У любви на крючке - Тесса Бейли

тебе я хочу помочь. Нельзя допустить, чтобы поводом для твоего возможного романа с Сергеем стали беспочвенные слухи о наших с тобой отношениях. – Фокс сделал недвусмысленный жест рукой. – Для твоего же блага, понимаешь?

Ханна явно настроилась на продолжение спора, однако, слава богу, передумала.

– Можешь мне не рассказывать, что ты не сторонник отношений, – бросила она, покусывая губы. – По твоей квартире все видно.

– Что-что? – усмехнулся Фокс, мысленно поблагодарив Ханну за перемену темы, и приподнял пальцем ее подбородок. – Тебе показалось, что тут не хватает женской руки?

– Да нет. Если серьезно, коврик в гостиной и ароматизированные свечки тебя сильно напрягут?

Забрав у нее контейнер с мороженым, Фокс поставил его на столешницу.

– Печенье тебе пока не светит.

Он схватил взвизгнувшую Ханну за талию, перекинул через плечо и потащил в гостевую комнату.

– С неблагодарными гостями у меня разговор короткий, Веснушка.

– Я благодарна! Благодарна!

Ее смех утих, как только они перешагнули порог гостевой спальни; Фокс уже обрел привычку называть ее комнатой Ханны. Наверняка ее ошеломил аккуратный ряд ароматизированных свечек, тщательно свернутые полотенца и розовая лампа из гималайской соли. Фокс заприметил ее в витрине одного сувенирного магазина и решил, что гостье наверняка такая понадобится, хотя и почувствовал себя ужасно глупо, расплачиваясь за безделушку.

Удивляясь самому себе, он спустил Ханну с плеча и бережно посадил на огромную кровать. Волосы девушки упали на лоб, прикрыв один глаз, и сердце Фокса сжалось от нежности.

– Ох… – промурлыкала Ханна, рассматривая комнату.

– Ничего особенного, – быстро сказал Фокс, прислонившись к косяку, и скрестил руки на груди. Нет-нет, конечно, он не думал о том, как неслышно подойдет к ее кровати, как проведет пальцем по нежной коже бедра, по животу, как будет ласкать ее, пока она не потянется к нему губами, и черт с ними, с его первоначальными намерениями. Искусством танца любви он владел прекрасно.

Только друг не может стать партнером в подобном танце…

– Значит, так, – хрипло сказал Фокс и сделал над собой усилие, чтобы голос не звучал слишком серьезно. – Я сейчас двину в доки – нужно снарядить «Деллу Рэй». В море мы отправимся завтра, вернемся в пятницу. Постарайся не спалить квартиру, пока меня нет. Не заставляй хозяина жалеть о первой в его жизни покупке свечек.

– Не спалю, милый мой павлин, – слегка улыбнулась Ханна и разгладила покрывало.

Хоть бы не догадалась, что Фокс купил его специально к ее приезду…

– Спасибо тебе, спасибо за все.

– Без проблем, Веснушка.

Он направился к двери, но Ханна его остановила:

– На всякий случай… Если пойдут слухи, что я с тобой сплю – сочту это за честь. Плевать на подмоченную репутацию.

У Фокса перехватило горло, и он молча кивнул, схватив ключи от входной двери.

– Печенье в буфете, угощайся.

Глава 5

Остановившись у двери бабушкиной квартиры, Ханна отключила воспроизведение плей-листа «Прогулки по Вестпорту» и вытащила из ушей беспроводные наушники. В подборке в основном были композиции «Модест маус»[18], «Криденс»[19] и «Дропкик Мерфиз»[20]. Каждая из них напоминала об океане – о пиратах и о хиппи с губными гармошками, расположившихся у доков. Она постучалась и подавила невольную усмешку, услышав ворчливый голос Опал, разносящей в пух и прах идиотов, которые запускают в подъезд торговых агентов.

Опал зашаркала в прихожей, и Ханна задумалась: в какой момент она наконец привыкла к мысли, что у нее есть бабушка со стороны отца? Когда они с Пайпер были девчонками, о папиной матери им никто не говорил; они совершенно случайно нашли ее прошлым летом. Бабка оказалась чудесной женщиной: временами суровой, но в то же время нежной и забавной. Помнила множество историй об отце. Кстати, вероятно, именно поэтому Ханна решилась зайти к ней в гости лишь на четвертый день.

Да, сразу после приезда дел было невпроворот – работали на первом из мест, выбранном в качестве натуры. Ханне пришлось помогать при съемках сцены воссоединения бывших одноклассников, любивших друг друга в школьные годы. Снимали у маяка, в главных ролях – Кристиан и Максин. Достоверности добивались как раз четыре дня, однако свободные вечера Ханна проводила в пустой квартире Фокса, вместо того чтобы отправиться к Опал. Пайпер уехала – повезла родителей Брендана прошвырнуться по Сиэтлу, так что Ханна решила выждать, пока сестра не вернется. Сходят к бабушке вместе. Впрочем, тянула время она не только поэтому.

Ханна вздохнула, пытаясь подавить чувство вины.

Пайпер вернулась, и они условились сегодня навестить Опал. Интересно, сестра уже там или еще в пути?

Бабушка открыла дверь как раз в тот момент, когда Ханна вывернула шею, высматривая Пайпер в конце длинного коридора. Старушка удивленно моргнула.

– Так это не продавец подписок на журналы… Это моя внучка!

Ханна ступила через порог и тут же попала в теплые бабушкины объятия.

– Когда ты приехала? Глазам своим не верю! А у меня в холодильнике шаром покати! Сэндвич с ветчиной хочешь?

– Нет, спасибо, – покачала головой Ханна. – Я сыта, честно. Просто заскочила повидать тебя.

– Ну, давай, проходи, коли так! – зарумянившись от удовольствия, воскликнула Опал.

Обстановка в бабушкиной квартире полностью изменилась. Исчезла старая мебель, в воздухе больше не витали ароматы чистящих средств с лимонной отдушкой и виноградного сусла – довольное тоскливое сочетание. Теперь здесь пахло свежестью. На новеньком столе в гостиной стояла ваза с подсолнухами, защитную полиэтиленовую пленку с дивана сняли.

– Вау…

Ханна поставила сумку на пол и, расстегнув ветровку с эмблемой «Рожденной бурей», повесила ее на крючок.

– Так-так… Чувствуется рука Пайпер!

– Как ты догадалась? – Опал с довольным видом хлопнула в ладоши, окинув взглядом свое обновленное жилище. – Не знаю, что бы я без нее делала.

К стыду примешалось восхищение сестрой, хотя чувство вины не пропало. За последние семь месяцев Ханна говорила с Опал всего пару-тройку раз, и то по телефону. Отправила поздравительную открытку на Рождество. Нет, бабушку она обожала, даже составила прошлым летом для нее плей-лист по мотивам последнего «Вудстока»[21], и сборник стал для них своеобразной связующей нитью. Вот и сейчас, едва перешагнув порог, она ощутила теплую атмосферу бабушкиной квартиры.

Дело было в рассказах Опал о своем единственном сыне – отце Ханны. Прислушиваясь к ее болтовне, девушка каждый раз ощущала душевный дискомфорт. Воспоминаний об отце не осталось. Никаких. Ханне было всего два годика, когда Генри – ловец королевских крабов – утонул в Беринговом море. Пайпер была постарше и помнила его смех, его неуемную энергию, а у Ханны в сердце царила пустота – ни тоски, ни любви, ни ностальгии…

Проект по восстановлению бара Генри