Загадки Азимова (Сборник рассказов) - Айзек Азимов

– Ничего важного. Перечтите отчет. Силиконий даже не слушал Вернадски. Он чувствовал, что жизнь покидает его, и думал об этом. Он дважды спросил: «Что после смерти?» Потом, когда Вернадски продолжал спрашивать, сказал «На астероиде». Вероятно, он и не слышал вопроса Вернадски. Он отвечал на собственный вопрос. Думал, что после смерти вернется на свой астероид, в свой дом, где снова будет в безопасности. Вот и все.

Доктор Эрт покачал головой.

– Вы поэт, инспектор. У вас слишком сильное воображение. Это интересная проблема, посмотрим, сумеете ли вы решить ее сами. Предположим, слова силикония – это ответ Вернадски.

– Даже если это так, – нетерпеливо ответил Дейвенпорт, – чем это нам поможет? На каком астероиде? На урановом? Но мы не можем найти его, следовательно, не можем найти и координаты. Какой-то другой астероид, который «Роберт К.» использовал в качестве базы? И его мы не можем найти.

– Вы не видите очевидного, инспектор. Почему вы не спрашиваете себя, что слова «на астероиде» значат для силикония? Не для вас или для меня, а для силикония?

Дейвенпорт нахмурился.

– Простите, доктор?

– Я говорю ясно. Что для силикония значит астероид?

– Силиконий узнал о космосе из астрономической книги, которую ему прочли. Наверно, в этой книге объясняется, что такое астероид.

– Совершенно верно, – согласился доктор Эрт и поднес палец к боку своего курносого носа. – А каково определение астероида? Маленькое тело, меньше планет, двигающееся вокруг Солнца по орбите, которая в целом расположена между Марсом и Юпитером. Вы согласны?

– Как будто.

– А что такое «Роберт К.»?

– Вы имеете в виду корабль?

– Это вы его так называете, – сказал доктор Эрт. – Корабль. Но книга по астрономии очень старая. В ней не упоминаются космические корабли. Один из членов экипажа сказал это. Он сказал, что она вышла до космических полетов. Так что такое «Роберт К.»? Разве это не маленькое тело, меньше планет? И с силиконием на борту разве оно не двигалось по орбите, которая в целом расположена между Марсом и Юпитером?

– Вы хотите сказать, что силиконий считал корабль астероидом и, когда он говорил «на астероиде», имел в виду «на корабле»?

– Совершенно верно. Я ведь сказал, что вы сами решите эту проблему.

Мрачное выражение лица инспектора не сменилось радостью или облегчением.

– Это не решение, доктор.

Но доктор Эрт медленно моргнул, и ласковое выражение его лица, если это возможно, стало еще более ласковым и детским, полным искреннего удовольствия.

– Конечно, это решение.

– Вовсе нет. Доктор Эрт, мы не рассуждали, как вы. Мы никакого внимания не обратили на слова силикония. Но разве мы не обыскали «Роберт К.»? Мы разняли его на кусочки, плиту за плитой. Разве что не распаяли его корпус.

– И ничего не нашли?

– Ничего.

– Но, может, вы не там искали.

– Мы искали всюду. – Он встал, как бы собираясь уходить. – Понимаете, доктор Эрт? Когда мы закончили обыск корабля, там не осталось ничего, на чем могут быть записаны координаты.

– Садитесь, инспектор, – спокойно сказал доктор Эрт. – Вы все еще не совсем верно понимаете слова силикония. Силиконий изучил английский, слушая слово здесь, слово там. Он не владеет английскими идиомами. Некоторые его слова показывают это. Например, он сказал «планета, которая самая отдаленная», а не просто «самая далекая планета». Понимаете?

– Ну и что?

– Тот, кто не владеет идиомами языка, либо использует идиомы родного языка, переводя их слово за словом, либо использует иностранные слова в их буквальном значении. У силикония нет собственного разговорного языка, поэтому он должен воспользоваться вторым методом. Поэтому его слова следует понимать буквально. Он сказал «на астероиде», инспектор. На нем. Он не имел в виду листок бумаги, он имел в виду сам корабль, буквально.

– Доктор Эрт, – печально сказал Дейвенпорт, – когда Бюро обыскивает, оно обыскивает. Никаких загадочных надписей на корабле тоже нет.

Доктор Эрт выглядел разочарованным.

– Инспектор, я все еще надеюсь, что вы увидите ответ. У вас ведь столько ключей.

Дейвенпорт медленно вздохнул. Дышалось ему трудно, но голос его стал еще спокойнее.

– Не скажете ли, что вы имеете в виду, доктор?

Доктор Эрт одной рукой похлопал свой уютный животик и поправил очки.

– Разве вы не понимаете, инспектор, что есть на корабле место, где тайные числа будут в полной сохранности? Оставаясь у всех на виду, он в то же время не привлекут ничьего внимания. И хоть на них смотрят сотни глаз, никто ничего не видит. Кроме, разумеется, человека с острым умом.

– Где? Назовите это место?

– Ну, конечно, в таких местах, где уже есть номера. Совершенно нормальные номера. Законные номера. Номера, которые и должны быть здесь.

– О чем вы говорите?

– Серийный номер корабля, выжженный на корпусе. На корпусе, заметьте. Номер двигателя, номер генератора поля. И несколько других. Каждый выточен на неотъемлемой части корабля. На корабле, как и сказал силиконий. На корабле.

В неожиданном понимании взметнулись густые брови Дейвенпорта.

– Вы, возможно, правы. И если вы правы, я надеюсь, мы найдем вам силикония, вдвое больше по размеру «Роберта К.». Такого, который не только говорит, но и высвистывает «Вперед, астероиды, навсегда!» – Он торопливо схватил досье, полистал его и извлек официальный бланк ЗБР. – Конечно, мы записали все найденные идентификационные номера. – Он расправил листок. – Если три из них напоминают координаты…

– Следует ожидать некоторых усилий в маскировке, – заметил доктор Эрт. – Вероятно, будут добавлены буквы или цифры, чтобы выглядело более законно.

Он взял блокнот и протянул другой инспектору. Некоторое время они молча списывали номера, пытались производить перестановки и сопоставления.

Наконец Дейвенпорт испустил вздох смешанного удовлетворения и разочарования.

– Сдаюсь, – сказал он. – Я думаю, вы правы: номера двигателя и калькулятора явно представляют собой зашифрованные координаты и даты. Они не похожи на нормальные серии, и из них легко вывести точные данные. Это дает нам два набора, но я готов принести присягу, что все остальные совершенно законные серийные номера. А вы что обнаружили, доктор?

Доктор Эрт кивнул.

– Я согласен. У нас есть две координаты, и мы знаем, где находится третья.

– Знаем? Но откуда… – Инспектор смолк, прервав собственное восклицание. – Конечно! Номер самого корабля, которого тут нет… потому что именно в это место корпуса ударил метеор… боюсь, что ничего с вашим силиконием не получится, доктор. – Потом его тяжелое лицо прояснилось. – Но я не дурак. Номер исчез, но мы можем его немедленно получить в Межпланетном Регистре.