Дорогая мамуля - Нора Робертс

Хотел бы он знать имена богов, которые взглянули на него с небес в тот день, когда он встретил ее. Если бы он мог положить все, что он сделал, все, чего добился, все, чем владел, на одну чашу весов, она все равно не перетянула бы драгоценного дара встречи с Евой.

Поскольку Рорк хотел еще немного потянуть время, он сунул руку в карман и потер серую пуговицу, ту, что оторвалась от блузки Евы в день их первой встречи.

«Интересно, – подумал он, – когда Ева придет в себя настолько, что сообразит, с какой целью явилось к ней это привидение из прошлого? А как только поймет, – усмехнулся он, сжимая пуговицу в кулаке, – она разозлится до чертиков».

Решив, что время подошло, Рорк вернулся к столу, сел в кресло и вызвал секретаршу по интеркому:

– Можете пригласить ее, Каро.

– Да, сэр.

В эти последние мгновения перед встречей Рорк обуздал ярость, что бушевала у него внутри. Ярость, которая требовала рубки до крови.

Она оказалась именно такой, как он и ожидал: он ведь прошлой ночью провел исследование. Крупная, ширококостная, с тщательно уложенными волосами и довольно привлекательным, умело подкрашенным лицом. Ее даже можно было назвать славной бабой.

На ней был пиджак пурпурного цвета с золотыми пуговицами и юбка до середины колена. Хорошие туфли, каблук разумной высоты. Духи крепковаты: сильный розовый запах.

Рорк поднялся на ноги, улыбнулся и протянул женщине руку, не выходя из-за стола. Это давало ему некоторое стратегическое преимущество.

– Миссис Ломбард!

Гладкая, подумал он. Гладкая и мягкая, но он не сказал бы, что слабая.

– Я вам так благодарна, что уделили мне время. Я знаю, у вас, должно быть, очень загруженное расписание.

– Вовсе нет. Я всегда заинтересован в знакомстве с… близкими моей жены. Спасибо, Каро.

Рорк знал, что его сухой тон сам по себе подскажет секретарше: кофе не предлагать. Она сдержанно поклонилась и вышла, закрыв за собой дверь.

– Садитесь, прошу вас.

– Спасибо. Спасибо большое. – Ее голос звенел энтузиазмом, глаза восторженно горели. – Я не была уверена, что малышка Ева – извините, я до сих пор ее так называю – упомянет обо мне.

– А вы думаете, она о вашем появлении умолчала?

– Видите ли, я ужасно, просто ужасно переживаю из-за того, что произошло вчера. Должна признать, что я повела себя совершенно неправильно.

Она прижала руку к сердцу.

Рорк заметил, что у нее длинные, ухоженные ногти, покрытые ярко-красным лаком. На правой руке блеснуло кольцо – довольно массивный золотой перстень с крупным аметистом. И такие же серьги. Хорошо подобранный, хотя и без элегантности ансамбль.

– И как же вы себя повели? – спросил он.

– Я выбрала неправильную тактику. Вероятно, мне бы следовало сначала связаться с ней по телефону. А я вместо этого взяла и вломилась без предупреждения, так сказать, головой вперед. Такая уж у меня привычка. Я слишком импульсивна, особенно когда речь идет о чувствах. Еве в то время так нелегко пришлось, и когда я свалилась ей как снег на голову, без всякого предупреждения, должно быть, она растерялась. Я ее расстроила. – Теперь она прижала руку к губам, и в ее глазах заблестели слезы. – Вы представить себе не можете, что творилось с этой бедной маленькой девочкой, когда она ко мне попала. Чистые комариные мощи, непонятно, в чем душа держится. Тени почти не отбрасывала, и при этом тени своей боялась, представляете?

– Да, я представляю.

– И теперь я чувствую себя виноватой. Надо было мне раньше подумать. Теперь-то я понимаю: увидев меня вновь, бедняжка все вспомнила. Все те ужасные дни, что ей пришлось пережить, прежде чем она вновь оказалась в безопасности.

– Значит, вы пришли ко мне, чтобы я мог передать ей ваши извинения. Буду счастлив это сделать. Хотя, я думаю, вы переоценили свое влияние на мою жену. – Рорк откинулся на спинку кресла и слегка повернулся в нем. – Мне показалось, что она была недовольна неожиданным визитом. Но я бы не сказал, что расстроена. Поэтому прошу вас, не волнуйтесь понапрасну, миссис Ломбард. Надеюсь, вы хорошо проведете время в городе, каким бы кратким ни был ваш визит, прежде чем вернетесь домой.

Он указывал ей на дверь – недвусмысленно, хотя и вежливо. Деловой человек, мимоходом стряхивающий ворсинку с лацкана своего костюма.

Рорк по глазам женщины увидел, что она поняла. В глазах промелькнуло странное выражение, промелькнуло и исчезло, быстрое, как змеиный язычок. «Вот ты где, – подумал он, – гадюка, прячущаяся под солидным костюмом и сахарными словами».

– О, но я не могу уехать обратно в Техас, не повидав мою малышку Еву! Я хочу лично принести ей свои извинения и убедиться, что с ней все в порядке.

– Уверяю вас, она чувствует себя прекрасно.

– А Бобби? Да мой Бобби просто умирает от желания ее увидеть! Он был ей как брат родной.

– Правда? Странно, что она никогда о нем не упоминала.

Труди Ломбард улыбнулась – снисходительно и не без лукавства.

– Мне кажется, наша малышка Ева была самую чуточку влюблена в него. Думаю, она не хочет заставлять вас ревновать.

Рорк мгновенно рассмеялся – сердечно и от души.

– Бога ради! Что ж, если хотите, вы можете оставить свой адрес у моего секретаря. Если лейтенант захочет связаться с вами, она, безусловно, это сделает. В противном случае…

– Нет-нет, так не пойдет. Это никуда не годится. – Труди села прямее, ее тон стал резким. – Я больше полугода заботилась об этой девочке, я приняла ее в свою семью по доброте сердечной. И уж поверьте мне, с ней было нелегко. Мне кажется, я заслуживаю большего.

– В самом деле? И чего же, по вашему мнению, вы заслуживаете?

– Ну, хорошо. – Она передвинулась в кресле, готовясь, как предположил Рорк, к торгам. – Если вы считаете, что повидаться со мной и моим мальчиком – это не то, что нужно, тогда – я прекрасно понимаю, что говорю с деловым человеком, – я считаю, что мне полагается компенсация. Не только за потраченное время и силы, за все те хлопоты, на которые я пошла много лет назад ради этой девочки, когда она никому не была нужна, но и за все затраты и неудобства, понесенные ради приезда сюда только для того, чтобы ее повидать, узнать, как у нее идут дела.

– Понимаю. И вы уже подумали о размере такой компенсации?

– Должна признать, ваш вопрос застал меня врасплох. – Труди поправила прическу. – Не знаю, какую можно назначить цену всему тому, что я дала этой девочке, или тому, каких сил мне стоит отвернуться от нее сейчас.

– Но я уверен, вы справитесь с этой задачей.

Труди покраснела, но не от смущения, а от злости.

В этом Рорк не сомневался. Но виду он не подал, сохраняя на лице любезно-нейтральное выражение.