Тайны ордена - Артем Каменистый

И взялся всерьез. За какую-то тройку лет провел пару десятков набегов на южное побережье, после которых пролились реки крови и слез. Подчистую вырезал несколько крупных селений, а уж деревень без счета. Потерянных кораблей тоже никто не считал, но, насколько я понял, было их настолько много, что корабельная древесина в те годы выросла в цене чуть ли не втрое, но все равно поставщики не справлялись с резко возросшим спросом.

В конце концов Зерд нарвался. Всеми силами атаковал крупный город не в том месте и не в то время. Тот самый злополучный Шрадр. Как раз тогда по непредвиденному стечению обстоятельств демы, выступившие в поход на север, неожиданно вернулись, напуганные признаками приближающейся непогоды. И так неудачно это получилось, что отрезали корабли стража от моря – его эскадра оказалась запертой в узком заливе. К тому же городские укрепления еще не успели подавить, с башен продолжали сыпаться снаряды, в том числе и только-только появившиеся зажигательные.

Пираты стража дрались как бешеные волки, но силы были слишком неравны. В плен никто не сдавался, прекрасно понимая, что это будет куда хуже быстрой смерти в бою. Так что драка вышла славной. Демы пытались захватить Зерда живым, но ничего из этого не вышло.

Печальная история, и с виду весьма простая, но мне удалось разыскать в ней кое-что неизвестное широким массам. Для этого пришлось поймать парочку капитанов из тех, которые принимали участие в тех событиях. Демы такие же люди, как и северяне, в том вопросе, что касается развязывания языка пытками, так что я получил ответы.

Не все в тот день происходило гладко для южан. В своем стремлении во что бы то ни стало захватить ненавистного Зерда живым они допустили просчет. А именно – упустили один из кораблей. Крошечная быстроходная скорлупка вырвалась из теснины залива и, пользуясь попутным ветром, оторвалась от галер благодаря добротному парусному снаряжению. Страж Зерд вообще был зациклен на парусах, модернизируя оснастку всех захваченных кораблей по собственноручно разработанным чертежам. Его наработки используют до сих пор, хотя такого же совершенства добиться не могут.

Я не сумел проследить весь путь спасшегося судна, но точно знаю, где оно нашло свой конец. Чудом вырвавшись из бойни в заливе, оно бесславно погибло на скалах вблизи северного побережья. Увы, не повезло с погодой. До берега добрались лишь два человека. Одного, сильно израненного, нашли местные жители, не гнушающиеся грабежом разбившихся кораблей. И они очень интересовались, не припрятал ли он какие-либо сокровища. В результате разговора он умер, но успел много чего рассказать. Отброшу ненужную информацию, выделив лишь главное.

По словам умершего пирата, после крушения почти до самого берега он плыл вместе с Чедаром Нарусом, ближайшим другом стража Зерда, его правой рукой и первым капитаном. Прибой их разлучил, но тот не сомневался, что товарищ добрался до суши и сумел скрыться.

Был ли Чедар на самом деле, или пират врал, я так и не установил. Но одно узнал точно – местные церковники устроили облаву и кого-то вроде бы поймали. Их всегда интересовали секреты стражей, по себе знаю, так что внимание к сподвижнику Зерда неудивительно.

Всех дальнейших деталей я не знаю. Удалось выяснить лишь то, что человек, схваченный тогда, содержался или, возможно, до сих пор содержится в тайной церковной тюрьме Адена.

И вот я здесь, в той самой тюрьме. И нахожу здесь папашу, чей сын узурпировал герцогство, давно пропавшего духовного лидера иридиан и третьего узника, который не называет своего имени и несет какой-то бред с крохами любопытной информации.

И самое хреновое, что узник из тех, давить на которых бессмысленно. Хватило блеска его глаза, что недолго сверлил меня из чащобы донельзя запущенной прически. Если он решил молчать, то будет молчать – такой уж человек. Не ломать же его, в самом деле, он мне не враг.

Этот человек – моя последняя соломинка. Интуиция во весь голос кричит – он кое-что знает. А если и не знает, то это все – обрыв очередной ниточки. Последней ниточки. Больше у меня сейчас нет ничего, я прочесал все доступные мне земли так тщательно, что не осталось никакой надежды на то, что упустил что-то полезное. Потеряно время, много времени. И много серебра. Его не жалко.

