История цивилизации в Древней Руси - Александр Поляков

Некоторые историки пытались объяснить христианизацию Восточной Европы комплексом причин. Например, В. А. Пархоменко писал, что на решение Владимира повлияли следующие факторы: необходимость заключения торговых сделок с Византией и другими христианскими странами; пропаганда греческих миссионеров; сложное внешнеполитическое положение Ромейской державы, которое давало возможность русскому князю «вырвать» у византийских императоров принцессу Анну.

Проблемы христианизации Руси касались и многие советские историки. Большинство из них обращало внимание на классовый характер христианского вероучения. Так, Б. Д. Греков писал о том, что языческая религия не похожа на религию классового общества. Религия родового строя не знает классов и не требует подчинения одного человека другому, не освещает господства одного человека над другим, классовая религия имеет другой характер. Ликвидация старого базиса и порождение нового требовали ликвидации старой надстройки. Старая религия потеряла свое значение. Новый феодальный базис создал соответствующую надстройку. Русь приняла новую религию.

М. В. Левченко, С. А. Токарев и А. М. Сахаров высказали мнение, согласно которому христианская религия послужила прочной основой для объединения восточнославянских племён в единое государство. Древние культы восточных славян, писал А. М. Сахаров, не годились для закрепления отношений господства и подчинения. Не соответствовали они и идее единства страны, так как в большинстве своем имели местное распространение. Для укрепления Киевского государства нужна была единая религия, которая обожествляла бы не только и не столько силы природы, но, прежде всего, новый общественный строй с его частной собственностью, с делением на богатых и бедных, на господ и эксплуатируемых.

О. М. Рапов необходимость крещения объяснял так: в эпоху генезиса феодализма феодальный способ производства вступил в непримиримое противоречие со славянскими языческими представлениями. Языческая религия требовала от славянина накопления материальных ценностей, богатства нужного для обеспечения вольготной жизни в загробном мире, а феодальное государство заставляло его отдавать прибавочный продукт собственнику земли. Языческая религия выступала против закабаления и порабощения славянина кем бы то ни было, настаивала на его полной независимости, чтобы в потустороннем мире он смог вести жизнь вольного человека, а феодалам был нужен закабаленный, порабощенный, прикреплённый к земле, безропотный производитель. В рабовладельческом государстве рабовладельцам было всё равно, какую религию исповедуют рабы. Их принуждали к работе с помощью палки и оружия. В ином положении находились производители феодального общества. Они владели личным имуществом, домом, орудиями труда и гораздо большей свободой, чем рабы. Изъятие у них прибавочного продукта, контроль над их жизнью, собственностью, поведением в быту – всё это представляло непростую проблему, которая возникла перед классом феодалов. Такой силой и должна была стать новая религия, в чью задачу входило закрепление в умах трудящихся идеи о правомерности существующего на Руси режима. Её священнослужители были обязаны наблюдать за непосредственными производителями, отвлекать их от классовой борьбы, бороться с утаиванием ими прибавочного продукта, угрожая небесными карами, заставлять их безропотно выполнять любую работу, порученную феодалом, внушать им мысли, которые бы шли на пользу верхам феодального общества. Кроме того, утверждал О. М. Рапов, у всех народностей, входивших в древнерусское государство, существовали свои собственные языческие божества, которым они поклонялись, а насаждение у них славянского языческого культа привело бы только к обострению противоречий с основным населением страны. Различия в верованиях у народов, входивших в состав Руси, не способствовали их сближению в культурном и языковом отношении. Пагубно сказывалось языческое мировоззрение и на международных связях Руси с другими государствами. Христианские государи не желали вступать в родственные союзы с князьями-язычниками. Иначе говоря, исследователь повторил все основные положения, принятые ранее советской исторической наукой: Христианство было принято для освещения классового господства феодалов; для объединения страны в единое государство; для облегчения международных связей.

