Актуальные медиапонятия: опыт словаря сочетаемости - Сергей Страшнов

Список рекомендуемой литературы

Бакулев Г. П. Массовая коммуникация: западные теории и концепции. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2010.

Грабельников А. А. Средства массовой информации постсоветской России: пятнадцать лет спустя. М., 2008.

МакКуэйл Д. Журналистика и общество. М., 2013.

Ортега-и-Гассет Х. Эстетика. Философия культуры. М., 1991.

СМИ в меняющейся России: коллектив. моногр. М., 2010.

Тоффлер Э. Третья волна. М., 1999.

Цвик В. Л. Введение в журналистику: курс лекций. М., 1997.

Эпштейн М. Информационный взрыв и травма постмодернизма // Звезда. 1999. №11.

Иллюстрированный журнал

Почти уверен, что для представителей молодежи прилагательное покажется избыточным: да каким же еще может быть журнал? Трудно забыть реакцию одной студентки, которая, получив задание охарактеризовать деятельность «Нового мира», скачала сведения из Интернета, даже не подержав в своих руках ни один номер. А когда ей было предложено принести издание из библиотеки, она с простодушно-искренним изумлением воскликнула: «Эх, ты! Ни одной картинки!». Теперь как раз словосочетание «иллюстрированный журнал» стало привычным и очевидным, а понятие журнала неиллюстрированного, «толстого», похожего на серьезную по содержанию, внушительную по объему книгу, – оксюморонным.

Однако первый европейский журнал был именно солидным «Журналом ученого» («Journal des Savants», 1665 год). И хотя не прошло даже десятка лет, как там же, во Франции, начал выходить журнал с гравюрами мод «Mercure galant» («Галантный Меркурий») – самый ранний предшественник современного «гламура», до середины XIX столетия явно преобладали все-таки издания первого, а не второго типа.

Очевидным фактором сдерживания выступала недостаточно развитая полиграфическая техника: фотография попросту долго была неизвестна как таковая, но ведь и после изобретения в 1839 году некоторое время отсутствовал механизм качественного перенесения ее на полосы. Так, в журнале-газете «Иллюстрированные лондонские новости» фотографии с театра действий Крымской войны (1853—1856) преобразовывались тем не менее в привычные гравюры. Но постепенно визуальный ряд становился все более многообразным, красочным, эффектным, и последовательное совершенствование продолжается в этом направлении до сих пор. Напротив, журналы «толстые» с их принципиально скупым, неизменным дизайном на таком фоне всегда лишь подчеркивали и подчеркивают собственный консерватизм – типологическую чистоту и устойчивость.

Проявляется разница и в другом отношении: последние (особенно заметно в XIX веке, но – в качестве установки – вплоть до сегодняшнего дня: как ежемесячники «литературно-художественные и общественно-политические») претендуют на универсальность, чуть ли не на энциклопедизм: затрагивают не только словесность, но и науки, а подчас также – через заграничные известия и внутренние обозрения – и политическую злободневность. Годовой комплект «Современника» или «Русского слова» равнялся целой библиотеке с множеством подразделов, хотя бы и подобранной в строгом соответствии с наклонностями публики и целями популяризаторов. И понятно, отчего подобные журналы «ей заменяли все». Но уже к концу позапрошлого столетия выросла грозная альтернатива в виде газет, книг (причем не только пугающе громоздких фолиантов, но и мобильных, недорогих брошюр), а также в виде тонких иллюстрированных журналов. И в совокупной массе подобных изданий преобладала как раз специализация.

Журналы нового типа стали по преимуществу избирательными: либо тематически, либо адресно. Оставим в стороне издания общественно-политические (от упомянутых «Иллюстрированных лондонских новостей» до «Newsweеk» и «Русского репортера») или, как их иногда называют, издания общего профиля, наиболее сходные с аналогичными газетами. Абстрагируемся и от изданий нишевых, профессиональных (включая сюда деловые): по функции они познавательны, и даже реклама, а тем более оформление имеют здесь информационную нацеленность. Богаче всего иллюстрированными оказались журналы для детей (уже по причине их недостаточно уверенных пока читательских навыков), женщин и мужчин. Женщин и мужчин как таковых – без учета рода занятий и национальной принадлежности, и в этом смысле глобализированный бренд «Космополитена», варианты которого печатаются на 34 языках, весьма декларативен. А раз профессиональные интересы уходят в тень, на передний план выдвигается отдых и – соответственно – функция эмоциональной разрядки. Дженни Маккей называет такие издания потребительскими уже на том основании, что они «предоставляют информацию развлекательного характера и для проведения досуга». Понятно, что они были обречены на популярность, ведь релаксация – это то, что разных людей объединяет.

