Бог играет в кости - Дмитрий Зимин

АЛЕКС МЕРФИ

– Эй, просыпайся.

– Сколько прошло времени?

– Не знаю. Часа два.

– Ого… Всё тихо?

– Как будто. Пойдем, сейчас будет наш поезд.

Я с усилием потер лицо. Помотал головой, встал – в груди сразу забулькало. Еле сдержал очередной приступ кашля.

– Боюсь, у меня не получится запрыгнуть на ходу…

– Не ссы. Я билеты купила.

– Ты что, выходила? А документы? Деньги?

– Интернет, дубина. Всё просто.

– Я тебе отдам…

– Ой, заткнись. Вот, намотай мой шарф, спрячь лицо. Погнали…

…Она взяла билеты в двухместное купе. Как только я увидел застеленный колючим одеялом матрац, не раздеваясь, рухнул лицом вниз, с облегчением расслабляясь.

– Знаешь, я тут подумала: тебе и вправду стоит улететь. Во избежание.

Так не хотелось разлеплять веки…

– И каким образом? – промычал, не открывая глаз.

– Я пошарила по друзьям. У одного моего знакомого есть приятель, у которого двоюродный брат служит в военной части, под Смоленском. Нужно туда добраться. У них – транспортные самолеты, а военную технику не досматривают. В Америку, конечно, не попадешь, но из страны вывезут. У тебя сколько-то денег есть? А то они дорого берут.

– Хватит. – было еще несколько анонимных счетов… – Долго туда ехать?

– До Смоленска – пять часов. Ну и там…

Дальше ничего не помню.

ИЛЬЯ ВОРОНЦОВ

Узнав адрес вчерашнего горе-эксперта, поймал такси. Выбрал старый потертый седан. Добрался без происшествий. Только у подъезда вспомнил, что сейчас – середина дня, он же на работе… Но вовремя сообразил, что сегодня – суббота. Выходной.

После мучительно долгого ожидания к двери всё-таки подошли. Я показал удостоверение.

– Кто… Как… Как вы меня нашли?

Очкарик протирал мятое личико, обрамленное скудной бороденкой. Были на нем растянутые треники и огромная майка. Толкнув парня в цыплячью грудь, я шагнул в квартиру, закрывая за собой дверь.

– Спокойно! Командовать парадом буду я!

После аварии на меня нашел злой, веселый кураж. Или я их, или они – меня. Третьего не дано.

– Итак, уважаемый э-э-э…

– Максим Ванадиевич…

– Максим. Сейчас вы мне подробненько расскажете, как вчера оформляли заключение о состоянии автомобиля Кремлева, Константина Петровича. Помните такого?

– Да никак не оформлял! Написал, что велели, и вся недолга! – парень сплюнул в раковину, пустил струю воды, стал плескать себе в лицо.

Я оторопело упал на табурет. Кухня была маленькая, но уютная и чистенькая. Занавесочки, фиалки на подоконнике… И тут послышался детский плачь, приглушенный дверью. Мне стало не по себе.

– Простите, Максим, я как-то не подумал… – я кивнул на дверь в комнату. – Может, поговорим на улице?

– Его убили! Убили, понимаете? – он сорвался на крик, но шепотом, что было особенно страшно.

Мой кураж куда-то исчез. Твою дивизию! А ведь кто-то мог наблюдать, как я вхожу… Перед глазами потемнело. Сидя в чужой крошечной кухне, слыша плачь младенца, я вдруг пришел в себя.

Кремлева убили, на меня устроили покушение. Парнишку запугали, чтобы дал липовое заключение. Возможно, так же поступили и с патологоанатомом, делавшим вскрытие и подтвердившим диагноз внезапного инфаркта, и даже с супругой…

Что теперь с парнем-то делать? Негоже его подставлять.

– Слушай, извини, что я вот так. – он дернул плечом.

– Самому тошно. Не терял он управление… – он налил себе воды из-под крана, выпил, дергая тощей шеей, затем присел на табурет.

Наконец, собравшись с мыслями, я предложил:

– Рассказывай: как всё было на самом деле, кто тебя припугнул… А я разберусь. Гарантирую, тебя не тронут. Даже с работы не вылетишь. Ты же понял, кто я такой?

Если я и приврал, то Господь меня простит, самую малость. Я действительно сделаю всё, чтобы парень не пострадал. Но ответы нужны прямо сейчас.

– Я-то понял. Но вы сами-то в курсе, на чей хвост наступаете? Мне-то что? Ну, дадут пару лет. А вот вам…

– Что ты имеешь в виду? – я потер ушибленное в недавней аварии колено.

– Что вам это может сильно отрыгнуться. – губы парня подергивались.

