ЮнМи. Сны о чём-то лучшем (СИ) - Лукин Андрей Юрьевич

— Ну в Пукхане-то понятно, — говорит он, — там она вторая после Председателя. И даже понятно, почему. Критикует правительство республики, значит, уже тем для них и хороша. А у нас-то она вторая после кого? Неужели после АйЮ?

— Как ни странно — после госпожи президента. Причём ещё позавчера популярность президента Пак КынХе была, скорее, отрицательной.

— То есть, ты хочешь сказать, что своим скандальным заявлением ЮнМи подняла рейтинг президента на недосягаемую высоту? Это что же, Пак КынХе тогда на второй срок пойдёт?

— Выходит так, — просто сказал КиХо. — А чему вы удивляетесь? Это же Агдан.

— Вот именно — Агдан! И как всегда, у неё всё получается через онч… (то же, что по-русски жо…) как-то так, что не знаешь, как реагировать. Что бы ни сделал, всё оказывается неправильным. Потому что ЭТО ЖЕ АГДАН! Министров увольняет, президентов укрепляет… Меня, наверное, скоро в могилу загонит… Где она сейчас?

— Записывает новую песню. Говорит, что она пришла ей в голову сразу после интервью. И знаете, как она будет называться?

— Наверное, "Простите меня, я больше не буду"? — пытается схохмить СанХён.

— "Всё могут короли".

— Это что, намёк, что ли?

КиХо пожимает плечами.

— Так, — говорит СанХён. — У меня родилась одна очень неплохая идея. Ну-ка, КиХо, позвони ЮнМи и скажи, что я жду её здесь у себя. И пусть поторопится, корол-л-лева Кей-попа.

* * *

СонЁн, после того, как КюРи прочитала те же новости, говорит:

— Ну что, наша младшенькая в своём репертуаре. И вот, что я вам скажу, девочки. Если она будет продолжать в том же духе, нам всем в конце концов грозит… — она делает многозначительную паузу.

— Нищета? — нарочито испуганным голоском вскрикивает ДжиХён.

— Очень обеспеченная старость! — хихикает СоНён. — Ещё несколько подобных заявлений — и мы сможем спокойно распрощаться с агенством и начать устраивать личную жизнь. Единственное, что я не могу понять, кто станет её следующей жертвой. Уж очень высоко она замахнулась. А выше президента в Корее никого нет.

— Президентов в мире много, — замечает ХёМин. — Есть где ей разгуляться.

— Бедные, бедные президенты, — качает головой БоРам, прижав ладошки к щекам. — Как им не повезло, что на свете есть наша младшенькая!

— Вот как это у неё получается? — ИнЧжон эмоционально взмахивает руками. — Хотела бы я так же уметь. Ляпнула какую-нибудь явную глупость, а тебе за это и почёт, и уважение, и денежки.

— У тебя так не получится, — уже вполне серьёзно говорит БоРам.

— Почему?

— Потому что ты — не Агдан! — хором отвечают все остальные.

Слышен звук отворяемой входной двери — это вернулась ЮнМи.

— Вы меня звали? — спрашивает она, заглянув на кухню.

— Юна, — просит ИнЧжон, — в следующем интервью расскажи, пожалуйста, журналистам что-нибудь не очень хорошее про меня, а? Только, если можно, не про большую мечту.

— И про нас тоже расскажи! — опять хором просят остальные короновки, дружно состроив просительные моськи.

— Пф-ф-ф-ф! — ЮнМи в муке закатывает синие глаза. — Вы сегодня все сговорились, что ли? Сначала СанХён, потом КиХо, потом ЮСон, теперь вы… Меня на всех не хватит.

* * *

ЮЧжин нервно тискает пульт телевизора. С экрана на неё смотрит ЮнМи, дающая знаменитое скандальное интервью.

— Вот же паран-дун-вонсуни (синеглазая обезьяна)! — возмущается ЮЧжин. — А ведь так хорошо было задумано! Даже сама госпожа президент купилась. И журналист не подвёл… Что ж мне так не везёт-то? Заколдовали эту ЮнМи, что ли?

— Что ж, — решительно говорит она сама себе спустя некоторое время. — В таком случае надо кое-что срочно предпринять. Пока не опередили.

Она достаёт телефон и набирает по памяти номер.

