Ранние беседы. Дикие гуси и вода - Бхагаван Раджниш

Вы не можете пребывать в медитативном состоянии, если ваш ум полон желаний. Желающий ум создает поток желания, направленный против потока осознанности. Желание это часть бессознательного ума. Поэтому, если вы желаете слишком многого, пусть даже самого Бога, освобождения, медитации, самадхи, ваше желание станет препятствием. Поэтому не желайте. Просто стремитесь постичь, узнать медитацию. Не делайте медитацию способом достичь чего-либо. Медитация должна быть самоцелью. Мы хотим познать совершенно цельный и безмолвный ум. Почему? Потому что мы уже познали суетный, шумный ум, познали ум, полный желаний, познали ум, пронизанный стремлениями и цепляниями, и настрадались от него. Страданий слишком много. Мы познали такой ум с его страданиями. И теперь мы хотим познать противоположный ум, а также познать то, что приходит с ним.

Мы не знаем, поэтому не можем желать. Нам неизвестно, каким будет результат деятельности безмолвного ума. Но мы постигли суетный ум, познали все муки, сопутствующие ему, тьму, дукху, но мы не знаем, какое удовольствие, блаженство принесет нам ум, который стал медитативным, осознанным и безмолвным. Но мы хотим просто познать противоположность. Мы слишком сильно страдали, на протяжении многих жизней. Мы хотим узнать, что представляет собой другой ум. Тот другой ум - тоже наш ум, но он остался пассивным из-за деятельности этого ума. Поэтому, когда этот ум становится безмолвным, тот ум (более глубокий, сокровенный, внутренний) расцветает, и тогда появляется вг/дение нового типа, новая жизнь.

Но не желайте. Желание... Всевозможные желания представляют собой части этого ума, который мы хотим превзойти. Поэтому, если вы желаете, этот ум продолжает свою работу. И этот ум постоянно творит страдания. Пусть рассудочный ум уйдет. Мы довольно настрадались от него. Пусть этот ум исчезнет, потому что нам плохо из-за него. И пусть придет новый ум, в котором нет желаний, стремлений. Наблюдайте за тем, что происходит. А происходит очень многое.

Глава 3

Истинное знание

(Пахальгам, Кашмир, Индия, 1 октября 1969 года)

Какова ваша миссия в жизни? Какой метод мы должны использовать для того, чтобы реализовать эту миссию?

Если говорить о моей миссии в жизни, то такой вещи вообще нет. Не существует ни «миссии», ни «моей». Я ничему никого не учу. У меня нет послания, которое я могу передать миру. Посланий много, миссий предостаточно, и в миссионерах недостатка нет, как и недостатка в мыслях, идеологиях и всяческих «измах». Напротив, мирской ум перегружен такими вещами. По моему мнению, только если ум человека удастся разгрузить, он сможет жить в истине, сможет ощутить жизнь во всей ее полноте. Идеологии, мысли, «измы», миссии - все они лишь обременяют ум.

Чем больше ум знает, тем меньше его способность обрести знание. Познания - вот единственное препятствие на пути к знанию. Знание сильно отличается от познаний. Познания это всего лишь мысли, заимствованные сведения. А знание принадлежит уму, который освободился от всего известного. Ум в состоянии знания просто пребывает в неведении: он ничего не знает, он смиренен. А для того чтобы быть смиренным, нужно избавиться от сведений, которые превратились в бремя.

Известное должно исчезнуть для того, чтобы появилось неведомое. Жизнь неведома, и истина неведома, и все же все мы обременены познаниями. И эта эрудированность мешает нам пойти в пустоту: в непредсказуемое, неведомое, незнакомое, непознанное.

Итак, по моему мнению, учить нечему, проповедовать нечего. Я не учитель в этом смысле. Я скорее просто пробужденный человек, а не учитель. В наше время первым делом следует пробудить в себе смиренное отношение незнающего, неэрудированного ума, то есть ум, который открыт, а не закрыт.

Вам нужно это смирение, но вы не можете научиться ему через какую-то миссию, потому что любая миссия становится организацией. В перспективе всякая миссия становится коммерческим предприятием. Миссия становится сектой; она интересуется не неведомым, а познаниями, которыми можно напичкать людей.

Итак, всякая миссия обременяет ум человека, а его нужно разгрузить.

