Немой. Книга 2. Охота на нежить - Рудин Алекс

– Погоди, дед Миша, не перебивай! – цыкнул на него Сытин. – Как ты говоришь, он называется?

– Шейлуньский королевский золотарь.

– Во! Слышал, Поликарпыч! Не знаешь такого? Дед, а другое название у червя есть?

– Ну… шейлуньский копрофаг.

– Как?

Сытин заржал.

– Слышал, Поликарпыч? Шейлуньский говноед! Вот такую дрянь мой прадед завёл. Чем её уморить можно? В смысле – ничем?

– Я же говорил! – грустно, но твёрдо повторил прадед.

Сытин с досадой сунул зеркальце за пазуху.

– Ну, дед Миша – удружил, бля!

– Васька, не ругайся на старших! Сколько тебе повторять? – обиделся прадед.

– Может, я попробую, Василий Михалыч? – неожиданно предложил Михей.

Сытин уставился на него.

– А попробуй! Чем чёрт не шутит!

Михей присел на корточки у края ямы и уставился вниз.

Я, конечно, уставился на Михея. Интересно же – как он королевского говноеда дрессировать будет!

Михей, полузакрыв глаза, тихонько завёл заунывную тягучую песню. Слов у песни не было. Только мелодия, похожая на протяжный жалобный стон. В такт этому стону Михей еле заметно раскачивался. В его движениях было что-то завораживающее.

Я тряхнул головой и открыл глаза пошире.

Мусор на дне ямы зашевелился. Из него показалась гибкая труба серо-земляного цвета. Толщиной она была почти с человека.

Хера себе, червяк!

Ни глаз, ни ноздрей у червяка не было. Только круглая зубастая пасть на конце туловища.

Червяк поднялся над краем ямы и потянулся пастью прямо к лицу Михея.

Я на всякий случай взялся за рукоять меча.

А Михей и глазом не моргнул. Он, не мигая смотрел на червя и продолжал монотонно раскачиваться.

Червяк то ли обнюхал, то ли ощупал Михея – хер его знает. Немного покачался с ним в такт. А потом повернул своё круглое хлебало в мою сторону.

Э, бля! Ты что задумал?

Я быстро шагнул назад.

– Стой, Немой! – негромко сказал Михей. – Дай ему тебя запомнить.

Я чуть ли не силой заставил себя стоять спокойно. Круглая зубастая пасть дотянулась до меня. Поинтересовалась сапогами. Потом поднялась выше. И целую минуту, не меньше, раскачивалась в сантиметре от моего лица.

Выдержку, что ли проверяет, гад?!

От червяка слабо пахло земляникой.

Затем червяк обнюхал Сытина и потянулся к Глашке.

– Какой хорошенький! – сказала Глашка и пощекотала червяку шею. Ну, в общем часть туловища неподалёку от пасти.

Червяк потёрся о Глашкину руку.

– Кот у меня есть, – задумчиво сказал Сытин. – Мыш тоже. Теперь червяк завёлся. Это, блядь, не дом, а зоопарк! Жаль, медведь не приехал – был бы цирк.

– Хватит ворчать, Васька! – перебил его обрадованный прадед. – Пошли в дом. Бабка такой пирог испекла! С крыжовником! И расстегай с рыбой!

– Вообще, дед, ты – молодец! – похвалил Сытин. – Когда магию-то успел освоить?

– Когда тебя повязали, я сразу понял, что рано или поздно за нами с бабкой тоже придут. Ну, и засел за учебники. Чтобы бабку защитить.

– У тебя же таланта к колдовству отродясь не было.

– Я всю жизнь упрямством беру! – похвастал прадед. – Упрямством, Васька, таких высот можно достичь – ни один талант не угонится!

– Ну-ну, – хмыкнул Сытин.

– Хер загну! – отрезал прадед. – Я бабку, знаешь, сколько добивался? Отец её ни в какую не соглашался Дуньку за меня отдавать. Так я её подкараулил и украл! Тесть погоню за нами выслал. Только пока догнали – у нас уже второй сын родился!

– Хорош хвастать, дед! – перебил его Сытин. – Михей! Ты о чём с червяком-то договорился?

– Договорились, что за забор они выползать не будут, чтобы людей не пугать, – ответил Михей. – А вдоль забора прокопают ходы и будут периметр охранять. Если кто без спроса заявится – это их законная добыча.

