Дневник Кокса - Уильям Теккерей

— Не мешало бы ему вернуть тебе парикмахерскую, — вставила Джемми.

— Что?! Для уплаты судебных издержек Таггериджа? Дорогая моя! Да я лучше помру, чем этак ему потрафлю.

Декабрь. Семейные хлопоты

Когда Таггеридж засадил меня в тюрьму, он поклялся, что там я и окончу свои дни. Похоже, у нас были причины стыдиться самих себя. И мы, благодарение господу, устыдились! Я вскоре пожалел о своем дурном к нему отношении, а от него получил письмо, в котором было сказано следующее:

"Сэр, я полагаю, Вы достаточно пострадали за поступки, в коих повинны не столько Вы, сколько Ваша супруга, а посему я прекратил все иски, поданные на Вас, пока Вы незаконно владели имуществом моего отца. Вы, конечно, помните, что, когда после обследования его бумаг завещания найдено не было, я с полной готовностью уступил его собственность тем, кого полагал законными наследниками. В ответ на это Ваша жена, вкупе с Вами (ибо Вы ей потакали) осыпала меня всевозможными оскорблениями; а когда завещание, подтверждавшее мой справедливый иск, нашли в Индии, Вы не можете не помнить, как это известие было встречено Вашим семейством и к каким прискорбным действиям Вы прибегли.

Счет Вашего адвоката оплачен, и так как я полагаю, что Вам лучше заниматься тем ремеслом, каким Вы занимались ранее, то я дам Вам пятьсот фунтов на покупку товара и парикмахерской, как только Вы приглядите что-нибудь подходящее.

При сем посылаю двадцать фунтов на Ваши насущные расходы. Мне известно, что у Вас есть сын, как я наслышан — бойкий юноша. Если он захочет попытать счастья за границей и отправиться в плавание на одном из кораблей Ост-Индской компании, я могу его устроить.

Ваш покорный слуга

Джон Таггеридж".

Не кто иной, как миссис Бредбаскет, экономка, доставила это письмо и вручила его мне с самым что ни на есть надменным видом.

— Надеюсь, голубушка, ваш хозяин хоть отдаст мои личные вещи! вскричала Джемми. — Семнадцать шелковых и атласных платьев да целую кучу побрякушек, которые ему вовсе не нужны.

— Никакая я вам не голубушка, мэм! Мой хозяин сказал, что при вашем положении вы в них будете как ворона в павлиньих перьях. Голубушка! Еще чего! — И она выплыла за дверь.

Джемми смолчала. Она вообще совсем притихла с тех пор, как мы попали в беду. Зато дочь моя сияла, как королева, а сын, услышав о корабле, так подпрыгнул, что чуть не сшиб беднягу Орландо.

— Теперь вы меня забудете? — проговорил тот со вздохом; он единственный из всей компании выглядел огорченным.

— Вы сами понимаете, мистер Крамп, — с важностью отвечала моя жена, при наших связях, человек, родившийся в работном…

— Женщина! — гаркнул я (ибо наконец решил повернуть по-своему). Придержи свой глупый язык! Твоя никчемная гордыня довела нас до разорения. Впредь я этого не потерплю. Ты слышишь, Орландо? Если ты хочешь взять Джемайму Энн в жены, бери ее! И если ты примешь пятьсот фунтов как мою половинную долю за парикмахерскую — они твои. Так-то, миссис Кокс!

И вот мы снова дома. Я пишу эти строки в нашей старой гостиной, где мы все собрались встречать Новый год. Поодаль сидит Орландо, ладит парик для лорда Главного судьи, довольный-предовольный. А Джемайма Энн и ее матушка хлопотали без устали целый день и теперь заканчивают последние стежки на подвенечном платье, ибо послезавтра мы справляем свадьбу. Сегодня я уже успел, как я выражаюсь, отстричь семнадцать голов; а что касается Джемми, то я теперь принимаю ее в расчет не более, чем китайского императора со всеми его мордаринами. Вчера вечером в кругу старых друзей и соседей мы славно отпраздновали наше возвращение и веселились напропалую. У нас был отменный скрипач, так что бал затянулся до поздней ночи. Мы начали с кадрили, но мне она никогда не удавалась, а уж потом, ради мистера Крампа и его суженой, попробовали галопард, который для меня тоже оказался трудноват, ибо с тех пор как я вернулся к мирной и спокойной жизни, просто диво, до чего я раздобрел. И тогда мы принялись за наш с Джемми коронный танец — сельскую польку, что само по себе удивительно, потому как мы с ней выросли в городе. Ну а Таг отплясывал матросский танец, что миссис Кокс сочла вполне уместным, раз уж мальчик решил идти в море. Но пора кончать! Вот несут пунш, и кому же радоваться, как не нам? Да, видно, я как швейцарец: без родного воздуха, что рыба без воды!

КОММЕНТАРИИ

"Cox's Diary" — впервые напечатан в "Комическом альманахе" Крукшенка в 1840 г.

…обмолвился насчет веточки омелы. — По английскому обычаю, комнаты на Рождество украшают ветками омелы, и под такой веткой молодой человек может поцеловать девушку.

Парк (с прописной буквы) — Хайд-парк в Лондоне.

К. А., К. В., К. В. и т. д. — Теккерей пародирует буквенные обозначения степеней, орденов и проч., которые ставятся после имени.

Синяя книга — свод парламентских отчетов и правительственных указов; Кокс имеет в виду Красную книгу — справочник английской титулованной знати.

Феспид — поэт VI в. до н. э., считается родоначальником древнегреческой трагедии.

Вестрис Лючия (1797–1856) — оперная певица; в 20-х годах XIX в. блистала в лондонских театрах.

Квадрант — изогнутый дугой отрезок Риджен-стрит, фешенебельной лондонской улицы.

Лаблаш Луи (1794–1858) — итальянский певец, бас; Гризи Джулия (1811–1869) — итальянская певица. Оба много выступали в Англии.

Оперы, которые Кокс называет, как умеет, — "Пуритане" Беллини, "Анна Волейн" Доницетти, "Свадьба Фигаро" Моцарта, "Сорока-воровка" ("La gazza ladra") Россини.

Гантер — лондонский ресторатор.

Дюкроу Эндрю — главный наездник в лондонском цирке Астли; мисс Вулфорд — наездница в том же цирке.

В Эддискомском военном училище (близ Кройдона) Теккерей бывал в детстве, когда начальником этого училища был его отчим майор Кармайкл-Смит.

К. О. Б. - кавалер ордена Бани.

…шест над дверью… парикмахерской… — Шест, раскрашенный красно-белой спиралью (эмблема руки, забинтованной перед кровопусканием), служил вывеской парикмахерских еще с тех пор, когда профессии цирюльника я хирурга объединялись в одном лице.

…друг мистера Невлла из "Пиквика" — см. Диккенс, "Пиквик", гл. 43.

Монумент — колонна, воздвигнутая в память лондонского пожара 1666 г. В 1681 г. на пьедестале ее была высечена надпись, лживо утверждавшая, что город подожгли католики.

Примечания

1

Честное слово (франц.).

2

Сказанного довольно (лат.).

3

Боже милостивый! (нем.).

4

Продолжайте, дорогой (франц.).

5

Ангел-хранитель (франц.).

6

Черт возьми! (франц.).

7

Не правда ли? (франц.).