Основными в оформлении становятся не информативные (типа инфографики: таблиц, диаграмм, карт и т. п.), а декоративные визуальные средства, если ключевое слово производить от позднелатинского decoratio, что означает «украшение». Главное из них, конечно, – цветные высококачественные фотографии. Но поскольку редакции стремятся к единству дизайнерских решений, общее впечатление усиливают и фоновый колер страницы, и качество бумаги, и выбор броского шрифта.

Собственно изобразительные жанры в отдельных изданиях и даже целых журнальных подвидах могут быть представлены достаточно широко: где-то в большом ходу и карикатуры, и комиксы (стрипы) – графические рассказы о любимых персонажах, и коллажи, и даже акварели. Все это находится в ведении бильд-редакторов, занимающих в иллюстрированных журналах неоспариваемое положение, но основное, над чем они бьются, – это все-таки подбор, обработка и расположение фотографий, которые выдаются нередко и сериями (фотосессии). Наиболее крупные из фото, похожие на плакаты или афиши, могут быть для немалой части аудитории самодостаточными, и современные подростки так же оклеивают свои комнаты постерами, как их предки – репродукциями передвижников, бережно извлеченными из советского «Огонька», а еще раньше – лубочными картинками. Да и сами издания, разложенные на журнальных столиках, причем не только в гостиных, но и, например, в парикмахерских, становятся дополнительной декоративной деталью буржуазного (или мещанского) интерьера.

Так что от газет подобные издания отличаются и по хронотопу (периодичности и объему), и по соотношению визуальных и вербальных составляющих: в потребительских журналах иллюстраций не просто больше, чем в газетах и узкоспециализированных журналах, и они не просто ярче – изобразительное начало безусловно доминирует. Конечно, текстовые формы не ограничиваются подписями под фотографиями, которые к тому же нередко в оных и не нуждаются, говоря сами за себя. И все же показательно, что ведущие вербальные жанры (а это «звездные» интервью, биографические очерки, story, «светская хроника», анекдоты, выдержки из блогов, консультации) скорее подверстываются к визуальному ряду, чем определяют его. Это глубоко креолизованные тексты. Даже беллетристика здесь предлагается облегченная – стилистически изящная, но неглубокая: опубликованные в русском «Плейбое» или в «Саквояже-СВ» рассказики А. Битова, А. Кабакова, О. Славниковой имеют весьма отдаленное родство с их же эссе из «Звезды» и романами из «Знамени». Но именно там и так известные, авторитетные писатели превращаются в писателей модных, масс-культовых. И это неудивительно: по своим темам и поводам, да и жанрам, как мы только что видели, потребительские журналы сближаются с бульварной прессой или хотя бы квалоидами (так может быть охарактеризован, например, «толстый» по объему «Сноб»).

Дизайнерский контекст подобных изданий по определению визуальный. Изображение конкретнее слова, изображение не способно воспроизводить абстрактные понятия, питающие, к примеру, аналитическую журналистику и публицистику, но никак не соприродные людям, которые, пребывая в самолете или СВ, на пляже или в солярии, желают не столько читать, сколько листать «Вог» либо «Пентхаус». Иногда, впрочем, их просматривают и в метро, и даже в маршрутках, но с таким выражением на лице, как будто владелец «глянца» находится в авиалайнере.

Выбор из множества подчинен тоже оценке внешнего вида. Вот почему столь озабочены издатели оформлением витрины – обложки. Журналист, который знает производство иллюстрированных журналов изнутри, рассказывает, что ни много ни мало по 2—3 часа на редколлегиях обсуждается «концепция обложки», и язвительно, но и совершенно справедливо добавляет, что она здесь – «то же самое, что передовица для газеты „Правда“: это визитная карточка номера». Значимы и лидер-фото, и выносы заголовков. Обложка рекламирует журнал, призвана привлекать к нему зрителя-читателя, и потому просчитывать полагается все – начиная с сорта бумаги. Нелишне будет уточнить в связи с этим, что «глянец» был первоначально полиграфической характеристикой и лишь постепенно – вместе с перемещавшимися внутрь номера гладкими и плотными листами – метонимически стал обозначать достаточно обширный класс изданий.