– С ума сошёл?! – схватился за голову Сытин. – А если князь приедет?

– А нечего шастать без приглашения! – сурово заявил прадед. – Я табличку на ворота повешу. «Осторожно – здесь жрут заживо и титул не спрашивают!»

– Эй, спорщики! – раздался из окна голос бабы Дуни. – Вы есть-то идёте? Пирог остывает!

Бля, а ведь мы с самого утра ничего не жрали! Пустой желудок немедленно напомнил о себе громким недовольным урчанием.

– Идём, баб Дунь! – крикнул я.

В самом деле! Пусть Сытин с дедом хоть до утра спорят. А нормальным людям давно пора пожрать!

– Немой! – удивился прадед. – Ты заговорил, что ли?

– Это ему мой метод помог! – похвастал неизвестно откуда взявшийся Мыш. – Мелкую моторику развивал – и вот вам результат!

Мыш оглянулся по сторонам и уставился на меня.

– А где моя семья, Немой?!

Пля!

Я крутанулся на пятках и побежал искать валенок с мышиным семейством.

Проворочавшись полночи без сна, я окончательно убедился, что моё расследование зашло в тупик.

Всё это время я ломал голову над одним охеренно важным вопросом.

Ну, бля, не всё время, конечно!

Сначала мы долго ужинали. Сожрали огромный пирог с рыбой. Потом огромный пирог с крыжовником. Тем, кто не наелся, баба Дуня налила по миске щей.

Потом Сытин связался с Чупавом и узнал, что у них с Потапычем всё в порядке. Рыженькая русалка почти пришла в себя и лопала рыбу за троих. Мары больше не появлялись.

Чупав оборудовал под навесом кузницу и обнаружил, что речная вода охеренно подходит для закалки клинков.

Потом мне надоело слушать, как Сытин препирается с прадедом. Я зевнул и незаметно дёрнул Глашку за рукав. Мы вылезли из-за стола и тихо свалили.

Ещё через пару часов довольная Глашка крепко заснула. А я ворочался с боку на бок и пытался найти ответ на вопрос:

На кой хер кому-то понадобилось убивать княжича?

В башке всплыла фраза из книжки, которую я прочитал давным-давно, ещё в прошлой жизни:

«Ищи, кому это выгодно».

Я поискал. И понял, что главную выгоду от смерти княжича получаю я.

Охереть! Получается, надо было его ещё в змеиной деревне пристукнуть!

Но я точно знал, что не посылал на дерево полуслепого деда и не просил его стрелять в княжича отравленными стрелами.

А кто тогда?

Я поднялся с кровати, подошёл к окну. И увидел, как в рассветном сумраке над забором медленно скользит бесформенное облачко густого мрака.

Глава 9: Княжеские хлопоты

Когда я проснулся, в окно ярко светило утреннее солнце. В ветках яблони за окном вовсю заливалась какая-то пичуга. Она мелодично распевала, талантливо изображая колокольчик. Потом принималась быстро цокать и насвистывать. В самом конце выдавала головокружительную трель, после которой песня повторялась.

И вот чего орать? Лето кончается, птенцов уже не высидишь. Видимо, птица не искала пару, а старалась исключительно из любви к искусству.

Я протянул руку и нащупал пустые складки одеяла. Глашка уже поднялась и свалила.

Бабе Дуне помогает, что ли? А я-то надеялся на небольшую порцию утренних нежностей. Ну, или на большую – это как пойдёт!

Долго расстраиваться я не стал. Если жратва не идёт к Немому – Немой сам идёт за жратвой. Я вскочил, наскоро умылся у жестяного умывальника и почистил зубы при помощи толчёного мела и тщательно разжёванной еловой веточки.

Ну, а хер ли? Для голодного мужика зубы – основной рабочий инструмент! А для кота – тем более! Их беречь надо.

Умывшись, я выглянул в окно и убедился, что никакого чёрного облака на горизонте не видно. Небо было таким ясным, словно его всю ночь стирали, а теперь повесили просушиться на августовском солнце.

Птица, увидев меня, испуганно вспорхнула с ветки и улетела. На лету она что-то возмущённо щебетала. Можно подумать, какие мы нежные! Это ты ещё Хлюпня не видела!

Я распахнул створки окна пошире и отправился вниз, надеясь раздобыть еды.

Вся компания уже сидела за столом.

– Ну, ты и дрыхнуть, Немой! – одобрительно сказал Сытин, увидев меня.