Брак (СИ) - Хабарова Леока

Ларго сел. Похмелье вытворяло с ним мерзкие шутки: даже самые тихие звуки били по ушам, точно латунные оркестровые тарелки, а серый свет хмурого утра противно резал глаза. К тому же, он ничего не понимал. А это – неприятно.

– Я – комиссар Рион Штерн. С сегодняшнего дня возглавляю Особый отдел.

Ларго показалось, будто его ударили пыльным мешком.

– То есть… Что? – Он мотнул головой: если всё это бредовый сон – самое время пробудиться. – Как… Как так?

– Очень просто. – Штерн положил перед ним бумагу с круглой синей печатью. – Вот приказ о моём назначении.

Несколько долгих секунд Ларго пялился на размашистую подпись начальника Департамента безопасности и аккуратное факсимиле главы Управления.

Вот так поворот!

– А Реваж? – спросил он настороженно.

Мигом вспомнились странные звуки, запертая дверь, ключ в замке… А утром – бац – и кадровые перестановки руководящего состава. Нехорошо.

Ким машинально бросил взгляд на часы над столом – стрелки замерли и не двигались. Не было больше пяти неучтённых минут: время остановилось.

– С господином Реважем вчера случился приступ. – Карие глаза, такие честные, что аж тошнило, норовили заглянуть в самую душу. Штерн врал и не краснел. – Слабое сердце, знаете ли. Его направили на Острова. В клинику.

– В которую? – Ларго нахмурился. Слабое сердце, как же! Слишком хорошо он знал Реважа, чтобы с лёту поверить в подобную дичь: старый боров пил, как лошадь, но отличался богатырским здоровьем – во время ежегодных спортивных игр комиссар с лёгкостью уделывал сотрудников вдвое моложе. Сам Ким ни разу не сумел обойти старика в метании гири и армрестлинге, а Мага год за годом проигрывал шефу в стрельбе. Так что, если этот лощёный тип лепит с пол-оборота, не на того напал. – На Островах сотни клиник и пансионатов.

– Не имею понятия, – развёл руками новый шеф. – Но могу уточнить. Хотите?

– Хочу, – отозвался Ларго и изобразил улыбку. Вполне себе невинную. – Пошлю старику цветы и конфеты. Всё же не чужие: десять лет бок о бок.

– Какая трогательная преданность, – Штерн улыбнулся в ответ, отчего стал похож на акулу. – А ведь он собирался вас отстранить.

Вот чёрт! Захотелось перегнуться через стол, сгрести кареглазого щёголя за ворот и трясти, пока не скажет правду. Всю правду.

Играет со мной, как кот с мышью, – подумал Ким. – И ждёт, скотина, что начну подыгрывать.

– В самом деле? – Он достал сигарету и захлопал по карманам в поисках зажигалки.

– Именно. – Штерн протянул спички. – Странно, что для вас это новость.

Ларго прикурил, равнодушно пожал плечами и выпустил дым через нос. Новоиспечённый комиссар внимательно наблюдал за ним. Каков засранец. Пора кончать весь этот балаган. Надоело.

– Чего вы от меня хотите? – спросил он прямо и без обиняков.

В карих глазах мелькнуло удовлетворение, или показалось?

– Хочу, чтобы вы продолжили дело, – заявил Штерн. – Нам известно, почему Реваж настрочил свой рапорт. Его не устроила ваша основная версия. Версия о производственном браке. Он просил вас замять дело, не так ли?

Ким благоразумно промолчал.

– Мы же заинтересованы в обратном, – продолжил комиссар, а Ларго задумался: кто это – «мы»? – Кибериум выбросил на рынок партию бракованного товара. Новые куклы опасны. Смертельно опасны. И вы должны это доказать.

***

Ким вернулся к себе и глубоко задумался. Он получил карт-бланш на расследование, но стоит ли радоваться и вилять хвостом, как щенок при виде хозяина?

Я всего лишь чёртова пешка в чужой игре, – мрачно подумал он. – Но даже пешка может стать ферзём. Всё, что требуется: пройти путь до конца. И я это сделаю.

Ради Маги.

Ради Альбера Нея.

Ради правды!

Ларго вооружился старым добрым блокнотом и щелкнул ручкой.

– Итак, начнём с самого начала, – сказал он вслух и принялся писать.

Факт номер один: Виктόра Лессера убила кукла (по предположению Маги, в результате системного сбоя).

