Возрождение Феникса. Том 4 - Григорий Володин

мы бы выиграли и в Лиге, и не Дарико бы стала звездой, а мы бы с Сеней, — мечтательно улыбается она, но тут же грустно качает головой. — Но мы раньше вылетели из отборочных. Недобрали очков.

— Зато теперь точно победите в Лиге, — подбадривает барышню Лиза. — Вместе с Сеней встанете на пьедестал чемпионов, а мы с девочками будем вам махать с трибун, — она вдруг замирает. — Кстати, а какой приз дают за первенство в Лиге?

— Разные наделы, — вспоминает Алеся. — Завод могут вручить, или лесодобывающее хозяйство, или озеро с рыбным промыслом. В разные годы по-разному было. Как повезет. А, кстати! Еще разрешается сменить Дом на любой.

Анфиса округляет глаза.

— Сменить Дом? На любой?

— Ага, — Алеся заинтересовывается своей косой, перекинутой через плечо, и оглаживает разлохматившийся кончик. — На любой-любой. Но кому это надо?

"Глупышка, — Лиза делает однозначный вердикт об Алесе. — Хоть добрая и милая".

— Действительно, кому... — бормочет Анфиса. Она-то глупостью не отличается. Княжна понимает, что Сеня растет во всех сферах, он стремится к большей силе и власти, а значит слабый сюзерен будет его только сдерживать.

Люда ободряюще берет подругу за руку. Бросив быстрый взгляд на бледную Анфису, Лиза задумывается.

«Надо поговорить с мамой. Это шанс. Если предложим Сене сказочные условия, он выберет Дом Бесоновых. Тогда, с его харизмой и моей силой, мы станем наследниками отца. Перун, конечно, будет жить вечно, но важен сам факт. Сейчас первый кандидат на главу рода Митя, я люблю брата, но, объективно, из него не выйдет отличного командира. А из Сени очень даже. Главное, чтобы мама бросила свою затею с демониками. Ее игры могут разозлить Сеню, и тогда он с нами окончательно порвет».

Между тем, Арсений возвращается к столу, и Люда, как верная подруга, требует танца для Анфисы. Блондин не спорит, с улыбкой и поклоном приглашает княжну. Она чуть оттаивает и даже улыбается.

Лиза смотрит, как по дороге к танцполу Сеню пытаются перехватить другие барышни. Даже розоволосая Шереметьева решилась подступить сама, хотя за ней такого не водится. Свита поклонников графини покорно топчется в сторонке. Но Сеня не ведется на полуоголенный бюст и розовые кудряшки, и покидает графиню под предлогом обещанного танца.

Включают медленную музыку. Рука Сени уверенно ложится на талию Анфисы. Второй он держит её нежную ладонь. Прожекторы выхватывают, как их пара плывет по танцполу. Плавно. Легко. Словно два лебедя на тихой глади озера. Многие барышни засматриваются на этот чарующий танец.

Лиза применяет фрактал Гончей и подслушивает менее удачных соперниц.

— Ну и пускай его, — пыхтит Шереметьева своей свите. — Не мог уделить мне пару минут. Как будто это последний медляк.

В другом конце зала Оксана-Медуза лохматит пальцами оранжевые дреды, и рядом что-то читает дагестанская княжна Аниза в закрытом платье, дополненным облегающим голову цветастым шёлковым хиджабом. Лиза акцентирует слух на словах княжны и слышит:

— Брови — как буква арабская «нун». А сам подобен восходящему солнцу. Такой же светлый и яркий.

«Ну надо же, Сеня, — мысленно хмыкает Лиза. — Всех влюбил в себя. Просто настоящий Амур».

***

Только что оттанцевал с Анфисой и повел княжну к нашему столу. Там сияют наши спутницы: шикарные локоны, румяные лица, платья, словно написанные кистью мастера.

Но в этот раз между столами ловит меня не очередная барышня, а Виктор Долгоногий. Только сейчас замечаю нашу схожесть. Мы с ним одного роста и ширины плеч, да еще оба блондины. Да еще оба Ярилы. Правда, на фоне Феникса, парень все равно бледноват в плане обаяния. Харизма Префекта не абы что.

— Арсений, я тут услышал, что ты тоже огневик, — бросает Виктор. — А у нас за весь вечер как раз еще не было поединка. Публика хочет зрелища. Смекаешь, о чем я?

Куда уж не смекнуть. Задолбали со своими драчками, малышня. Шли бы на войну, если такие буяны.

— А проще нельзя? — вздыхаю. — Костюм новый, мять не охота.

— С мятым танцевать не то, — охотно поддерживает Анфиса. — И сниматься тоже. Витя, правда, нам еще фоточки делать для соцсети. Не подставляй.

Умница. Подхватила, будто мысли читает.

— Не нравится — предлагай сам, — не теряется Виктор и усмехается. — Не трусишь же ты, в самом деле.

Ну еще и на «слабо» берет. Я задумчиво брожу взглядом по клубу. Не на танцевальный же поединок его, правда, звать. Да и петь караоке тоже, наверное, чересчур для суровых, прожженных вином и клубными гулянками, дворянят. Ладно, схватка, так схватка. Только сузим ее до одной части тела.

— На руках поборемся, — решаю.

— Мм, что? — хлопает глазами Виктор. — Тупо на руках? Это же не зрелищно, да и от силы пять секунд. Давай хоть с техниками.

Даже интересно, как это будет выглядеть.

— А давай, — соглашаюсь.

Полем битвы становится стол, освобожденный от бокалов. Вокруг собирается толпа зрителей. Я снимаю пиджак, устанавливаю локоть на середину стола, второй рукой хватаюсь за выступ стола. Кисть и предплечье максимально похожи на прямую линию. Еще выставляю вперед ногу, парную руке, задействованной в схватке. В казармах мои легионеры иногда борются на руках. Ну, когда не пишут картины и не трудятся над изобретением новых видов искусства, как скульптурная живопись, к примеру. Мы, Фениксы, те еще эстеты.

Виктор тоже снимает пиджак и закатывает рукав рубашки. Я в джемпере, так что рукав не завернул.

Сцепляем руки друг с другом. Врубаем доспехи.

— В бой! — кричит команду выбранный судья.

Виктор старше меня лет на семь. Он еще Кмет, но Кмет опытный, со своим родовым стилем, а не просто Ярилой-базой. Всё же отпрыск Великого Дома, а, значит, сейчас удивит.

Так и происходит. Рука Виктора вспыхивает огненным шаром. Защитно-атакующая техника, навроде моей Горячей вуали. Вуалью я и отвечаю. Кисть покрывается пламенем.

Две огненные руки сжимают друг друга. Ореол огня веет во все стороны. Виктор тоже не профан, старается выпрямить мою руку, чтобы я не смог задействовать всю силу. Еще и выворачивает мое запястье внутрь, чтобы ослабить бицепс. Но я делаю ход конем.

Сжимаю крепче ладонь Виктора. Миг — и разгорается Огненная куколка. Огненные языки коконом охватывают руку графа. Он удивленно вскрикивает и отшатывается от стола, распрямляя собственный локоть. Его мышцы больше не задействованы полностью. Ударное пламя уже гаснет, но я использую удачный момент и вбиваю кисть графа в горящий стол.

— Победитель Арсений Беркутов, — провозглашает судья.

— Приз победителю! — провозглашает совсем не расстроенный Виктор и щелкает пальцами бармену. — Принесите бутылку моего коллекционного виски. Дымчато-сладкий привкус, Беркутов. С ароматом сухофруктов.