Сталин. Путь к диктатуре - Абдурахман Авторханов

В самом Политбюро и президиуме ЦКК в первое время, кроме Рыкова и Томского, Бухарина поддерживали Орджоникидзе, Калинин, Шверник, Енукидзе и Ярославский. Н. К. Крупская, вдова Ленина, уже раз обжегшаяся на Троцком (Сталин в свое время из-за ее поддержки Троцкого чуть не исключил ее из партии), на заседаниях Политбюро и президиума ЦКК во время обсуждения правых угрюмо молчала, а после заседания, как рассказывали тогда, приходила на квартиру то к Рыкову, то к Бухарину и часами плакала, говоря:

— Я все молчу из-за памяти Володи (Ленина), этот азиатский изверг так-таки потащит меня на Лубянку, а это позор и срам на весь мир…

А потом, постепенно приходя в себя, повторяла свою знаменитую фразу троцкистских времен:

— Да что я? Действительно, живи сегодня Володя, он бы и его засадил. Ужасный негодяй, мстит всем ленинцам из-за политического завещания Ильича о нем!

Вторая линия — это, как я ее называю, линия провокации выступления будущих правых по важнейшим вопросам текущей политики партии и правительства. Эта политика, главным образом, была предопределена последними двумя съездами партии — в области индустриализации XIV съездом (1925 год) и коллективизации XV съездом (1927 год). То, что потом Сталин приписывал правым, — будто они были против этой общей политики в развитии промышленности и сельского хозяйства — было лишено всякого основания. Не в том правые расходились со Сталиным, что надо повести дело к социализму, не в том, что надо проводить индустриализацию, не в том, что надо держать курс на социалистическое сельское хозяйство, а в том, как и какими методами все это делать.

Сталин на кардинальный вопрос, «как и какими методами», не давал абсолютно никакого конкретного ответа до декабря 1929 года, но от правых потребовал ответа еще в 1928 году. Были созданы две комиссии Политбюро — промышленная комиссия под председательством главы советского правительства Рыкова при заместителе Куйбышеве и деревенская комиссия под председательством второго секретаря ЦК В. Молотова при заместителе Я. Яковлеве. В ту и другую комиссию входили Сталин и Бухарин. Промышленная комиссия разрабатывала первую «пятилетку», а деревенская — план коллективизации сельского хозяйства.

В распоряжении обеих комиссий находился огромный аппарат специалистов Госплана (председатель Кржижановский) и Центрального статистического управления (начальник Осинский). По вопросу «что делать?» обе комиссии пришли к единодушному решению — и пятилетку, и коллективизацию проводить, а вот по самому важному и решающему вопросу, «как и при помощи каких методов», докладчиками были назначены: Рыков в своей комиссии, а Бухарин — в комиссии Молотова. Оба докладчика, опираясь на данные, консультации и заключения специалистов уже названных мною учреждений, представили письменные тезисы, которые, как и по первому вопросу, должны были считаться тезисами Политбюро и директивами ЦК, когда они будут приняты комиссиями. Вот, собственно говоря, с тех пор и родились, наконец, искомые правые и в Политбюро.

Квинтэссенция тезисов Рыкова — соблюдение правильной пропорции между двумя отраслями развития промышленности — между тяжелой и легкой индустрией.

Курс — на тяжелую индустрию, но легкая индустрия — как стимул и один из источников развития тяжелой индустрии при соблюдении равенства темпов развития той и другой отрасли промышленности. Отказ от любых форм принудительного труда, как нерентабельного в экономике. Отказ от бюрократического декретирования и широкая инициатива местам по развитию местной промышленности, по производству средств потребления. Два варианта пятилетки — оптимальный и минимальный. Оптимальный — это желательный для выполнения план, но далеко не реальный, минимальный — это возможный и реальный план. Добиваться оптимального, выполняя минимальный. Поскольку пятилетний план — первый опыт и грандиозное предприятие для всего народного хозяйства, то в пределах этой пятилетки особо выделить первые два года, разработав специальный двухлетний план по развитию сельского хозяйства, как первую ступень к выполнению всей пятилетки. Таков в основном смысл тезисов Рыкова.

Тезисы Бухарина — курс на развитие социалистического земледелия, на кооперирование сельского хозяйства во всех трех формах: производственной, торговой и сбытовой. Одинаковое и равномерное развитие всех трех форм при решительном отказе от административного принуждения. Добровольность, не казенная, а настоящая добровольность коллективизации. Широкая государственная поддержка — кредитование и субсидии — желающим вступить на путь производственной кооперации при одновременном налоговом нажиме на кулаков, могущем их заставить тоже отказаться от индивидуальных форм хозяйствования и встать на путь коллективизации («мирное врастание кулака в социализм»). Всемерное поощрение — снижение налогов, снижение оптовых цен, кредит — торговой кооперации, дающее ее возможность продавать свои товары по ценам более низким, чем у нэпмана (частная торговля). Повышение цен на сельскохозяйственные продукты и снижение цен на промтовары в сети государственной торговли для развития сбытовой кооперации и общего поднятия сельского хозяйства. Словом, бросить в крестьянскую Россию лозунг «Обогащайтесь!». Таков был смысл бухаринских тезисов.

Когда эти тезисы были представлены на утверждение очередного заседания Политбюро (на заседании Политбюро присутствовали обычно с правом совещательного голоса и несколько членов президиума ЦКК), Куйбышев и Молотов резко, грубо и вызывающе заявили: все, что нам теперь предлагают Рыков и Бухарин, и есть план правого оппортунизма. В последовавших горячих дебатах роли были разыграны по расписанию: Каганович, Ворошилов, Микоян, Киров, уже заранее подготовленные Сталиным, не только присоединились к оценке Куйбышева и Молотова, но и потребовали довести до сведения ЦК, а потом и до сведения всей партии, что в Политбюро имеются правые в лице Рыкова и Бухарина. Уже дискуссия сознательно велась не в плоскости принятия или не принятия предложенных тезисов, а выявления и объявления до сих пор безымянных правых оппортунистов. Сталин, как обычно в таких случаях, играл в «нейтралитет», пока окончательно не выяснятся соотношение сил и реакция Бухарина и Рыкова. На этом заседании Томский открыто присоединился к Бухарину и Рыкову, а Орджоникидзе, Шверник, Калинин и Ярославский выступили против необоснованных обвинений Куйбышева и Молотова, предлагая деловое обсуждение тезисов для принятия или отклонения.

Сталин ни словом не обмолвился ни за, ни против по существу дискуссии. При приблизительно одинаковом соотношении голосов заседание кончилось «вничью». Была выбрана общая комиссия для обсуждения по пунктам обоих тезисов. Председателем комиссии был избран «нейтральный» Сталин, в нее, конечно, были включены и Бухарин с Рыковым, Томского забаллотировали, а остальными членами комиссии были те же лица, которые выступали против «тезисов» на Политбюро. Теперь Бухарин и Рыков имели дело с твердым большинством против себя при подозрительной «неизвестности» позиции «нейтрального» председателя. Хотя заседание Политбюро было закрытым, мы в ИКП на второй же день знали только что рассказанные мною подробности. Официально это, конечно, тщательно скрывалось. Именно тогда впервые циркулировал слух (намеренно пущенный в ход или просто народная молва, этого я не могу сказать), что сам Сталин находится в числе «правых», хотя под давлением большинства Политбюро он и разрешил от имени ЦК «теоретическую обработку» Бухарина. Бухаринцы это категорически отрицали, но сталинцы почему-то долгое время этого не опровергали.