Екатеринбургский цирюльник - Виктория Данилова

************

По утрам Савин всегда просыпался без будильника. Вот и сегодня, ровно в семь он открыл глаза. Каждый его день был расписан по минутам, согласно плану, составленному накануне. Вчера эти его планы были нарушены, но это было вчера. Оценив назревающие проблемы, Геннадий Дмитриевич отнес их к незначительным, но, все же, решил посвятить их решению весь сегодняшний день. Он понимал, что именно такие, на первый взгляд, ничего не значащие события, могут постепенно превратиться в одну большую проблему. Этого мужчина допустить не мог.

Не любил Савин обращаться за помощью в правоохранительные органы, но сегодня придется это сделать. Был у него один человек, занимающий высокий пост в МВД, Грушницкий Павел Егорович. Грушницкий многим обязан не самому Савину, а их общим знакомым из Москвы, которые очень заинтересованы в успешной работе его клиники. Геннадий Дмитриевич нашел нужный номер в контактах мобильника и нажал на «вызов».

Возможно, Грушницкого не обрадовал столь ранний звонок, но он, не задумываясь, назначил встречу. Через час Савин уже сидел в его рабочем кабинете.

– Мне нужно знать все про Орлову Анну Алексеевну. Кто такая, где живет, чем занимается и так далее, – изложил он цель своего визита после недолгого приветствия.– Да, она работает корреспондентом в журнале «Объектив», будет не плохо, если об этой писаке вы раздобудете мне все.

– Не проблема. Не буду даже спрашивать, зачем вам это.

– Ну и хорошо. Я надеюсь, это не займет много времени?

– Думаю, нет. К вечеру вся информация о ней будет у вас на столе. Как вам у нас в Екатеринбурге? – перевел Грушницкий разговор на другую тему.

– Почему же, у вас? Я у себя дома. Я родился и вырос здесь.

– Да? А я и не знал. Я сам как раз таки из Москвы.

– Тогда это мне впору задавать подобные вопросы.

– Знаете, а я привык, и достаточно быстро. Свободнее здесь, легче дышится.

– Понимаю вас. «Подальше от начальства, поближе к кухне», не так ли?

– Именно так. Кому, как не вам, это понимать.

Савин постарался быстрее закончить этот разговор. Сославшись на дела, он покинул кабинет Грушницкого. Геннадий Дмитриевич вышел из здания министерства и сел в машину. Посмотрев на часы, он решил, что самое время побывать в гостях у семейства Кныш. Мужчина был уверен, что Вадим уже у себя в салоне, и это было хорошо. Он собирался вправить мозги Ларисе. Савин сказал водителю, куда ехать, и, устроившись по удобнее, стал смотреть на дорогу. Когда машина остановилась у ворот знакомого дома, он попросил не заезжать во двор.

– Пока ты свободен, Аркадий. Подъедешь за мной часа через два, – сказал Геннадий Дмитриевич водителю.

– Хорошо, – ответил тот.

Савин не ошибся, Лариса была одна. Она не очень-то обрадовалась такому неожиданному визиту. Но это не имело для него никого значения. Мужчина, вдруг, почувствовал, как соскучился по ее телу, по ее ласкам и на какое-то время совсем забыл, с какой целью приехал сюда. Лариса сегодня была хороша, очень хороша. Без макияжа, в домашней одежде она чувствовала себя какой-то беззащитной и растерянной. Эта растерянность делала ее еще привлекательнее, она была такой манящей. Геннадий еле сдержался, чтоб не наброситься на нее сразу после ее холодного и недолгого приветствия.

– Если гора не идет к Магомеду, – начал Савин, но женщина перебила его.

– Давай, без этого. Совсем необязательно было приезжать. Что, боишься, сбегу?

– Нет, не боюсь.

– Вадима нет. Он с утра уехал в салон.

– А я к тебе.

– Что ж, пошли, сделаю такому гостю кофе. Пошли, пошли, что стоишь. Будь как дома, здесь же все твое.

Савин подошел вплотную и прижал женщину к себе. Она сделала попытку отстраниться, но мужчина только крепче сжал руки.

– Если я сказала, все твое, я не имела в виду себя.

– А зря.

Сопротивление Ларисы еще больше возбуждало Геннадия. Почувствовав в руках ее тело, он окончательно забыл, зачем пришел. Мужчина стал жадно целовать ее шею, волосы, лицо.

– Боже, как же я хочу тебя, – шептал он.

Поцелуй в губы, осторожный, проникновенный и дразнящий поубавил агрессию протестующего женского организма. Савин почувствовал, как Лариса расслабилась, а по ее телу прошла едва уловимая дрожь. А когда он прерывался и лишь едва касался ее губ своими губами, женщина, желая продолжения, сама начинала целовать его. Геннадий подхватил Ларису на руки и стал подниматься на второй этаж. Он знал, где находится спальная и нес ее туда. Охваченные такой неожиданной страстью любовники ублажали друг друга снова и снова. Первой пришла в себя Лариса.

– Савин, что мы делаем? – спросила женщина, когда уже совершенно обессиленные они просто лежали рядом.

