Пылкая ревнивица - Ноэль Бейтс

После непродолжительной паузы Люсинда сказала:

— Я действительно собиралась уходить с работы. — Но логика такого утверждения являлась очевидной только для нее одной.

— Вряд ли, — парировал босс. — Вам нравится ваша должность, признаете вы это или нет.

— А вы довольны, что взяли меня в свою фирму? — спросила Синди. — Ведь вы не одобряете мой стиль жизни, образ мыслей и можете избавиться от меня под любым предлогом, посчитав, что ваш долг отцу выплачен сполна. — В глубине души она была убеждена, что занимает в компании подобающее место.

— Я не скрываю своего отношения к вашей праздности, — не спеша ответил он, — но чтобы уволить вас, я должен испытывать неприязнь лично к вам.

Однако Люсинде не стало легче от его слов. Потому, тихо подсказал внутренний голос, что ты не намерена находиться на неопределенном месте — между расположением и неприязнью; ты мечтаешь ему сильно понравиться, а еще больше — стать страстно желанной. Два месяца Люсинда убеждала себя, что самое важное для нее — признание боссом ее деловых качеств. Однако оказывается, она хотела чего-то еще, чего объяснить пока не могла.

— Как вы нашли квартиру? — спросил Томас после затянувшегося молчания.

Он великолепно владеет собой, подумала девушка. Интересно, а как он выглядит, когда теряет голову?

— Благодаря удаче, которой помогла злость, — объяснила Люсинда. — Меня очень возмутил отец, впутавший меня в свои дела. И вы тоже. — Но теперь девушка не сердилась. И спросила, в свою очередь: — А вы где живете?

— Недалеко отсюда.

Гость начал подниматься, но хозяйка быстро сказала:

— Не уходите. Ну, не сейчас. — И Томас опять сел.

Большинство мужчин не упустили бы возможности остаться с нею наедине. Уверенность Люсинды имела основания — она получала немало откровенных предложений.

— Боитесь? — спросил Райс. — Вы впервые ночуете одна?

— Да, — ответила девушка с вызовом.

— Ну, ничего не поделаешь. Закрывайте глаза и спите спокойно. Дверь захлопывается или нужно ключами закрывать? Я бы не хотел оставлять вас с открытой дверью.

— Почему? Или полагаете, что появятся воры?

— Возможно, — сухо заявил Томас. — Лучше перестраховаться, чем потом жалеть.

— Не читайте мне лекций. Я с детства живу в Лос-Анджелесе. И сумею позаботиться о себе сама. — Синди гордо вскинула голову.

— Допустим, — предположил Райс. — А что вы предпримете, если в квартиру кто-нибудь ворвется, потому что вы забыли запереть дверь или из-за духоты оставили окно открытым?

— А что бы сделала на моем месте другая женщина?

— Я мог бы догадаться, что вы ответите вопросом на вопрос, — засмеялся Томас, вызвав у девушки раздражение.

— А если бы грабитель взломал квартиру вашей подруги? — резко спросила Люсинда.

— Хотя Реджина выглядит маленькой и доверчивой, она гораздо более приспособлена к жизни, чем вы.

— Потому что воспитывалась не так, как я?

— Ну, хорошо, — сказал босс с ноткой нетерпения в голосе. — Да. Если с детства приходится самому заботиться о себе, то в характере вырабатывается некоторая жесткость, которая является хорошей защитой.

— Значит, вы никогда не простите мне то, что я выросла в богатой семье?

— Разве это имеет значение? Вы добросовестно работаете, вот что главное, — пытался убедить девушку Томас.

— Странно, что вас беспокоит, захлопнется входная дверь или нет, — пробормотала она, злясь на себя за назойливость.

— Я бы волновался из-за любой женщины, если бы она осталась в открытой квартире, выпив столько шампанского. — Босс говорил спокойно, стараясь, чтобы девушка поняла его правильно.

— Да непрошеные гости сбегут, увидев меня подшофе. — Она с трудом преодолевала искушение вызвать у Райса другую реакцию, кроме вежливого безразличия.

— Вы так считаете? — поинтересовался он.

— Что вы имеете в виду? — У Синди от выпитого кружилась голова.

— Напрашиваетесь на комплимент? — Ситуация его, видимо, забавляла. — Только не уверяйте меня, что я первый мужчина, который обратил на вас внимание, ведь вы очень красивы.

Босс похлопал ее по руке и взглянул на часы.

— Для вас я, кажется, недостаточно привлекательна, — прошептала она…

О Боже мой! — подумала Синди, вспоминая со стыдом, что вела себя, как похотливая кошка. И как я только могла бесстыдно предлагать себя мужчине?..

Люсинда встретилась с Томасом в лифте, и, когда наконец все вышли, он повернулся к ней с непроницаемым лицом и спросил:

— Вам сегодня лучше?

— Да, спасибо. — Девушка натянуто улыбнулась. — Вчера голова просто раскалывалась. Я приняла аспирин, и сразу стало легче.

Райс молча кивнул. Когда лифт остановился, Люсинда произнесла:

— Извините за субботний вечер.

Распахнув дверь, Томас пропустил ее вперед. Мимолетное прикосновение к его телу бросило девушку в жар.

— Да не о чем говорить, — сказал босс коротко.

— Нет, — возразила она, — я хочу объяснить свое поведение.

— Ну что ж, слушаю.

Райс взглянул на нее, и Люсинде неожиданно пришло в голову: вдруг он представляет ее сейчас в распахнутой блузке, с обнаженной грудью?..

— Я знаю, вы думаете обо мне плохо, но подобная сцена больше не повторится. Не ожидала, что на меня так подействует шампанское. К тому же я переживала, что мы расстались с папой. Наверное, я вела себя неприлично. — Люсинда старалась, чтобы ее голос звучал убедительно.

— У всех случаются ошибки, — проговорил Томас, отворачиваясь, и стал просматривать почту.

— Если вы желаете, чтобы я ушла, я вас вполне пойму, — добавила девушка тихо.

— Зачем? — Босс поднял на нее глаза. — Думаю, лучше просто оставить этот эпизод в прошлом. — Он направился в свой кабинет. — Вам удалось, — спросил Райс, задержавшись, и Люсинда не сразу поняла, что разговор перешел к делу, — закончить работу над материалами из бостонской фирмы?

Она кивнула. Взяв у нее папку, босс сказал:

— Вот чертов клиент! Майкл Божонсон постоянно звонит, интересуется, когда мы рассмотрим его предложение. Совсем не понимает, что нельзя быть таким надоедливым.

Синди засмеялась, ясно осознав, что в их отношениях что-то изменилось. До той злосчастной субботы они вели себя раскованно и непринужденно. Компетентность нового секретаря больше не вызывала у босса сомнений, что доставляло Люсинде моральное удовлетворение. И хотя они совсем не беседовали на личные темы, в офисе царила спокойная, деловая атмосфера.

Теперь положение изменилось. Томас держался по-прежнему вежливо и отстраненно, но в его присутствии Люсинда постоянно смущалась.

В одиннадцать часов босс, выйдя из кабинета, объявил, что уходит и на работу не вернется, а в двенадцать, когда она сидела, уставившись невидящими глазами на пишущую машинку, вдруг позвонила Реджина.