Муж в наказание-2. Свобода любой ценой - Лена Лорен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Назар перебивает меня своим диким гортанным воплем. Его мучает что-то внутри. Огромная душевная боль, которая мне кажется знакомой.
Он делает пару коротких вдохов, пытается унять судороги в конечностях, но это никак не помогает ему.
Впервые я вижу, как он плачет. Взрослый, здоровенный детина обливается слезами предо мной, и это не может не шокировать.
— Брат, в пригороде Лугано у меня живёт семья, — надламывается его голос и сходит на хрип. — Там у меня любимая девушка и две дочки, мои карамельки, — зажмурившись, он пальцами зажимает переносицу, слёзы стирает, и теперь пристально смотрит на меня, словно желает силой мысли повлиять на меня. — От твоего выбора сейчас напрямую зависит их жизнь. Если ты не согласишься передать Диану Рифату, они могут погибнуть в любую минуту.
Леденящий ужас медленно заползает под мою кожу и вонзается острыми иглами, задевая все болевые точки, поражая нервные окончания.
Назар не из тех, кто ради спасения своей задницы, станет выдумывать различные небылицы. Он не из тех, кто попытается надавить на жалость, но я не могу поверить ему на слово, зная, что в этом деле каким-то образом замешан Рифат.
— Девушка? Дочки? Ты сейчас это придумал или в этом тебе помог он?
Злость меня берёт из-за того, что теперь и брат пытается мною манипулировать. Почему-то все разом возымели желание распоряжаться моей жизнью.
— Нет, к сожалению. Всё, что я сказал — правда.
— Но... как... как это возможно? Ты же..., — из-за спутавшихся мыслей мои слова превращаются в набор глухих звуков.
Назар приходит на помощь, чтобы договорить за меня то, что никак не укладывается в моей голове:
— Бесплодный?
— Да.
Бросив на меня презренный взгляд, он снова придвигается ближе, пистолетом размахивает у моего лица, как будто это не оружие, а игрушка.
— Я ненавижу тебя, ты в курсе?
— Нет, я не знал. Но спасибо, что поделился. Очень вовремя, — отвечаю как есть, полностью разочаровавшись в человеке.
— Эмир, ты мой младший брат, но ещё с самого детства мне приходилось за тобой всё донашивать. Чтобы получить родительское одобрение, мне приходилось равняться на тебя. От матери я постоянно слышал, мол, вот Эмир научился читать раньше тебя. Эмир сдал экзамены на отлично, в отличии от тебя. Эмир выбрал факультет предпринимательства и управления. Назар, почему бы тебе тоже не перевестись на него? — оскаливает он зубы, источая лютую ненависть. Теперь я осознаю это в полной мере. Это моя вина. — Даже невесту мне твою пришлось взять в жёны! А у меня ведь девушка уже была на тот момент. Никто о ней не знал, потому что и тут бы меня начали сравнивать с тобой. Урсула из простой фермерской семьи, но я люблю её очень сильно, несмотря на то, что у неё за душой нет ни заводов, ни пароходов. Я придумал эту историю про бесплодие. Купил справку, подделал анализы, пичкал Софию противозачаточными первое время, а потом мы вообще перестали друг с другом спать. Я не хотел её, а она это чувствовала, но продолжала терпеть! До сих пор терпит, дура! — Назар с силой стискивает свой кулак, поддавшись эмоциям. Я бы понял, если бы он навалял мне по морде, выместил на мне всю накопившуюся обиду и злость, я бы даже слова против не сказал, потому что вдруг осознал, что разрушил ещё одну жизнь, но брат старается всеми силами удерживать в себе весь свой гнев по отношению ко мне. — Я ненавижу эту семью, как и ты, но вся суть в том, что тебе повезло куда больше, чем мне. На твою шею не надели удавку, как мне. София — моя удавка. Я думал, что снять её смогу только, когда Каплан отправится на тот свет. Я ждал, никого не трогал, и тут объявился ты, вслед за тобой по велению нашего сумасшедшего деда появилась и Диана, а с вами в нашу семью пришли новые проблемы, — Назар вдавливает в мою грудь свой указательный палец, желая изрешетить меня им. — Хватит с меня! Это благодаря тебе я сейчас в полной заднице. Тебе и вызволять меня оттуда! Тебе снимать с меня эту удавку!
Его откровения рассеяли в моей голове многолетний туман, из-за которого я не замечал многого. Он был соткан из самообмана из собственного эгоизма.
Я не замечал, что мой брат несчастлив, что из-за меня ему приходится мириться со своей жизнью, приходится искать запасные ходы, многое скрывать и любить без возможности поделиться о своих чувствах с другими.
— Так вот, значит, в чём кроется причина твоих частых отъездов в Швейцарию? — спрашиваю после продолжительной паузы.
— Да, Эмир. Я навещаю свою семью, а Рифат каким-то образом выследил меня и теперь им грозит опасность, если я не смогу тебя переубедить.
Я — причина всех бед Назара. Логично, что мне теперь и вытаскивать его из ямы, которую я сам же ему и выкопал.
Я бы помог. Я сделал бы всё, что угодно, чтобы как-то исправить то, что натворил. Но дело в том, что я теперь сам оказался в той же яме, где и Назар.
Нас объединяют одинаково равные цели. Мы оба стали заложниками судьбы.
— Извини, Назар, но я ничем не могу тебе помочь. Речь идёт и о моей семье тоже! Ты как никто другой сейчас должен меня понять.
Он глаза округляет свои в неверии, дышит шумно и часто, закипая от ярости.
— Какая семья? Ты себя вообще слышишь? — выплёвывает он с желчью. — Диана просто сосуд, вынашивающий твоего ребёнка!
— Ты крупно ошибаешься! Ты видишь только то, что хочешь видеть! — рычу я от бессилия.
Пытаясь освободиться, я руки себе выворачиваю и слышу за спиной трескающий звук верёвки. Бесполезно, я только туже перетянул узлы.
Назар со стула приподнимается, прячет пистолет за спиной и принимается измерять комнату широкими шагами, мельтеша передо мной и знатно действуя на нервы.
— Хочешь сказать, что Диана смогла вычистить из тебя всю боль по Мерьям? Хочешь сказать, она смогла затмить собой все воспоминания о ней, все чувства, которыми ты так дорожил? — Назар останавливается у меня за спиной. Ладони на мои плечи кладёт и наклоняется к уху. — Нет, брат. Это всё временно. И ты это понимаешь.
Плечами передёргиваю резко, чтобы скинуть с себя его руки.
— Я не отдам её! Не отдам, слышишь? — надрываю глотку, разрезая верёвкой свои запястья до крови. — Делай, что хочешь, но её не получишь ни ты, ни Рифат!
— Извини, но тогда я буду вынужден убить её, — обыденно произносит он, присаживаясь обратно на стул.
Цепенею на секунду, а потом во мне просыпается уже знакомая жажда крови. Я раскачиваюсь на ножках стула до тех пор, пока на
