Млечный путь - Марина Серова

Ксения наморщила лоб, потом ответила:

– Да, у него была сумка. Небольшая такая, спортивная, темно-синяя с белым.

– А когда он к вам переехал?

– Десять дней назад. Я это хорошо помню, потому что, как уже говорила, поехала в тот день на соревнования.

– А вот скажите, Ксения, только подумайте как следует… Вот вы сказали, что, по вашему мнению, Вячеслав здесь с кем-то встречался в ваше отсутствие.

– Это только мое предположение, – вставила Ксения.

– Конечно, конечно! Но, если допустить, что вы правы, то, как вам кажется, он встречался с мужчиной или с женщиной?

Ксения задумчиво провела пальцами по лбу, стараясь сосредоточиться.

– Скорее всего, с мужчиной, – медленно проговорила она. – Во всяком случае, никаких следов женщины я не обнаружила. Я имею в виду, ни следов губной помады, ни малейшего запаха духов. Я говорю, что уловила только запах табака. Конечно, женщина тоже может много курить, но… Не знаю! Может, и не было никого, и он действительно беспокоился о чем-то, поэтому и курил так много.

– Так-так, – бесцельно произнесла я, думая, как задать девушке щекотливый вопрос, – так-так…

Спросить же нужно было обязательно, хотя, как я уже поняла, Ксения обладала резким и прямолинейным характером. На не понравившийся ей вопрос она может дать такой ответ, что… Или оскорбится и вообще не станет больше ничего говорить. Но задать его все-таки нужно.

– То есть, Ксения, вы считаете, что ваш брат не мог встречаться здесь ни с какой другой женщиной? – нарочно выбрала я отрицательную формулировку.

Ксения вскинула голову.

– Моя квартира – не дом свиданий! – резко произнесла она. – А Вячеслав – не плейбой! Он жениться должен был через неделю, на любимой девушке, о чем вы говорите?!

– Конечно, конечно, – поспешно проговорила я. – Я о том и говорю, что такого просто быть не могло, да?

– Не могло, – буркнула Ксения и потянулась к бутылке.

Сгоряча плеснув себе полную рюмку, она опрокинула ее в рот, но, не привыкшая пить спиртное, вдруг закашлялась. Я быстро сходила на кухню и принесла ей стакан воды. Выпив его крупными глотками, Ксения успокоилась.

– Не нужно пить, – снова повторила я, убирая бутылку со столика. – И не смотрите на меня как на врага народа. Я же хочу вам помочь. Разве не вы просили о помощи Родиона Перетурина?

Ксения молчала, уставившись в одну точку. Потом сказала чуть слышно:

– Не знаю. Я уже никому не верю. Не верю, что кто-то может помочь.

– Почему?

– Я думаю о самом страшном, – прошептала девушка. – Ведь если бы с Вячеславом не случилось ничего страшного, он бы уже объявился. Значит… – губы ее задрожали.

– Это еще ничего не значит, – как можно бодрее произнесла я. – Вы знаете, сколько было случаев, когда люди находились через несколько недель и даже месяцев, живые и здоровые?

– Правда? – с надеждой спросила Ксения, глядя на меня умоляющими глазами. – Такое действительно возможно? То есть вы считаете, что все еще может быть хорошо?

– Ну конечно, – уверенно ответила я, хотя у меня самой не было уверенности в благополучном исходе этого дела. – Только нужно успокоиться и постараться помочь. Без эмоций и гнева.

– Я уже рассказала все, – пожала плечами Ксения. – Честное слово, мне больше нечего добавить.

Однако я считала по-другому. Мне хотелось прояснить еще ряд моментов, которые могли казаться Ксении несущественными и даже вызвать ее недоумение. Но осветить их было необходимо, и я продолжила задавать свои вопросы.

– А скажите, Ксения, с кем Вячеслав встречался до Вероники?

Как я и предполагала, Ксения вначале удивленно взглянула на меня, но потом все-таки ответила, не расспрашивая, почему меня это интересует:

– О, это было так давно… Что-то серьезное, я имею в виду. Со своей одноклассницей. Знаете, как это бывает? Сидят за одной партой, вместе в школу, из школы, он ей портфель несет, защищает. Вроде как любовь до гроба. А потом заканчивается школа, заканчивается детство, и люди понимают, что их ничего особо не связывает. Так вышло и у Вячеслава с Леной. После школы они поступили в разные вузы, встречались редко, у него сложилась своя компания, у нее своя. И стали просто приятелями. Изредка перезванивались, потом и это прошло. А после Лены у него было несколько романов, но там ничего серьезного. Пока не появилась Вероника. А почему вы спрашиваете?

– Мне положено все знать, – улыбнулась я.

