Эмиль и трое близнецов - Эрих Кестнер

Эмиль тем временем жарил вторую порцию яичницы с колбасой. Профессор тоже сел за кухонный стол и сказал:

- А сейчас самое главное. Пока мы с Эмилем будем есть и мыть посуду, Густав и Вторник сбегают в гостиницу и поговорят с Гансом Шмаухом. Необходимо выяснить, не изменились ли планы у мистера Байрона. Если нет, то Ганс должен обо всем с ним договориться. Нам надо точно знать, когда он намерен удрать и как - поездом или пароходом.

- Может, одолжить им свою мотоциклетку? - со смехом спросил Густав. Выходит, мы будем сидеть сложа руки, пока он будет готовить побег. Так, что ли? Ведь мы можем просто пойти к нему и сказать: "Послушайте, дорогой, не валяйте дурака! Не вздумайте смываться, не то вам придется иметь дело с нами!" Так будет куда лучше. Верно?

- Нет, - сказал Эмиль, - так не будет лучше. Если мы пойдем к нему, он для отвода глаз задержится на два-три дня, а потом тайком удерет. Пусть без Ганса. Но Джекки все равно останется с носом.

- Вот именно, - сказал Профессор. - Следуйте моим указаниям.

- И скажите Гансу, - добавил Эмиль, - чтобы он назначил побег на как можно более поздний час.

- Почему? - спросил Вторник.

- Потому что ночью Джекки будет спать и не заметит, что его отец сбежал. А утром, когда он проснется, отец с Макки уже вернутся - об этом мы позаботимся. И Джекки не узнает, что отец хотел его бросить.

Густав встал.

- Такой вкусной яичницы я в жизни не ел. Официант, отложите мне клубнику на потом!

Он спихнул Вторника с подоконника в сад и сам выпрыгнул вслед за ним.

Слышно было, как они бежали по посыпанной гравием дорожке. Потом хлопнула садовая калитка.

Эмиль и Профессор поели, а Густаву отложили его порцию клубники. Затем Эмиль вымыл посуду, а Профессор тщательно вытер ее и убрал в буфет.

Труднее всего пришлось им со сковородкой, но и ее они в конце концов отскребли и довели до такого блеска, что в нее можно было смотреться как в зеркало. Потом они помыли руки, и, вешая полотенце на гвоздь, Эмиль сказал:

- А вообще-то с отцами получается какая-то чепуха. Одного мальчика отец хочет бросить, а другому - силком навязывают отца.

- Кому это? - спросил Профессор. И, так как Эмиль ему ничего не ответил, удивленно взглянул на него. И вдруг до Профессора дошло. - Ах! Вот оно что!..

- Учти, - тихо сказал Эмиль, - об этом я не говорил еще ни с одним человеком, далее с мамой. С ней-то уж во всяком случае...

- Я никому не скажу, - обещал Профессор. - Честно.

Эмиль почему-то перевесил сковородку с одного гвоздя на другой, потуже завернул водопроводный кран, притворил окно.

- Понимаешь, я же должен с кем-нибудь об этом поговорить... Своего отца я чуть-чуть помню. С тех пор мы с мамой живем одни. И мне даже в голову не влетало, что может быть по-другому. Знаешь, я всегда думал: вот подрасту, начну зарабатывать, и мы заживем как надо - в каникулы будем путешествовать, снимем другую квартиру, побольше, купим красивую мебель и хорошие книжки. А два раза в неделю будет приходить какая-нибудь тетка помогать по хозяйству. Одним словом, навыдумал я невесть чего. И вдруг вместо всего этого у нас в доме появляется какой-то незнакомый человек и хочет жениться на моей маме. И кто теперь снимет большую квартиру? Он! И кто будет путешествовать с моей мамой? Он! И кто будет оплачивать приходящую работницу?. Он! Он зарабатывает деньги. А я - буду ли я зарабатывать или нет, уже не имеет никакого значения. Я даже смогу получить высшее образование, сказал он. Понимаешь, он всегда теперь будет третьим. Всегда. И я больше ничего не могу рассказать маме, потому что ей уже, наверно, все мое совсем не интересно. И вечером невозможно заснуть, и я лежу с открытыми глазами, а когда она входит в комнату, я притворяюсь, будто сплю, хотя самому хочется реветь в голос, как маленькому... - Эмиль тяжело вздохнул. - Ну ладно, авось как-нибудь все образуется. Если уж она в него влюбилась, пусть женятся. Наверно, не так уж важно, что мне все это не в жилу.

- Наверно, - сказал Профессор. - А она в самом деле в него влюбилась?

- Еще бы! А то чего ради она бы за него пошла? Влюбилась! Да он вообще-то неплохой дядька. У нас с ним все нормально. - Эмиль взглянул на своего друга. - Ну, что ты об этом думаешь?

- Я думаю, что ты эгоист, вот что! - сказал Профессор. - Ты не считаешь? Твоя мать ведь не только твоя мать. Она еще и молодая женщина. С тех пор как твой отец умер, она ради тебя об этом забыла. Потому что ты был маленьким. Но теперь ты уже не маленький. И вот после стольких лет она снова немного о себе подумала. Это ее полное право.