Некоторые вещи могут познать и другие люди, так как информацию можно передавать. Что касается науки (всей совокупности сведений, которые именуют научным знанием), то информацию можно передавать. Тогда можно создать школу, пригласить учителя, учредить миссию... Но что касается внутреннего мира, божественности, то такие вещи невозможно сделать частью мертвых познаний. Их невозможно сжать до рамок принципов. И не получится провести объективный эксперимент в лаборатории, чтобы результаты свидетельствовали несколько человек, а потом пришли к определенному выводу. Нет у нас такой возможности. Внутренний мир (божественность) в своей основе индивидуален, по своей сути субъективен. Человек знает, но не может передать информацию другим людям. Он знает и живет своим знанием. Другие люди могут почувствовать аромат, благоухание, могут уловить песню, могут ощутить незнакомое присутствие, но и то лишь интуитивно, косвенным образом.

Невозможно проповедовать божественность напрямую, поэтому у меня нет никакой деятельности, которая была бы сродни миссии. Если нет миссии, то нет и вопроса о том, как спланировать, организовать, внедрить ее. Я против всяких организаций. Истину невозможно организовать. Если человек пытается организовать истину, значит он уже убил ее, остается лишь труп. Ничего живого не втиснешь в организацию, потому что постижение истины индивидуально, ее не организуешь. Вы можете организовать идеологию, но не духовную реализацию. Вы можете организовать миссию, но не неведомое.

Итак, вокруг меня невозможно построить ни одну организацию. И я не заинтересован в ней... Я скорее против нее. Но мы ни о чем не может помыслить без организации. Трудность заключается в том, что сама природа этого явления такова, что, если вы организуете его, то убьете. А если вы не организуете его, тогда возникает вопрос: что с ним делать? Как сделать так, чтобы о нем узнали другие люди? И это также можно сделать только через отдельных людей, а не через организации.

Если мои речи нравятся вам или еще кому-то, он должен стать воплощенным присутствием моих слов. Даже если один человек станет воплощенным присутствием, и люди почувствует его новое состояние, то что-то переймут от него. Но само присутствие такого человека уже совершает работу.

Я могу принять только такой тип миссии. Но я не могу называть это явление миссией, поскольку само это слово теперь отождествляют со многими нехорошими вещами.

Быть религиозным значит принимать напрямую то, что человек осуществил. Поэтому я буду пытаться, стараться общаться с людьми лично, указывая им на то, на что невозможно указать. Но нельзя позволять людям практиковать и облекать в организации мертвые священные писания. Именно так поступали прежние общины, прежние религиозные и публичные организации.

На мой взгляд, организация означает нечто, основанное на ненависти. Ни одна организация не бывает основана на любви, поскольку любовь не нуждается в организации. А ненависть нуждается в организации. Нации, партии, религии - все они основаны на ненависти, на отвращении к другим людям, которые не принадлежат в их роду-племени, не ходят под их флагом, не убеждены в правоте их воззрений. Ненависть - большая сила, она умеет организовывать. И она полна яда. Ни один человек сам по себе не может быть столь ядовитым, столь опасным, каким становится группа под воздействием ненависти. Поэтому ненависть нуждается в организации, толпе, народной массе, где человек не может быть одиноким.

Но любовь - безмолвная сила, поэтому человеку достаточно быть наедине с собой. Любовь не умеет действовать, поскольку она уже есть действие. Здесь нет вопроса о методе, я никогда не думал о методах.

У меня нет метода. У меня нет никаких планов, методов, организации. Я надеюсь лишь на то, что любовь действует спонтанно. Ей не нужен метод. Любовь не нуждается в предварительных занятиях, репетициях. Она просто действует! И если любовь что-то делает, это хорошо, а если она ничего не делает, тоже хорошо. И если любви мало, то никакая организация ничего не сможет поделать.

Любовь никогда не была методологической. Ненависть всегда была методологической. Когда вы ненавидите, тогда у вас есть некий план, вы находитесь в определенных рамках. Вы должны знать своего врага, страх, планы противоположной партии. Вы не можете быть спонтанным. Из-за врага вы всегда должны быть настороже. Вы не можете быть расслабленным. Но когда вопрос о ненависти не стоит, когда вы никого не считаете своим врагом, когда у вас в жизни и работе есть только любовь, тогда нет вопроса о завтрашнем дне, о будущем, ведь любовь спонтанна, она деятельна. Сама ее спонтанность становится силой. Если вы не планируете свою ненависть, то потерпите поражение. Но если вы планируете свою любовь, то также потерпите поражение.