась девушка, бухая на стол перед собой объемистый скоросшиватель.
– Очень приятно, – кивнул я.
Алина принялась листать документы, от которых поднялась бумажная пыль. Странно: делу всего несколько дней, а оно уже выглядит, как архивное. Впрочем, чему удивляться? Невозможно было представить, чтобы куколка с накладными ногтями и кольцом в животе сумела раскрыть тайну гибели Кушнера. Такой на дискотеке отплясывать, а не допросы вести и убийц арестовывать. В тесном прокуренном кабинете, по углам которого громоздились пакеты с каким-то непонятным шмотьем, а полки шкафа прогибались под тяжестью толстых папок, Алина Евгеньевна производила впечатление инородного предмета.
Не отрываясь от чтения, Алина нашарила на столе пачку дамских сигарет и принялась искать зажигалку. Я приподнялся со стула и щелкнул своей. Алина стрельнула в меня быстрым взглядом и прикурила, придержав мою руку прохладной ладонью. Не спрашивая разрешения, я тоже закурил. Пепельница была только одна, и стояла она от меня далеко. Я взял со стола лист чистой бумаги и свернул кулек.
– Бумага у нас дефицит. – Алина оторвалась от чтения.
– Я вам пришлю пачку.
– Лучше сразу коробку.
– Как скажете!
Я подумал, что при других обстоятельствах не упустил бы возможности сойтись с девчонкой поближе. Но сейчас подбивать клинья я посчитал неуместным, ведь мы встретились в связи с убийством моего лучшего друга. Мне даже стало чуточку стыдно за свои похотливые мысли. А вот Рамис бы случая не упустил. Хотя бы лишь для того, чтобы иметь лазейку в районную прокуратуру. Поматросил бы и бросил, но так, чтобы обошлось без обид, чтобы потом еще долго можно было обращаться за консультацией или услугой. А в том, что Алина, хм, Евгеньевна повелась бы на мои «приставания», я лишний раз убедился, когда она, изучая мой паспорт, уделила внимание графам «Семейное положение» и «Дети». Как ни пыталась она это скрыть, но вид штампа о регистрации брака и запись о рождении сына вызвали у нее разочарование. Кольцо-то я не ношу, вот она, видать, и понадеялась поначалу, что встретила мужчинку не только интересного, но и свободного.
Может, насчет притягательности своей персоны я и здорово заблуждаюсь, и не такой уж я тип, чтобы заставить о себе грезить с первой минуты знакомства, но поведение девочки после изучения паспорта изменилось. Сухим голосом она задала формальные вопросы, а я столь же формально ответил. Все это заняло минут двадцать.
– Вы никого не подозреваете в убийстве? – спросила она напоследок.
– Увы! – развел я руками, а потом позволил себе маленькую шпильку: – Если бы я заподозрил, вы бы узнали об этом первой, не сомневайтесь.
– Я и не сомневаюсь. – Алина Евгеньевна достала сигарету, но моя помощь в прикуривании не потребовалась: волшебным образом зажигалка нашлась, и прежде, чем я успел дернуться, девушка уже выпустила клуб дыма.
А потом начала составлять протокол, и последней фразой, которую она произнесла до того, как все началось, было:
– Странно, что вы пришли без адвоката, Константин Андреевич! Надо же, такие люди – и без защиты.
Зазвонил мой телефон. На дисплее высветился незнакомый номер. Длинный, так называемый «федеральный». Начинался с «911» – значит, МТС. Я ответил:
– Алло!
Никогда не начинал разговор с такого приветствия, а тут взял и сказал.
Послышался женский голос. Неприятный, гнусавый. Очень, я бы сказал, характерный. Мне сразу представилась нечесаная «лошадь» с исколотыми руками, выстаивающая свою вахту на трассе, чтобы купить очередную порцию ширева. Этакая достойная подружка наркомана Артема…
Она сказала:
– Твой недоносок у нас.
Она сказала «Твой недоносок у нас» и замолчала, а я не врубился, кого она имеет в виду, только прижал трубку к уху, чтобы навострившая уши Алина не уловила ни слова, и брезгливо переспросил:
– Чего?
Получилось в лучших братковских традициях, смачно и коротко: «Чо?» И «лошадь» блеснула реакцией:
– Хрен в очо! Твой недоносок у нас. Если хочешь его увидеть живым, готовь сто тысяч баксов. К завтрашнему утру. Я еще позвоню. И не ходи в ментовку, коз-зел!
– Да ты…
Меня прошиб пот. Из трубки понеслись гудки отбоя. Я лихорадочно посмотрел на часы: половина четвертого. Артем – не наркоман-десантник, а мой сын, как раз должен возвращаться из школы. Что это было? Дурацкая