- Я себе это повторяю сто раз на день. Но, знаешь, мне все равно грустно. И это очень жаль.

- В жизни много такого, о чем приходится жалеть, - сказал Профессор. Этого мы с тобой изменить не можем. Но все же лучше, чтобы жалел ты, а не твоя мама.

- Само собой, - согласился Эмиль. - Но мне кажется, что во мне сидят два человека. Один все понимает и кивает головой. Другой закрывает на все глаза и тихо плачет. С тобой такое бывает?

- Я об этом читал, - сказал Профессор. - Но сам я не такой. Если я убежден в разумности какого-то поступка, я уже не страдаю.

- Тебе можно позавидовать! - задумчиво сказал Эмиль. - Во всяком случае, я был очень рад, когда получил твое приглашение! Потому что мне так трудно притворяться. Мама могла бы что-то заметить. Подумай только! Она тут же сказала бы, что брак не состоится. Ведь она ему с самого начала заявила: "Я выйду замуж, только если мой мальчик не будет против!" И ему пришлось спрашивать у меня согласия.

- Очень благородно с ее стороны! - восхитился Профессор.

- Еще бы, старик! - сказал Эмиль. - Моя мама!

Потом они надели плащи и пошли к гостинице. В ольховой роще они встретили Густава и Вторника.

- Завтра мы даем бой, - сказал Густав, - потому что завтра у Ганса выходной день. Вот Байрон и решил вечером с ним смыться, прихватив и Макки, конечно. Ганс ждет от нас указаний, как ему себя вести. Мистер Байрон намерен отбыть с последним пароходом. Потому что Джекки к этому времени уже уснет. Из Варнемюнде он поездом отправится в Польшу, к родственникам. Там он будет тренировать нового близнеца, прежде чем снова выступать на сцене.

- У меня совсем простой план, - сказал Вторник. - Мы подкараулим его на причале. Как только он появится, мы отправим его назад, в постельку.

Профессор покачал головой.

- Этот план слишком простой. Он может сорваться. Мы должны перехватить этого типа уже в пути, чтобы он не мог отговориться. А не то он нас просто на смех поднимет. Он должен испугаться, что мы сообщим о нем в полицию.

Они сели на скамейку и не меньше получаса обсуждали, что делать... Когда они встали, план действий был составлен во всех подробностях.

Заключался он в следующем: Ганс должен объяснить мистеру Байрону, что ему никак нельзя сесть на пароход с ним вместе в Корлсбюттеле. Он, Ганс, сядет лишь на следующей станции, то есть в Хайдекруге.

- А как попадет Ганс в Хайдекруг? - спросил Густав.

- Ну и вопросы же ты задаешь! - воскликнул Эмиль. - Само собой, на твоей мотоциклетке.

- А... - сказал Густав.

- А сыщики, напротив, - объяснил Профессор, - сядут на пароход не в Хайдекруге, как Ганс Шмаух, и не в Корлсбюттеле, как мистер Байрон и Макки, а еще раньше, в Граале. Мы спустимся в каюту и оттуда будем следить, садится ли в Корлсбюттеле этот тип. В Хайдекруге на борт поднимается Ганс Шмаух. А перед Варнемюнде мы выйдем на палубу и скажем: "Многоуважаемый господин Пашульке, где ваш сын Пауль? И почему вместо него с вами едет ученик официанта? Если вы не хотите, чтобы мы в Варнемюнде сдали вас полиции за то, что вы бросили на произвол судьбы своего сына и похитили чужого мальчика, то возвращайтесь-ка подобру-поздорову в Корлсбюттель. Как вам это проделать на поезде или в такси, - решайте сами. Но нам очень важно, чтобы Джекки ничего об этом не узнал". Неужели вы думаете, что Байрон заартачится?

- Нет, он струсит и без всяких разговоров вернется в Корлсбюттель! крикнул в восторге Вторник. - У него не будет другого выхода.

- Да, неплохо придумано, - согласился Густав. - А как сыщики попадут в Грааль?

Они поглядели на него с укором.

- А, понимаю, - сказал Густав. - Тоже на моей мотоциклетке.

- Вот именно! -подтвердил Эмиль. - Тебе придется мотаться туда-сюда столько раз, сколько нужно, чтобы доставить всех сыщиков в Грааль. А потом ты уже один поедешь из Грааля через Корлсбюттель и Хайдекруг до Варнемюнде и предупредишь там полицию. На случай, если мистер Байрон вздумает выкинуть какую-нибудь штуку. Ты будешь там до прибытия парохода и встретишь нас на пристани. Понятно?

- Мне-то понятно, - сказал Густав. - А вот моей мотоциклетке что-то не очень.

Глава десятая

ПРИКЛЮЧЕНИЕ НА ВОДЕ И НА СУШЕ

Следующий день - это была среда - по дому дежурил Эмиль. Когда он рано утром открыл дверь, чтобы взять оставленные у порога молоко и хлеб, он вдруг остановился как вкопанный: на газоне сидел Ганс Шмаух. Увидев изумление Эмиля, он рассмеялся и сказал: