Доверяя только сердцу - Элис Торнтон

Бенуа расхохотался.

– Мой дорогой сэр Уильям! – весело воскликнул он. – Обещаю, что, как только мне придет в голову свергнуть законное правительство Его Величества,[8] вы первый узнаете о моих намерениях. Пока же мне очень жаль, что я ничем не могу помочь вам в данной ситуации.

Во время всего этого разговора Анжелика, не смея пошевелиться, стояла за дверью и едва могла поверить своим ушам. Но долго подслушивать она не могла: сэр Уильям вот-вот был готов откланяться и уйти. Ее могут обнаружить, а это совсем нежелательно. Девушка, спотыкаясь, поспешила наверх и оказалась на верхней площадке лестницы как раз в тот момент, когда Бенуа и сэр Уильям вышли в холл.

Анжелика, замерев, остановилась. Сердце ее бешено стучало, и ей с трудом удалось успокоить его. Будет просто ужасно, если Бенуа заподозрит, что она подслушала его пикировку с сэром Уильямом!

Услышанное заставило Анжелику призадуматься. Просить о помощи контрабандиста – еще куда ни шло, но что, если Бенуа и вправду французский лазутчик? В конце концов, несколько минут назад он был почти что обвинен в измене и даже не попытался отклонить такое обвинение! Вернее, попытался, но столь же вяло, как и вчера, когда отклонял предположения Анжелики по поводу занятий контрабандой.

Девушка в ужасе прижала руку к губам. А что, если Бенуа и в самом деле мятежник? Революционер? Кое-какие из сказанных им слов давали все основания думать, что его идеи отличаются дерзостью и стремлением к радикальным переменам в обществе. До того, как Анжелике удалось подслушать разговор за приоткрытой дверью, она считала, что тот факт, что Бенуа наполовину француз, может во многом облегчить задачу по вызволению Гарри из плена. Анжелика и раньше встречала в Лондоне изрядное количество эмигрантов-французов – большинство из них от всего сердца искренне ненавидели Наполеона. Ей и в голову не приходило, что Бенуа может, в отличие от них, поддерживать идеи корсиканского чудовища. Девушка услышала, как за сэром Уильямом закрылась парадная дверь, и глубоко вздохнула. Ей отчаянно хотелось убежать в свою комнату, однако не может же она провести весь день, скрываясь там. Чем раньше она окажется лицом к лицу с Бенуа, тем лучше.

Анжелика поправила на плечах шаль и начала спускаться по лестнице с поистине величественной осанкой. Бенуа был уже на пороге комнаты, где только что разговаривал с сэром Уильямом, но, услышав ее неспешные шаги, поднял глаза.

– Доброе утро, миледи, – вежливо поприветствовал он. – Полагаю, вы хорошо отдохнули.

Анжелике показалось, что в глубине его глаз мерцали веселые огоньки, но в полумраке холла трудно было что-нибудь утверждать наверняка.

– Очень хорошо, благодарю вас, – спокойно ответила она, хотя сердце ее колотилось сильнее, чем всегда. – Моя горничная сказала, что прошлой ночью была настоящая буря, но я, к сожалению, ничего не слышала.

– Весьма рад, что вы хорошо выспались, – сказал Бенуа. – Прошу вас, завтрак ждет. – И он открыл дверь в гостиную.

– Благодарю. – Анжелика вошла в комнату, чувствуя, как ее охватывает странное, непривычное волнение, которое едва ли можно было объяснить тревогой за судьбу Гарри.

Для человека, который провел полночи на ногах, вид у Бенуа был на редкость бодрый. Анжелика испытывала безотчетную радость, что снова находится рядом с ним. Его присутствие пробуждало в страстной душе девушки незнакомый ей прежде трепет.

Она обратила внимание, что хозяин дома был одет во все черное – за исключением ослепительно белого шейного платка. Неожиданно ей стало любопытно: снимает ли он этот белый платок, когда уходит из дому на свой ночной контрабандный промысел? Или, может быть, он просто старательно прячет его под плащом? И еще ей пришло в голову: вероятно, чтобы быть всегда готовым действовать, одеваться надо незамысловато.

В гостиной никого не было, и Бенуа дернул за шнурок звонка. Анжелика не знала, как ей поступить: сразу сесть за стол или повременить немного? Поскольку шторы на окнах были раздвинуты, она то ли из любопытства, а то ли из-за того, что хотела успокоиться, подошла к окну.

Окна гостиной были расположены в передней части дома. После дождя, барабанившего в стекла всю ночь, небо было на удивление чистым и поражало своей прозрачной голубизной. Анжелика увидела растущий рядом с окном остролист, а невдалеке – несколько нарциссов, покачивавшихся от порывов легкого ветерка. Первые нарциссы, которые она увидела в этом году…

– Весна уже на пороге, – раздался позади нее голос Бенуа, и Анжелика испуганно вздрогнула. Она не слышала, как он подошел к ней. – Пожалуй, в такой день ваше путешествие в Лондон покажется вам намного приятнее, чем накануне, миледи.

Анжелика почувствовала, как у нее перехватило дыхание, а мысли почему-то разбежались в разные стороны. Она порадовалась, что стоит спиной к Бенуа и тот не увидит ее смущения. Будет, совсем некстати, если он заметит, что ему удалось застать ее врасплох. Она, не в силах сразу найти подходящий ответ, покусала губы, устремив взгляд на нарциссы. Поручение отца было исполнено накануне, и теперь у нее нет оснований откладывать свое возвращение в город, но ей так не хочется уезжать! Кроме того, нельзя же доверить жизнь Гарри человеку, относительно которого у нее зародились такие ужасные подозрения!..

– Действительно, день сегодня замечательный, – ответила она наконец, поворачиваясь лицом к Бенуа как раз в ту минуту, когда в комнату вошла Тилли.

Не надо было ей поворачиваться! Он стоял слишком близко от нее, и отступать было некуда. Несколько секунд Бенуа смотрел ей прямо в глаза, завораживая магнетической силой своего взгляда. Анжелике показалось, что он видит ее насквозь, и она вызывающе вздернула подбородок. Щеки ее зарделись.

Бенуа улыбнулся и повернул голову, чтобы отдать приказания служанке.

Анжелика немного расслабилась. Ей отчаянно захотелось глубоко вздохнуть, однако она позволила себе лишь тихонько перевести дух. Мысленно девушка ругала себя за свое поведение. В конце концов, она же выше того, чтобы позволить какому-то провинциальному контрабандисту очаровать себя! Или нет?.. Ну как можно запретить себе смотреть на Бенуа?!

Он в это время разговаривал с Тилли. В ярком свете утреннего солнца его черные волосы казались иссиня-черными. Ей были видны крохотные морщинки в уголках его глаз – должно быть, Бенуа приходилось часто щуриться. Впервые за их краткое знакомство Анжелика задумалась над тем, насколько активно участвует этот человек в нелегальном промысле и в чем заключается его роль? Вряд ли он сам вытаскивает бочонки с бренди на берег и навьючивает лошадей…