Кулинарная битва - Карин Джей Дель’Антониа

было. Только разница между ними в том, что она привыкла карабкаться с самого низу карьерной лестницы. Там, откуда она родом, даже лестницы никакой, на фиг, не существует. Потому-то ее первая работа бизнес-консультанта казалась ей чудом и невероятной победой. Она бы ее ни за что не бросила, если бы не… Родился Райдер, все стало не в два, а во сто раз труднее. Вот они оба и решили, что ей надо уйти. Няню-то они наняли, но не в няне дело. Няня у них и сейчас есть, но тогда, чтобы им обоим вкалывать по восемнадцать часов в сутки, нужны были две няни. И вообще, зачем тогда детей заводить? Мэй с тех пор построила собственный бизнес, написала книгу. Но и сейчас, если хотя бы один из них перестанет приносить каждый месяц домой гарантированную зарплату и оплаченную медицинскую страховку, у них никогда ничего не будет…

Но у них все было. Были двое детей, была арендованная двухэтажная квартира в Бруклине. Они смогли, они достигли.

Только теперь они в тупике. Мэй знает – Джею кажется, что он в тупике. Если бы не она, если бы не дети, разве занимался бы он тем, чем никогда не хотел заниматься? Порхал бы себе как бабочка. Мэй смотрела на мужа, и, как это частенько случалось в последний год, у нее чесались руки с размаху запустить в него бокалом. Родился в рубашке, само собой разумеется, окончил бизнес-школу, ту самую, которую до него окончил его папаша. Мэй теперь знала – есть два способа окончить бизнес-школу. Зубрить, как она, все примеры из практики до единого; как она, ходить на все до единого семинары; как она, выполнять все до единого дополнительные задания – короче, стиснув зубы, пройти огонь, воду и медные трубы. А есть и другой способ: без конца трепаться, направо-налево всех очаровывать, разбрасываться идеями и смотреть, какую из них разработают и докажут другие. Про этот второй способ друзья Мэй говорили, что он требует «уверенности типичной средней особи белой расы мужского пола». Правда, Джей – индиец по происхождению и к белой расе не принадлежит, но уверенности в себе у него всегда было хоть отбавляй.

Потому-то он и думает, что может в любой момент бросить отличную работу и что следующая, столь же отличная, только его и дожидается.

Ладно, хочет он на эту тему поругаться – она готова:

– Значит, ты считаешь, для меня это будет отдых? Лететь миллион часов, жить в доме с твоей матерью, с людьми, которых мы прежде в глаза не видели, и с двумя малыми детьми трех и шести лет?

С матерью Джея дети были едва знакомы. Сам Джей был с ней едва знаком. У его родителей случился какой-то запутанный то ли развод, то ли не развод. Мать забрала сестру и уехала, а отец один воспитал сына. Мэй так и не разобралась в их семейном устройстве – только богатые могут накрутить что-то подобное и считать, что все само собой разумеется. Мэй повертела бокал. Шампанского ей совсем не хотелось. Ей хотелось холодной диетической колы, которой в их доме отродясь не бывало.

– Но я тоже там буду. Я тебе не предлагаю в Сахару с палаткой ехать. И помощь там всегда найдется.

– Нет, до палатки пока далеко, до нее еще подождать надо. Но ведь ты и палатку запланировал.

Это была вторая часть безумных планов ее мужа. После поездки в Индию они должны отправиться с рюкзаками по Европе. Или арендовать дом-караван на колесах и проехать по Америке. Точно он еще не решил. У нее вопрос только один: почему человек, который ненавидит и презирает любые социальные сети, все свое свободное время отслеживает в них караваны «Эйрстрим» и группы путешественников с детьми? Еще немного, и он предложит купить хибарку на природе.

– Джей, мне сейчас не до того. Меня только что уволили. Я знаю, тебе с твоими мечтами мое увольнение на руку. – Она чуть не сказала «идиотскими мечтами», но удержалась. – Но мне-то твои планы нужны как собаке пятая нога.

– Можно и без палаток, и без рюкзаков обойтись. Мне просто хотелось… Смотри, Мэй, я тебя знаю. Мне жалко, что у тебя так неудачно все вышло. Но ведь это уже случилось. Теперь у тебя есть выбор, и я хочу, чтобы ты и меня в расчет принимала. – Потупившись, он водил вилкой по тарелке. – Понимаешь? Я просто хочу, чтоб у нас хоть какое-то время освободилось, чтоб мы могли проводить его все вместе.

– Не нужно мне никакого времени, – отрезала Мэй, не сдержав раздражения. – «Блестящий дом» – конечно же, неудача. Но неудача маленькая, временная. Я знаю, Джей, ты ненавидишь свою работу, а я свою – люблю. Я ничего не хочу посылать к чертовой бабушке только для того, чтоб потом начинать все сначала.

– Но я-то хочу.

Его слова на мгновение повисли между ними в воздухе. Оба они были воспитаны родителями-одиночками и обещали друг другу все всегда делать вместе, обещали оградить своих детей от того, через что прошли сами.

Джей опустил глаза в тарелку, подцепил кусочек и принялся жевать. Мэй готова была поклясться: вкуса он не чувствовал. Сама она ни есть не могла, ни даже притвориться, что ест.

– Отличная баранина. И детям, наверное, понравится. Морковка в ней что надо.

Разрядить атмосферу у него не вышло.

– Ладно, – пробормотал он. – Твоя очередь. Ты сказала, у тебя есть план. Валяй.

– Я целую кастрюлю приготовила. Заморожу остатки. Детям тоже достанется.

Теперь, после их перепалки, ее план казался ей абсурдным, но как выставить его в более выгодном свете, придумать она не могла.

– Понимаешь, мой план сильно облегчит тебе жизнь. Я же знаю, последний проект отнял у тебя все силы и следующий будет не лучше. Вот я и придумала. Возьму детей, уеду к матери, а ты оставайся. Холостяком поживешь. Свободное время будет. О нас беспокоиться не надо. Ни забот, ни хлопот. Отдохнешь. Будет время расслабиться и подумать про то, что тебе надо.

– Я только и знаю, что работаю. Что с вами, что без вас – времени на раздумья все равно нет, – парировал Джей. – Значит, мою маму ты видеть не хочешь, а к своей едешь. Подожди-ка, притормози. Ты не была в Канзасе с тех пор, как погиб Фрэнк. Тут не во мне дело. Мэй, скажи-ка ты лучше честно, зачем ты туда собралась? – Глядя на нее в упор, он раздраженно жевал очередной кусок баранины. Ждал ответа.

Вот оно, начинается.