— Да, госпожа? — отзывается абонент хриплым мужским голосом.

— Слушай внимательно, ХванДонг. Нужно опять устроить некоторые проблемы сам знаешь кому. Но осторожно и в этот раз без травм! Ты понял, она сама не должна пострадать ни в коем случае. Кошку её, например, краской облейте, и чтобы она — не кошка, конечно, — сразу подумала на меня… Нет, стоп, кошку лучше не надо, эта нищенка за свою тодук-коянъи запросто может и убить. О, придумала! Не надо проблем. Сделаем так. Пусть кто-нибудь предложит ей документы, из которых следует, что все неприятности, которые на неё свалились, устроила именно я. Ну, скажем, я этого человека очень сильно обидела, и он решил мне таким образом отомстить, рассказав ей правду. Про хейтеров и про лазер.

— Это как… Почему?

— Потому, — с нажимом сказала ЮЧжин. — Мне обязательно нужно так её взбесить, чтобы она вслух и при свидетелях обвинила меня во всех грехах! Пусть даже в суд на меня подаст.

— Но ведь вам тогда… плохо вам тогда будет.

— Не угадал, ХванДонг. Вот совсем не угадал. Наоборот, мне после этого будет очень хорошо.

— Да почему?!

— Потому что это Агдан, вот почему! Раньше прибыль получали только те, кто рядом с ней, а теперь — даже те, кого она ругает.

По телевизору снова повторяют интервью. ЮЧжин смотрит на ЮнМи и говорит:

— Ты пользовалась моим ДжуВоном, а я теперь попользуюсь тобой, нищенка! Потому что я — умнее!

* * *

— ДжуВон! ДжуВон! Предводитель! — кричат сослуживцы. — Иди скорее сюда! Опять твою бывшую невесту по телевизору показывают!

— Ну и что в этом такого необычного? — равнодушно интересуется ефрейтор Ким. — Её почти каждый день показывают. Надоело уже.

— Тебе надоело, а нам нет. Мы же с ней не целовались, — смеются сослуживцы. — Но сегодня и в самом деле что-то необычное. Твоя Агдан наехала на госпожу президента. Представляешь, она так прямо журналистам и заявила, мол, президент не своим делом занимается и потому не пора ли ей подать в отставку.

— Так прямо и сказала? — сомневается Джу Вон.

— Да. И ещё про то напомнила, как президент вас по ошибке женихом и невестой объявила.

— Вот чусанпурида, — вздыхает Джу Вон. — Просили же про это не вспоминать.

— Что ты об этом думаешь, предводитель? Она сошла с ума? Думаешь, президент не накажет её за такие слова?

Джу Вон несколько минут любуется заствшим на экране лицом ЮнМи, потом говорит:

— Ну, согласитесь, она ведь сказала то, что и должна была сказать. Я полагаю, всё кончится тем, что рейтинг президента после этого интервью намного вырастет.

— Как это? Почему?

— Потому о ней отозвалась сама Агдан. А это сегодня дорогого стоит, можете мне поверить.

"Позвонить, что ли, Юне? — думает он. — Давно что-то мы не разговаривали."

— Алло, зверёныш. Привет, это… Алло… Алло… Дэбак, не туда попал!

ДжуВон перезванивает.

— ЮнМи? Это я. Добрый вечер. Ты как, можешь говорить? Чего звоню? Интервью тут твоё посмотрели… Нет-нет, никаких просьб. Все тебе привет передают. А я просто хочу сказать: ты это… ты там держись. Ты сильная, я знаю, но на тебя сейчас опять столько дерьма вывалят… Нет? Серьёзно? Ну я рад. Если что, звони. И помни, что "Голубые драконы" всегда с тобой.

— Парни! — кричит Джу Вон. — Агдан передаёт всем привет и говорит, что у неё всё нормально. А президента она решила пока не свергать. Пусть, говорит, поработает ещё немного.

— Мансе, мансе, мансе!

* * *

СунОк неверяще смотрит на экран ноутбука, пытается что-то произнести, беззвучно шевелит губами, вновь и вновь останавливает взгляд на чудовищно выросшем за ночь числе подписчиков и наконец понимающе всплёскивает руками:

— Не иначе ЮнМи опять что-то ляпнула.

Она открывает колонку новостей и сразу натыкается на скандальное интервью.