Подсказки пифии - Эрик Аксл Сунд

– Ее положили в больницу Катаринахюсет в Русенлунде, – доложила Анн-Бритт. – За ней приедут через пятнадцать минут.

“Я так и думала", – отметила про себя София, а вслух сказала:

– Спасибо.

Она положила трубку, пожалев, что не попросила Анн-Бритт подождать и не связываться с отделением психиатрии сразу. Катаринахюсет почти за углом, и километра нет, а София с удовольствием побеседовала бы с Аннет подольше.

Сейчас у нее оставалось всего пятнадцать минут, и надо было использовать их с максимальной пользой.

– Сигтуна и Дания, – произнесла Аннет в воздух – вероятно, она ушла в себя. – Любого члена Sihtunum всегда радушно примут в Польсиркельне. Это одно из главных правил.

– Вы сказали – Польсиркельн, Sihtunum и Дания? О каких главных правилах вы говорите?

Аннет Лундстрём улыбнулась, склонив голову и рассматривая сочащиеся кровью пальцы.

– Слова, которые были в начале всего, – ответила она. – Подсказки пифии.

Прошлое

И ягоды выращу деткам, они будут их собирать.Я дам им смешные проделки, ведь детки любят играть.Устрою цветные лужайки, где бегают детки, резвы,И детки наполнятся летом, а ножки их полны весны[7].

Пария.

Она нашла это слово в энциклопедии и до сих пор помнила его значение.

Отверженный, презираемый человек.

Здесь вся семья Лундстрёмов – парии, никто в поселке не разговаривает с ними.

Эти игры другим не нравятся. И только из-за того, что другие не понимают их. Они не умеют петь псалмы Ламмета и никогда не слыхали о Словах, которые были в начале всего.

Почти год назад, когда ей только-только исполнилось двенадцать, ее обручили с Крлом – и это тоже в их глазах было отвратительно. Карлу скоро девятнадцать, он ее двоюродный брат.

Она любит Карла, и у них будет ребенок, плод любви, как только она станет достаточно взрослой.

Этого другие тоже не понимают.

А теперь все зашло так далеко, что приходится уезжать отсюда.

Какая удача, что Вигго, который работает аудитором на лесопилке в Вуоллериме, помог им все устроить и она уже осенью пойдет в школу в Сигтуне. Там друзья, люди, которые как они и которые все понимают.

Вигго сейчас здесь. Она слышит его тяжелые шаги, когда он входит в прихожую, и спускается встретить его. Ее отец и дядя приветствуют его приглушенными голосами.

Она знает: если бы не Вигго, они были бы никем.

Это он указал им путь, благодаря ему они понимают, как устроен мир. И именно он поможет им сейчас, когда остальные, все соседи до единого, обернулись против них.

У Вигго сосредоточенный вид. Увидев ее, он молча кивает. С собой у него большой бумажный пакет, и она знает: там подарки для нее. У него всегда с собой поразительные вещи, особенно когда он возвращается из поездки. Как теперь, когда он был на ферме в Дании все праздники, а за неделю до этого – даже в Советском Союзе. И при этом успел устроить все здесь, дома.

Он улыбается ей, и она уходит к себе.

Если они быстро закончат разговор, он поднимется к ней, отдаст подарки, а потом они продолжат подготовку к ее скорой свадьбе с Карлом.

Она хочет быть хорошей матерью своему ребенку и хорошей женой своему мужу, а значит, должна много упражняться.

Мыльный дворец

– Каждое утро я просыпаюсь и думаю, что все как всегда, – сказала Аннет Лундстрём. – Может, секунд пятнадцать. Потом вспоминаю, что Линнеи больше нет. Как бы я хотела растянуть те короткие секунды, когда кажется, что ничего не изменилось.

“Линнея умерла?” – подумала София.

Даже при психозе случаются короткие моменты возвращения в реальность. София поняла, что сейчас как раз такой момент, и, чтобы сохранить контакт, быстро задала новый вопрос:

– Что случилось, Аннет?

– Моя любимая дочь у Господа. Так было предопределено, – улыбнулась женщина.

София поняла, что тут она дальше пока не продвинется. Подробности придется узнавать у руководства Катаринахюсет. Поэтому она задала другой вопрос:

– В каких отношениях была Линнея с Вигго Дюрером?

От застывшей улыбки Аннет Софии стало не по себе.

– Отношения? Ах, не знаю… Линнее он нравился. Когда она была маленькая, они много играли.

– Она рассказывала мне, что Вигго Дюрер пытался изнасиловать ее.