Все эти утверждения теряют смысл, как только мы отрешаемся от установки, что Русь формировалась, как общество феодальное и обращаем внимание на факты. Непонятно, почему язычество, не освящавшее господство одного класса над другим, соответствовало рабовладельческому строю и якобы не соответствовало феодальному. Язычество существовало в рабовладельческих государствах сотни, а иногда и тысячи лет и совсем не подрывало неограниченной власти египетских фараонов, вавилонских царей и римских императоров, владевших обширными территориями, населенными разноязычными народами. Почему на Руси оно вдруг перестаёт удовлетворять правящие слои общества? Особенно если учесть, что наличие феодализма в русских землях не доказано. Утверждать, что христианство более всего соответствовало именно феодальному строю также невозможно. Как известно, вРимской империи христианство стало государственной религией во времена рабовладения, а не феодализма. Взгляды на славянскую языческую религию как на «местечковую» не соответствуют действительности. Достаточно заметить, что главные славянские боги – Перун, Дажьбог, Велес и другие – почитались всеми славянами. Общими были представления о загробном мире, погребальный обряд, праздники и т.п. Предпринимать шаги по навязыванию населению (и своему, и покорённому) чуждого ему мировоззрения является более сложной задачей, нежели обложение данью, внедрение налоговой системы и т.п. Христианство русичам было знакомо давно, но это не приводило к его, сколько ни будь значительному распространению на Руси. То же самое следует сказать и о положении христианства после крещения Руси. И. Я. Фроянов совершенно верно заметил, что оно скользило по поверхности древнерусского общества и значительно позднее (в XIV – XV веках) «превратилось в орудие классового господства», т.е. именно тогда стало решительно влиять на поведение людей, составив основу их мировоззрения. Это означает, что древнерусское общество не испытывало потребности в смене религии и крещение Руси не имело никаких внутренних причин.

Цепь событий – (восстание Варды Фоки в Византии и военная помощь Руси – женитьба Владимира на принцессе Анне – крещение Руси) – связаны между собой. Среди всех известных фактов они признаются как наиболее достоверные. Связь между этими событиями позволяет утверждать, что крещение Руси вызвано внешнеполитическими причинами. Основной проблемой киевского князя в то время были постоянные набеги печенегов. Константин Багрянородный утверждал, что при отсутствии мира между Русью и печенегами, пороги, занятые кочевниками, становятся непреодолимыми для киевской флотилии. Насколько опасными и опустошительными были печенежские набеги и как трудно было с ними бороться, видно из сообщения о печенегах автора X в. Феофилакта Болгарского. По его словам, их набег – удар молнии, их отступление тяжело и легко в одно и то же время: тяжело от множества добычи, легко – от быстроты бегства. Нападая, они предупреждают молву, а, отступая, не дают преследующим возможности о них услышать. А главное – они опустошают чужую страну, а своей не имеют… Жизнь мирная – для них несчастье, верх благополучия – когда они имеют удобный случай для войны или когда насмехаются над мирным договором. Самое худшее то, что они своим множеством превосходят весенних пчел, и никто еще не знал, сколькими тысячами или десятками тысяч они считаются: число их бесчисленно. Византийская дипломатия умело использовала печенегов для постоянного военного давления на Русь. В. Г. Васильевский, автор исследования «Византия и печенеги», писал, что печенежская орда была центром «системы византийского равновесия на севере». Византийские дипломаты считали, что пока Византия находится в дружбе с печенегами, ни Русь, ни Болгария не смогут серьезно угрожать границам империи, так как «иначе им можно погрозить печенегами». Чтобы как-то обезопасить от печенежских набегов население пограничных со степью областей по Стугне, Ирпени, Трубежу и другим рекам Владимиром была построена цепь городков-крепостей.

О больших усилиях Руси по укреплению своих южных границ сообщают и западные источники. Архиепископ Бруно, побывавший в Киевской Руси в начале XI в., отмечал в письме германскому императору Генриху II, что степные границы страны для безопасности на очень большом пространстве обведены со всех сторон самыми прочными завалами. В конце X столетия печенежский натиск на южные границы Руси значительно усилился. Усиление натиска печенегов С. П. Толстов объясняет стремлением Хорезма, используя печенегов, ослабить русское политическое влияние в Юго-Восточной Европе, которое значительно увеличилось после разгрома Хазарского каганата князем Святославом. Это была, по словам С. П. Толстова, попытка оттеснить Русь от сферы хорезмийских интересов на Волге. Девятилетняя русскопеченежская война 988 – 997 гг. началась вслед за принятием Русью христианства. Печенежское наступление было направлено Хорезмом в ответ на изменение религиозно-политической линии Руси. По наблюдениям С. П. Толстова, примерно в это время происходит исламизация печенегов, что подтверждает наличие у них определенных политических связей с исламским Хорезмом.