Мужчина открыл глаза и резко сел.

– А что мы делаем? Разве тебе было плохо?

– В том то и дело, что хорошо. Кто я для тебя, Савин? Ты ведь не любишь меня, я знаю.

– Я никого не люблю. Но, знаешь, ты лучшая из женщин, которые у меня были. Разве этого тебе мало?

– Какое же ты дерьмо, Геннадий Дмитриевич! – произнесла женщина и вскочила с постели. – Ты просто чудовище, чудовище, слышишь? Чудовище, для которого не существует никакой морали, – продолжала она. Дерьмо и чудовище! – Лариса повернулась и пошла в ванную.

Когда она вышла оттуда, Савин уже сидел одетый на краю кровати.

– Чего ты хочешь? – спросила женщина равнодушным и уже спокойным тоном.

– Только одного, чтоб ты выполняла свою работу. Я хочу, чтоб ты довела ее до конца. Да, и не советую тебе совершить какую-нибудь глупость, типа чистосердечного признания мужу. Даже не думай рассказать ему правду.

– А то что?

– Что? Да, собственно, ничего. Ничего, для тебя уже не будет ничего. Просто не станет Ларисы Кныш, а уж тем более Анжелы Кислициной.

– Даже так?

– Даже так, – повторил Савин. – Я даю тебе неделю. Пусть твой супруг делает сейчас все, что хочет. Не надо пока тянуть его ко мне в клинику. Пусть расслабится, он имеет право. А через неделю ты дашь ему вот эти таблетки. Не бойся, они не убьют его и даже не навредят. Он просто почувствует себя плохо и сам захочет обратиться ко мне. Ты все поняла? Приедешь вместе с ним. Я думаю тебе не сложно выполнить эту мою маленькую просьбу. А пока, пока отдыхайте, наслаждайтесь жизнью.

Лариса молчала. Савин и не ждал от нее ответа, он посмотрел на часы.

– Мне пора. Аркадий уже заждался.– Мужчина вышел из спальной.

Женщина не пошла, его провожать, на что он не обратил внимания, ему не нужны были провожатые. Савин убедился, что Лариса не будет замышлять против него ничего, не посмеет, потому что понимает, что ее жизнь и все, что с ней связано, полностью в его руках. Довольный Геннадий Дмитриевич вышел на улицу и сел в машину.

– В клинику, – сказал он водителю.

Когда машина подъезжала к ее зданию, Савин внимательно смотрел, как выглядит со стороны его творение. С виду эта современная постройка вполне соответствовала своему названию. Клиника, как клиника. Да и внутри для постороннего взгляда не было ничего необычного. Никому и в голову не придет, что у этого здания под землей имеется еще два этажа. Именно там, в оснащенных новейшим оборудованием, лабораториях, операционных и манипуляционных, специальных боксах проводится основная работа. Геннадий Дмитриевич гордился своим детищем, и сейчас, глядя на него со стороны, он довольно улыбался.

– Здравствуйте, Геннадий Дмитриевич, – поприветствовал его охранник.– А мне передали, что вас сегодня не будет.

– Да, что поделать, отдыхать нет времени, – ответил мужчина, и, взяв ключи от своего кабинета, поспешил уйти.

Только он вошел в него, как раздался телефонный звонок. Это был Грушницкий.

– Геннадий Дмитриевич, я выполнил вашу просьбу, – сказал он без вступлений.– Вся информация об Орловой у меня. Я могу переслать ее вам на почту, скажите Е-mail и через минуту можете изучать.

Савин поблагодарил Павла Егоровича и продиктовал рабочий адрес. Электронная почта очень упрощает современную жизнь, уже через несколько минут мужчина изучал полученные материалы. Прочитав все внимательно, Савин сделал вывод, что не все так страшно, как надумал себе Лукьяненко. Орловой он решил заняться сам.

– Кстати, о Лукьяненко, – сказал мужчина вслух и взял в руки мобильник. Еще не прозвучал второй гудок, как Сергей ответил.

– Ты сейчас где? – спросил Геннадий Дмитриевич без всяких приветствий.

– Дома.

– Подъезжай в клинику, я жду тебя.

– Хорошо, – ответил Лукьяненко.

Савин отключил телефон и откинулся на спинку кресла. «Все приходится делать самому, абсолютно все», – подумал он.

Глава четвертая

Анна ждала звонка от Лукьяненко. « Он позвонит. Он обязательно позвонит», – думала она. Женщина чувствовала, что этому, избегающему разговора доктору, есть что рассказать. А ведь еще совсем недавно ей и в голову не могло прийти, что в исчезновении ее любимого человека может быть замешан сотрудник медицинского учреждения. Это сейчас Орловой кажется все вполне логичным, а тогда, тогда она уже почти смирилась с тем, что поиски ее Игоря давно прекратились. Игорь Алексеевич Збруев был признан пропавшим без вести. Как? Как такое может быть? Эти вопросы женщина постепенно перестала себе задавать, так же, как и перестала обивать пороги полиции. Она смирилась, вернее, думала, что смирилась.