Факт номер два: Милоса Карра убила кукла (со слов Альбера Нея).

Факт номер три: кто-то располагал компрометирующими снимками и мог шантажировать Карра.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Факт номер четыре: Милос Карр вёл дела с Кибериумом (со слов Альбера Нея), но деловая документация исчезла.

Факт номер пять: нападение на Руви и отравление Маги.

Ким взглянул на список. Нахмурился и дописал ниже:

Вопросы

Первое: кто убил Альбера?

Второе: где бумаги Карра?

Третье: кто стрелял в Руви?

Четвёртое: кто такой Сайрус Вик?

Пятое: зачем Сайрус прислал доктора?

Шестое: что именно показалось таким странным в анкете лысого доктора?

Седьмое: где Реваж?

Ларго снова посмотрел на список. Что ж. Попробуем притянуть вопросы к относительно безобидным ответам. Именно так их учили в Центре – в первую очередь искать самые банальные объяснения.

Первое: Альбер не мог жить без Карра и застрелился. Сам. Некоторые люди одинаково ловко владеют как правой, так и левой рукой. Возможно, это как раз тот случай.

Второе: никаких бумаг, доказывающих связь Карра и Кибериума не существует вовсе. Именно поэтому Гальвар и его ребята не сумели их найти.

Третье: на Руви напали бандиты. Самые обычные, которых полно на безлюдных автострадах. Правда, как тогда объяснить студебеккер и слежку? Неувязочка...

Четвёртое… Тут ещё сложнее. Кто же ты такой, господин Сайрус? Вероятно, Вик – действительно работает на Кибериум. Но к чему тогда травить Магу? Именно – травить? Есть тысячи других, причём, вполне легальных, способов препятствовать утечке секретной информации. И, тем не менее, Мага отравлен ультронеем. Хотя… Вдруг лысый доктор прав, и парень в самом деле сидел на наркоте? Если так, тогда понятно, почему Сайрус прислал врача. Консультант попросту сделал то, что должен. Но... Ким мотнул головой – скоро в этом вопросе никаких "но" не останется: ребята из лаборатории обещали предоставить результаты экспертизы до полуночи. Чашка с остатками кофе расставит всё на места. Хотя...

Почему тогда чёртова консультанта не засекла ни она камера?

На этот вопрос Ларго ответить не мог.

Шестое. Анкета. Странная анкета. Только вот, что именно показалось в ней таким странным, Ким вспомнить не мог, как ни старался.

Тук-тук-тук

– Инспектор? – Тюр просунул в дверь плешивую голову. Ни дать ни взять хорёк.

Ларго кивком пригласил его войти. Сержант, не говоря ни слова, протянул телеграмму и цветной буклет.

А вот и ответ на седьмой вопрос.

В телеграмме сухо, чётко и коротко сообщалось, что комиссар Петер Реваж прибыл в пансионат «Тишина», где будет находиться на лечении до полного выздоровления. В буклете ярко, колоритно и пафосно описывались достоинства клиники. На страницах, всё ещё хранивших запах типографской краски, Ларго увидел мечту: пальмы, золотой песок, голубое небо без единого облачка, аквамариновые волны, шезлонги, бассейны… Красиво. Добротно. Своевременно. Весьма ловко и хитро. Кем бы ни был Рион Штерн, своё дело он знает: обещал «уточнить» и «уточнил». Не подкопаешься.

– Спасибо Калеб, – буркнул Ларго, не отрывая глаз от буклета. – Можешь разузнать кое-что про эту «Тишину»?

– Увы, по горло занят в архиве, – сладко пропел Тюр и высокомерно поджал тонкие губы.

Заносчивый злопамятный хорёк. Ушёл, не дожидаясь разрешения. Совсем обнаглел! Ну ничего, пускай себе выпендривается.

Я всегда успею взять его за жабры, – подумал Ким и откинулся на спинку стула. – А «Тишина»... "Тишина" подождёт. К тому же, высока вероятность, что старому борову уже не помочь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Если я в этой партии – пешка, то Реваж как минимум слон, – нахмурился Ларго, щёлкнул зажигалкой и подпалил аляпистый буклет. – Но его съели, а я держусь. Только вот... надолго ли меня хватит? И, если Рольф Этингер играет чёрными, то кто за белых? Кто по ту сторону шахматной доски? Чья рука переставляет фигуры?