Охота на оборотней - Александр Хинштейн

А еще через полчаса «оборотни» устремятся к поезду Таллин — Москва, где в служебном купе сидит в ожидании своей подруги 27-летний Юрий Сафаров, коротая время в беседах с электриком Альясом…

Из показаний Айеара Алъяса:

24 марта 2003 г. я приехал в Москву на Ленинградский вокзал. Примерно в 13 часов я увидел, что ранее знакомый мне парень идет по направлению к моему вагону. Он сказал, что пришел договориться, чтобы я ему со следующим рейсом привез ликер «Старый Таллин». Ранее я видел его только один раз, 16 или 12 марта, он подходил ко мне с той же просьбой. Я объяснил ему, что я могу привезти ликер, но деньги надо заплатить вперед.

Рядом с мужчиной находилась неизвестная мне женщина. Т. к. на улице было холодно, я позвал их в вагон, но мужчина что-то сказал девушке, и она вышла.

Мы с мужчиной сели в купе и стали разговаривать о погоде и рыбалке. В это время в купе зашли сотрудники милиции. Я услышал, что они спрашивают у мужчины, где наркотики. После этого они стали обыскивать мужчину, а меня отправили в коридор…

Я уверен, что, когда Айвар Альяс вернется наконец домой, никогда в жизни даже не посмотрит он больше на ликер «Старый Таллин». Если бы не этот знаменитый напиток, предмет вожделения советской интеллигенции, разом исчезнувший с прилавков после развала Союза, вряд ли пришлось бы ему очутиться на жесткой тюремной шконке.

Но нет. Не череда случайных совпадений привела Аль-яса за решетку. Не он, так другой пал бы жертвой очередной провокации «оборотней»…

Впоследствии все, что касается участия в торговле наркотиками Юрия Сафарова, жениха (и, абсолютно уверен, подельника) Мананы Абуселидзе, из милицейских материалов исчезнет. Уже явно подученная муровцами, Ма-нана поведает мифическую историю о каком-то Максиме, с которым познакомилась она в столичном клубе «Папа Джонс». Якобы благородный Максим, узнав о ее денежных затруднениях, тут же ссудил первой встречной 600 долларов, но через пару месяцев начал требовать их обратно.

Денег не было, и тогда, в лучших традициях шпионских романов, Максим заставил девушку «в виде исключения» продать 100 граммов амфетамина. Наркотики она якобы получила у электрика таллинского поезда по имени Айвар.

Лживость этой «исповеди» видна невооруженным глазом: достаточно перечитать еще раз приведенную выше стенограмму беседы «драгдилерши» с опером. Да и почему в таком случае муровцы не задержали эстонца сразу, а вместо этого заперлись в купе с Юрием Сафаровым? (Уже на следствии Абуселидзе станет утверждать, что указала на Альяса сыщикам сразу же, хотя — факт это достоверный, — ворвавшись в вагон, оперативники оттолкнули эстонца и устремились к Сафарову Перепутать их — Са-фарова с Альясом — было невозможно.)

Наедине с Сафаровым они пробыли где-то полчаса. Проводница поезда Надымчук хорошо слышала громкие голоса, доносящиеся из купе. Сыщики требовали у Са-фарова выдать наркотики. Что говорил Сафаров в ответ, проводница не расслышала, но, видно, приведенные им аргументы оказались столь убедительны и зримы, что через полчаса ситуация поменялась кардинально. Сафаров вышел сухим из воды, а его место занял эстонец. Лучшей кандидатуры на роль преступника трудно было придумать.

…Когда Альяса завели обратно в свое купе, здесь все уже было готово к приему «гостей». На полу хаотично валялись полиэтиленовые пакетики с белым порошком, с перрона уже шли понятые…

Из протокола осмотра:

С места происшествия изымаются 5 (пять) прозрачных целлофановых пакетиков с веществом порошкообразным, светлого цвета, мобильный телефон марки «Нокиа» и деньги в сумме 30 (тридцать) рублей. Изъятое упаковывается в целлофановый пакет, который опечатывается печатью № 3 УУРГУВДг. Москвы.

ПЬЕСА «ДРАМАТУРГА» ОСТРОВСКОГО

— Ну что, хочешь сидеть? — полковник МУРа Островский всем своим телом навис над Альясом. Эстонец съежился.

— За что сидеть? Островский ухмыльнулся.

— Это ты в своей Эстонии будешь рассказывать «за что». Либо платишь — либо сидишь…

— Возьмите все, что есть, — от волнения его акцент стал еще сильнее. — Вот — доллары, евро… Рубли…

— Шестьсот долларов — это не деньги. Давай пять «штук» — и свободен.