– Если вы думаете, что она как-то замешана в этом, то напрасно. Они не виделись много лет, Лена давно вышла замуж… Все давно прошло.

Ксения развела руками, словно наглядно подтверждая то, насколько абсурдной она считает версию причастности Лены к исчезновению ее брата.

– Что ж, возможно, – проговорила я. – А вы фамилию ее не помните?

Ксения глубоко вздохнула, после чего четко произнесла, не скрывая язвительности в голосе:

– Фамилия ее Никитина, отчество мне неизвестно, жила раньше на улице Кольцевой в девятиэтажном доме. Чем занимается сейчас, тоже не знаю, но думаю, что, скорее всего, она замужем и воспитывает ребенка, а может быть, уже и двоих, и Вячеслава Колесникова помнит только как бывшего одноклассника.

– Понятно, – констатировала я, – и что же, в отношениях между Вячеславом и Вероникой все всегда было ровно и гладко?

Ксения насупилась и принялась усердно теребить кудрявую прядку волос.

– Все гладко никогда не бывает! – наконец буркнула она. – Вернее, бывает, но… Знаете, как это получается в девяноста случаях из ста? Поначалу все прекрасно, просто изумительно! Влюбленным кажется, что они навеки принадлежат друг другу, что нашлись две половинки, никаких конфликтов, ссор, недоразумений, оба кажутся друг другу совершенством… А потом все становится с точностью до наоборот. И очень скоро становится, заметьте! Люди поживут вместе некоторое время, и куда все девается! От любви до ненависти один шаг, это очень верно! И обратно, кстати, тоже…

– Вы хотите сказать, что у Вячеслава с Вероникой все начиналось с ненависти? – чуть приподняла брови я.

– Да нет! – махнула рукой Ксения. – Начиналось с симпатии. Я просто хочу сказать, что им выпали испытания до свадьбы. И это, кстати, хорошо. Они стали реально оценивать друг друга. Вы только не подумайте, что их союз был какой-то сделкой! – презрительно фыркнула она. – Просто им пришлось уже пройти через конфликт, однако отношения после него не рухнули, как бывает у большинства пар, наоборот, они стали крепче. Люди даже пожениться решили. Значит, поняли, что они по-настоящему нужны друг другу. И я считаю, что их союз будет прочным! – с вызовом заявила девушка.

– Значит, конфликт, говорите, – не став комментировать последнее заявление Ксении, сказала я. – А что за конфликт, почему? На какой почве?

Ксения сжала маленькие, но крепкие кулачки.

– Не знаю! – отрезала она. – И никогда не вдавалась в подробности. Не мое это дело. Главное, я рада, что они вовремя сумели понять и простить друг друга.

– А за что простить-то? – не отставала я.

– Не знаю! – снова выкрикнула Ксения, но минуту спустя опомнилась и снизила тон. – Я и вправду не знаю, – оправдываясь, проговорила она. – Просто… Они поссорились с Вероникой, потому что Вячеслав перестал с ней встречаться. И вернулся жить сюда.

– Вот как? И давно это было?

– Месяца три назад, – подумав, ответила Ксения. – Или чуть раньше… Да, раньше. Я помню, весной это случилось.

– И по какой причине у них вышел разрыв, вам неизвестно?

– Неизвестно! – вновь отрезала Ксения. – И я не лезла к Вячеславу с дурацкими расспросами, потому что видела, что ему и так тяжело. Он переживал.

– Из-за ссоры с Вероникой?

Ксения посмотрела на меня как на абсолютно тупую особу и, презрительно хмыкнув, все же налила себе еще рюмку коньяка.

– А я вам о чем толкую? – выпив ее и зажав рот ладонью, сказала она. – Только не знаю я, что за ссора, кто в ней виноват, кто выступил инициатором примирения и все такое прочее, о чем вас так и подмывает спросить! – выпалила она.

Я внимательно посмотрела на нее и со вздохом отметила:

– Я же предупреждала, что алкоголь вам не на пользу. И вообще, я здесь нахожусь не с целью воспитания глупых, не повзрослевших девчонок, а для того, чтобы выяснить, что произошло с Вячеславом – вашим, кстати, братом. А если вам угодно и дальше занимать по отношению ко мне враждебную позицию – пожалуйста, можете делать это сколько угодно. Я и без вас докопаюсь до истины, только мне придется затратить на это куда больше времени. А вы, мне непонятно, для чего звонили Родиону и просили о помощи. Родион обратился ко мне, а вы теперь ведете себя так, словно я вам сама навязалась!

Проговорив это, я встала и двинулась к выходу.

– Подождите! – прозвучал мне в спину глуховатый, подавленный голос Ксении. – Простите меня, я все понимаю, правда… Только мне неприятно, что приходится копаться в личной жизни Вячеслава. Но я понимаю, что это необходимо!