Лицо Аннет помрачнело, она снова принялась покусывать пальцы.

– Невозможно, – упрямо сказала она. – Вигго такой чинный. Всегда застегнут на все пуговицы, пристойно одет. Для него очень важно было никого не рассердить.

– Никого не рассердить? В каком смысле?

Аннет глубоко вздохнула и опустила голову. Отсутствующий взгляд уперся в столешницу. Аннет тихо заговорила, и София сразу поняла, что она что-то цитирует.

– Перед домом теней пройдешь ты, смиренный духом и телом. Люди не поймут тебя и станут желать тебе дурного, злословить о тебе, а после заточат в темницу.

София догадалась, откуда эта цитата.

– “Подсказки пифии”? – спросила она, но Аннет не ответила. София искоса посмотрела на часы. Санитары из психиатрии будут здесь с минуты на минуту. София продолжила: – Вы упомянули дом теней. Карл тоже о нем говорил. Он описывал его как нечто вроде пристанища для таких, как он.

Молчание. Аннет нужны были вопросы, а не утверждения. Поэтому София спросила:

– Что такое дом теней?

Вопрос оказался правильным. Аннет подняла глаза.

– Дом теней есть земля изначальная, – сказала она, – где человек пребудет возле Господа. Это земля детей. Но она может принадлежать и взрослым, которые приняли жизнь людей из правремен. Мужчинам, женщинам и детям, что живут, взявшись за руки. В этом доме мы все дети.

София передернулась. Земля детей, созданная взрослыми для своих нужд.

Она начала подозревать, что психотическое поведение Аннет Лундстрём толкает ее к правде, которая тянет, пожалуй, даже на признание. Речи Аннет выглядели логичными для человека, знакомого с темой. Психоз заставил ее быть откровенной.

– Вы говорите о каком-то физическом месте или о психическом состоянии?

– Дом теней – там, где истинно верующие, где избранные чада человеческие. На священной земле, в прекрасной Ютландии и в полярных лесах.

София задумалась. Снова Дания и полярный круг.

– Вы бывали в этих местах?

– Много раз. – Аннет подозрительно посмотрела на Софию. – Это что, допрос? Вы ведь не из полиции?

София призналась себе, что действительно ведет себя как полицейский. Наверное, она слишком много общается с Жанетт.

– Нет, что вы. Я просто хочу знать побольше о… – она замялась, подыскивая верное слово, – о вашей реальности, – закончила она, но тут же пожалела о сказанном и попыталась улыбнуться. – Кто те, кого вы назвали истинно верующими? – продолжила она легким тоном, словно чтобы снизить значительность сказанного.

Это сработало – Аннет Лундстрём снова просияла.

– Карл и Вигго, – начала она. – И Пео, конечно. Они с Вигго занимались практической стороной. Следили, чтобы детям было хорошо, чтобы у детей было все, что они хотят. Покупали им одежду, игрушки. Заботились, чтобы все шло как надо. Коротко говоря, чтобы слова пифии стали явью.

– А какова была ваша роль? И роль детей?

– Я… мы, женщины, были не так уж важны. Но дети – дети входили в круг посвященных. Линнея, Мадлен и, разумеется, все приемные дети.

– Приемные дети?

Каждое произнесенное Аннет слово вызывало у Софии желание задать очередной вопрос. Аннет ответила легко, и София могла только заключить, что, когда Аннет говорит не раздумывая, она говорит правду.

– Да. Мы звали их приемными детьми Вигго. Он помогал им попасть в Швецию из ужасных условий за границей, и они жили на ферме, пока он искал им новые семьи. Иногда они оставались там всего несколько дней, а иногда – несколько месяцев. Мы воспитывали их по заветам пифии…

Аннет дернулась от звонка внутреннего телефона. София поняла, что приехали санитары из Катаринахюсет. Она попросила Анн-Бритт сказать гостям, чтобы подождали пару минут.

Последний вопрос.

– Кого еще держали на ферме? Вы дали понять, что женщин было несколько.

Улыбка Аннет ничего не выражала. Женщина казалась мертвой, пустой, полой, как дуплистое дерево.

– Все были из Сигтуны, – радостно сказала она. – Конечно, иные то появлялись, то исчезали. Еще – несколько мужчин. И их шведские дети.

Все из Сигтуны?

София поняла, что это надо рассказать Жанетт, и решила позвонить ей как можно скорее. Может, она сможет побольше узнать о прошлом семейства Лундстрём. А заодно и Вигго Дюрера.