А вот время…

Мне придется не просто начинать заново, мне придется расширять сферу поисков. А с учетом географо-политических сложностей это будет очень и очень непросто. Почти невозможно. Как, к примеру, мне придется вести себя на дальнем юге? Никаких намеков на стражей в областях, близких к побережью, мне не встретилось. То есть надо как-то пересечь пустыни, горы, болота и реки, добравшись до местностей, где человек в меньшинстве, – там давно и почти безраздельно царствует погань.

И на всем этом пути каждый встречный будет считать за честь снести мне голову… Не, ну их… такие веселые поиски…

Безымянный узник приоделся в простую чистую одежду и даже обзавелся неплохими сапогами с высоченными голенищами. Не иначе, кто-то сжалился и поделился с ним трофеями, которые получили с побежденных. В данный момент жертва церковного произвола занимался тем, что при помощи деревянной ложки очищал котелок от каши, закусывая немудреную пищу хлебом. Сиделец успел вымыться, но сохранил прежнюю прическу, разве что совсем уж безобразные лохмы чуть привел в порядок. Лицо его, как и прежде, было большей частью закрыто, но то, что мое появление не прошло незамеченным, я понял – глаз знакомо сверкнул.

Присев напротив, я с ходу взял быка за рога:

– Как видите, обращаются с вами неплохо. Мы вам не враги. Может, наконец расскажете о Чедаре Нарусе? Вспомнили что-нибудь?

– Чедар Нарус попал к демам во время битвы в заливе. Так говорят.

– Это всего лишь слухи. Одни из многих. Я слышал и другие. В том числе и те, что он спасся и добрался до северного побережья.

Узник покачал головой:

– Арбалетчик выпустил в него тупой болт. Попал в голову.

– Вы видели это?

– Это рассказывали здесь… люди церкви.

– Они не могли знать все.

– Они вовсю якшаются с демами. У них много общего.

– Вам и это известно?

– Они слишком многое рассказывали о том, что могут знать только на юге.

– Даже непримиримым врагам приходится иногда сотрудничать. Я все еще жду вашего рассказа о Чедаре Нарусе.

– Он мертв.

– А вы кто такой? Вы состояли в войске стража Зерда? Я знаю, что вы, возможно, один из тех немногих, кто спасся тогда.

– Зачем вам это знать? Все это было слишком давно и уже стало историей.

– Я страж, но я стал им случайно. Мне нужно узнать о себе и таких, как я, многое, и чем быстрее, тем лучше. На это есть причины. Важные причины. Я думаю, что такой человек, как Чедар Нарус, может рассказать много интересного о своем друге.

Узник вновь покосился на меня, затем отбросил назад мешающие пряди волос, показав изможденное, но тем не менее волевое лицо с упрямыми внимательными глазами, распрямил плечи, тоном, не терпящим малейших возражений, произнес:

– Мне нужно попасть за стены Шрадра. Вам нужно узнать то, что хотели узнать церковники, – секреты стражей. Так? В таком случае вам придется мне помочь. Все нужные вам секреты хранятся за стенами Шрадра, – как только окажемся там, вы их узнаете.

– Гм… Как-то неожиданно…

Узник, потеряв ко мне интерес, вернулся к содержимому котелка, опустошая его с ленцой человека, знакомого с голодом лишь теоретически. И я понял, что ответов, которые ищу вот уже почти два года, от него не получить. Сейчас не получить.

Ну что же, мне не привыкать бросаться в бездонную пропасть за пустыми миражами…

Поднявшись, направился к двери. На пороге обернулся и произнес:

– Без имени как-то неудобно. Я думаю, что вы и есть Чедар Нарус, и поэтому буду называть вас Чедаром.

Узник, отправив в рот очередную ложку каши, еле заметно кивнул.

Нечасто мне доводилось общаться с королями. С пленным королем вообще ни разу не общался. А уж сразу с парочкой пленных королей – вряд ли вообще кому-либо удавалось побеседовать. По крайней мере в известной истории этого мира я подобных случаев не припомню.

Как и всякие феодальные владыки, эти носили множество длинных титулов, но я человек демократичный и потому сократил их до приемлемого минимума:

– Уважаемые короли Таллира и Маглана. Мне весьма жаль, что мы познакомились при таких непростых обстоятельствах, но не надо волноваться по этому поводу: ситуация неприятна лишь на первый взгляд, и мы прямо сейчас разрешим все возникшие недоразумения.

Тучный магланец, потерев место, где еще недавно ладонь должна была встретить рукоять меча, печально вздохнул и неприязненно произнес: