Пещерная тактика (СИ) - Алексей Переяславцев

Я смотрел в другую сторону, но чужие шаги услышал. В пещеру входил незнакомый дракон с чешуей цвета охры. Я предположил, что то был дракон, а не дракона: очень уж гость выделялся ростом. Мне показалось, что он выше отца на ширину передней лапы — если считать по спине, конечно. А еще я отметил (по положению гребня) некоторую важность, даже заносчивость гостя.

— Здравствуйте, мудрый Хнурр.

— Желаю вам здоровья, мудрый Хнурр.

Вот это родители выдали. Выходит, в особо почтительном варианте обращение идет во множественном числе. Запомним.

Тут мама исчезла и снова появилась с большим листом лопуха. На нем красовались ягоды земляники. Лакомство в честь высокого гостя? Точно, он с явным удовольствием отведал и благожелательно кивнул.

Но сейчас моя очередь:

— Здравствуйте, мудрый Хнурр.

— Здравствуй и ты, Стурр. Я главный наставник…

Директор школы, стало быть.

— …и хотел бы с тобой поговорить. До скольких ты умеешь считать?

— Я недавно сосчитал до тысячи.

Ответ чуть двусмысленный. Но вряд ли он станет проверять, считаю ли я до миллиона. Директора обычно ценят свое время.

— Какие виды магии ты знаешь?

— Магия огня, земли, воды и воздуха. Еще магия полета.

— Магия полета? Кто тебе о ней рассказал?

— Никто.

— Тогда откуда ты о ней знаешь?

— Я вижу, как летают папа и мама. Они летают не как птицы. Значит, с помощью магии полета.

— Чем же отличается полет драконов?

— Птица, когда взлетает и набирает скорость, изо всех сил машет крыльями. У папы и мамы крылья всегда неподвижны.

Неточность, но сознательная. Я видел, как родители закладывали виражи: крылья при этом выполняли функцию элеронов. Но дракончик вправе не заметить таких подробностей.

— А сам ты умеешь летать?

Не вполне ясна цель вопроса. Не может же он предполагать ответ «Да»? Но и негативный ответ давать нельзя.

— Я выучусь летать.

— А плавать ты умеешь?

— Умею, но папа плавает и ныряет лучше. Я тоже так научусь.

— Ты умеешь видеть магические потоки…

Произнесено, как самоочевидное. Видимо, отсутствие магического дара у дракона немыслимо, потому что такого не бывает никогда.

— …а можешь ли показать мне потоки огня?

— Вот здесь группа главных потоков, тянутся они вот досюда, при этом тут, вокруг, их становится меньше…

Краем глаза я углядел одобрительную реакцию отца. Ну конечно, он специализируется на магии огня. Реакции со стороны мудрого главного наставника не последовало. Вместо этого он бросил в пасть еще ягодку и продолжил экзамен:

— А потоки воздуха?

— Их много, почти взде, только у входа в пещеру они изменяются…

— Теперь потоки земли.

— Как насчет воды?

Экзамен шел довольно долго. Краешком сознания я воспринимал эмоции Другого. Ему было очень страшно.

— У меня больше нет вопросов.

— Сирри, погуляйте на площадке. Саррод, пригляди.

Даже если бы у меня вдруг возникло намерение поспорить — оно бы мгновенно испарилось от тона отцовского голоса. Это был сержантский приказ.

— Уважаемый Гррод, уважаемая Варра, прежде всего хочу сказать, что вы были совершенно правы, пригласив меня.

Обмен взглядами. Дракона про себя отметила официально‑нейтральные интонации в голосе главного наставника. Ничего личного.

— Ваш дракончик необычный. В этом я с вами согласен. Но если вы полагаете, что он уникален, то ошибаетесь. Сам я с подобными не сталкивался, но в другой школе учится аналог: Ррола, дочь Уррага. Впрочем, перейдем к вашему сыну.

Суждения главного наставника всегда выслушивались внимательно. Этот раз не был исключением.

— Стурр, несомненно, универсал. Вы, должно быть, и сами догадались, уважаемый Гррод, что в магии огня он силен… для своего возраста, конечно. В магии воды — также.

Родители кивнули.

— Уверяю вас, о магии земли и воздуха можно сказать то же самое. Ошибки быть не может.

Эти слова наносили серьезный удар по честолюбивым замыслам отца. Он прекрасно знал, что универсалы МОГУТ быть полезны, что они часто БЫВАЮТ полезны, но никогда не бывают незаменимы. Вот почему большая карьера универсалу не светит. Сверх того, родители знали, что универсалы обычно имеют пониженный уровень магической силы.

— Должен отметить впечатляющий уровень способностей вашего сына во всех видах магии…

Отец сильно приободрился. Мать вообще не высказала никаких эмоций.

— …и не просто способностей, но и знаний. В школе такой уровень характерен для четырехлеток. Я даже подумал, что кто‑то обучал его магии.

Родители синхронно мотнули головами и хвостами в жесте категорического отрицания.

— Как насчет ваших старших детей? Мог Стурр чему‑то от них научиться?

На эти вопросы ответила мать. Голос у нее был столь же официален, как и у главного наставника.

— От моей дочери он ничему не мог научиться — она слишком мала, ей и четырех нет. Знания моего старшего сына, конечно, соответствуют его возрасту, но обучать он не мог по другой причине: ему это скучно. Не тот склад ума. Вот почему из него никогда не выйдет наставника.

— Как насчет детского сада? Воспитанники? Или воспитатели?

— Я тоже об этом подумала и спросила. Воспитатели отрицают наличие каких‑то особых способностей у кого‑либо из малышей. Кроме Стурра, конечно. И сами они магии не обучают. У них другие обязанности.

Дракона промолчала о том, что воспитателям, вообще говоря, запрещено обучать дракончиков магии. Тем более, главный наставник и так об этом знал.

— Вот отсюда и проистекает мой интерес, уважаемые. Возможно, Стурр подслушивал или подглядывал. Дети, знаете ли, в этом очень изобретательны. Должен отметить еще одно свойство характера вашего сына, представляющее интерес.

Как ни старалась мать скрыть тревогу, у нее это не получилось.

— Абсолютное большинство детей строит планы на будущее, как вы знаете. Они хотят быть наставниками, целителями, магами земли, тысячниками. Повторяю, это обычно. Но ваш сын другой. Он ставит перед собой приземленные цели. По вашим же словам (и его собственным), он хочет научиться хорошо плавать. Нырять. Летать. Такая постановка задач самому себе характерна скорее для взрослого. Впрочем, поглядим.

Тон гостя стал скорее начальственным, чем официальным.