— Но у меня с собой нет такой суммы…

— А это никого не волнует. До утра время есть… Подумай…

Он ушел, насвистывая какой-то мотив. Бесстрашный борец с преступностью, начальник отделения 5-го отдела МУРа Игорь Островский, только-только получивший полковничьи погоны (хоть и занимал должность на ступень ниже, слишком велики были его подвиги). А Айвара повели к следователю. Допрашивать, брать отпечатки пальцев, состригать ногти. Впервые в жизни ночь он провел в тюремной камере, а наутро вновь появился Островский.

— Ну что, решил? Учти, твои ногти уже у меня. Не будет «бабок» — там найдут наркоту…

Из личных дел:

Островский Игорь Васильевич. Полковник милиции. Заместитель начальника 7 отдела УУР ГУВД г. Москвы.

Родился в 1956г. В органах внутренних дел с 1977г.: милиционер 1 полка вневедомственной охраны ГУВД г. Москвы, милиционер 110 отделения милиции по охране универмага «Москва». В 1979 — 1983 гг. учился в Московской высшей школе милиции. До 1992 г. проходил службу в ОУР РУВД Брежневского (Черемушкинского) района. В 1992 — 1993 гг. старший оперуполномоченный 6 отдела МУРа. В 1993 — 1997 гг. начальник 4 отделения ОУР УВД Юго-Западного округа, затем снова в УУР ГУВД г. Москвы: старший оперуполномоченный 13 (5) отдела. Весной 2003 г. назначен зам. начальника 7 отдела (кражи автотранспорта). Награжден медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» 2-й степени.

Арестован в июне 2003 г.

Конечно, окажись на месте электрика среднестатистический россиянин, плюнул бы на все, отдал бы эти поганые деньги. Жизнь дороже!

Но Альяс был типичным эстонцем — таким, как изображают их в анекдотах. Невозмутимым, медлительным, флегматичным.

— Почему меня заставляли платить? — удивленно спрашивал он потом адвоката. — Я же ничего не нарушал…

Как и предсказывал полковник Островский, милицейская экспертиза нашла под ногтями у Альяса следы амфетамина. И неважно, что экспертиза независимая, делал которую специалист с 18-летним стажем работы, разбила все милицейские доводы в пух и прах (достаточно сказать, что эксперт ГУВД вообще не был предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения): это ровным счетом никого уже не интересовало.

Тем паче, что сговорчивый Сафаров из дела мгновенно исчез. В протоколе сыщики специально указали адрес — тот самый городок Шахунья, — по которому никогда он не жил. Ни следствие, ни суд найти его не сумели. Да и не очень, впрочем-то, и стремились, хотя детализация телефонных звонков Абуселидзе показала: неизвестный сбытчик (помните, «который никогда с весом»?) — тот, кто дал ей наркотики для продажи, — и был Сафаровым. Это на его номер звонила она за минуту до задержания, проверяя точность расфасовки амфетамина.

По всей логике, Сафарова требовалось объявлять в розыск, привлекать как соучастника, однако следователь этого не сделал. У него были другие заботы.

Забегая вперед, скажу, что, когда суд над Альясом начался, этот человек сам уже находился в розыске: сейчас он обвиняется в получении взятки. Вместе с ним находится в розыске и тюремщик Альяса — «оборотень» Юрий Козар. Парятся в «Лефортове» два других участника операции — Игорь Островский и Вадим Владимиров.

Несколько слов о внедренном к наркоторговцам молодом опере Евгении Исаеве — том, что покупал амфетамин у Абуселидзе, а потом задерживал ее. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что сотрудника с такой фамилией в МУРе никогда не было.

Под этим именем выступал совсем другой человек: оперуполномоченный 5-го отдела МУРа Евгений Фаустов. Молодой (на момент «операции» ему было всего двадцать пять), но уже заслуженный член бригады.

До прихода на службу Фаустов работал у «оборотней» штатным понятым: именно работал, ибо ежемесячно, как следует из «черной» бухгалтерии бригады, ему выплачивалась зарплата. За высокие показатели в провокациях Фаустов был повышен. Ему присвоили лейтенантское звание и приняли на работу в 5-й отдел…

Из письма ГУСБ МВД России в Мосгорсуд: Установлено, что 24 марта 2004 г. после задержания гр-ки Абуселидзе с поличным, при сбыте наркотиков, в момент задержания ее знакомого гр-на Сафарова наркотики были подброшены гр-ну Алъясу, затем изъяты протоколом, а Сафаров был отпущен и приобрел статус свидетеля. Кроме этого, было установлено, что оперативно-розыскные мероприятия по данному делу были проведены незаконно…

Голос судьи звучал торжественно и грозно: именем Российской Федерации… признать… приговорить к двенадцати годам лишения свободы.

На секунду в зале воцарилась мертвая тишина. Мы остолбенело глядели друг на друга.

«Как же так?» — выдавил наконец начальник оперативно-розыскного бюро ГУСБ МВД, один из главных разработчиков дела «оборотней».