– Ну-ка, давай с этого места поподробнее. Почему именно мне, но сначала – каким боком здесь ты!

Он помолчал, как будто прислушиваясь. Затем сказал тихо:

– Да хакер я. Хороший, между прочим. Есть за мной кое-что – так, давние делишки… Кто-то из своих сдал, вот меня на крючок и посадили. А у меня жена, мелкий… – он кивнул в сторону двери. – Я сразу сказал, что авария липовая, но они надавили. Принесли готовые бумаги, пришлось подписать.

– Хакер, говоришь… – я пока не улавливал связи.

– Автомобиль Кремлева – последней модели. Самая современная электронная начинка. «Умный софт». Кто-то захватил управление извне и бросил тачку на столб.

Я моргнул. Снова вспомнил недоброй памяти мистера Мерфи…

– Это как?

– Дырки в коде. «Уязвимость нулевого дня»… Благодаря такой «дырке» он и перехватил управление машиной.

– Извини пожалуйста, «он» – это кто?

– Ну, полагаю, какой-то хакер…

– Это что, так сейчас модно развлекаться? Любой проныра может устроить апокалипсис на Кольцевой, перепрограммировав тачки?

Мне стало страшно. Если и такое уже возможно…

– Да нет же, нет… Это только звучит легко. – он потеребил бороденку. – На самом деле, никому из наших нереально такое провернуть. Нужны огромные вычислительные мощности, чтобы отыскать уязвимость. Иногда, конечно, везет – случайно натыкаешься на такую лазейку, а потом доишь… Но это бывает очень, очень редко. Я со всей ответственностью могу гарантировать: машина Кремлева – не тот случай. Там работал настоящий мастер, и не один.

– Значит, Кремлева убили… Кто? И почему тебе запретили копать?

– Кто убил – не скажу. Я ж не сыщик… А вот почему дело хотят замять – элементарно. Нашему шефу позвонили из «Тойоты» и посулили какие-то невообразимые блага… Судите сами: если станет известно, что «Тойоту» можно взломать? Это же миллиарды денег! Хакеры иногда так и делают: находят изъяны программного кода, устраивают показательную диверсию, а потом требуют с производителя мзды… Но думаю, автомобиль Кремлева – не тот случай. Не вписывается…

– Ну да, ну да… Значит, ты точно уверен насчет «Тойоты»?

– Они готовы господу богу взятку дать, лишь бы ничего не вылезло…

Я задумался.

– Вот еще что: пока я ехал к тебе, у моей тачки тормоза отказали. Машина той же марки. Их оптом на Управление закупали…

– Значит, вас тоже хотят убить.

Когда это прозвучало из чужих уст, да еще в такой обыденной обстановке, меня наконец-то проняло. Стало жарко, я полез в карман за платком. Не нашел. Вспомнил, что вытирал им руки после аварии, затем чистил пальто…

– Вот что: я сейчас пойду, и позвоню кому надо. Тебя больше не тронут. Но на всякий случай: ты мне ничего не говорил.

– Спасибо, конечно. Только я всё равно уволюсь. Противно…

Ух ты! Парнишка-то принципиальный!

– Тебе спасибо. И еще, Максим… Раз ты всё равно увольняешься… Может, на меня поработаешь? Покопаешь в этом направлении, выяснишь, что да как? Я в долгу не останусь.

– Ладно. – он выглядел так, будто я ему шоколадку предлагаю.

– Хотя нет, не надо. – я вспомнил о ребенке. – лучше вали из города. Во избежание.

– Семью я к матери в деревню отправлю. У мелкого – аллергия на всё подряд, ему в городе вредно.

Я внимательней оглядел хакера Максима Ванадиевича.

– Ты же понимаешь, что влезаешь в неприятности?

– Кто-то же должен? А всю жизнь с оглядкой на шантажистов жить…

– Дело твое. Хотя – уважаю. – я поднялся. – Семью вывези, жилье смени. Есть где перекантоваться?

– Найду. И вам, уж простите, не скажу. Сам вас найду.

– Добре. Главное, рой.

– Нарою, не беспокойтесь. Меня эти уроды тоже достали.

Выйдя из подъезда, я сломал телефон, выгреб потроха и разбросал детальки по сугробам.

А потом поехал к Лильке. Отца втягивать не хотелось, а о ней, кроме Михалыча, никто не знал… Руку дергало, а Лилька умеет делать удивительный массаж…

По дороге попросил остановить возле супермаркета. Во-первых, негоже являться к любимой женщине с пустыми руками, а во-вторых, купил новый телефон. День-два попользуюсь, потом еще что-нибудь придумаю.

Вставив новую карту, набрал Михалыча, объяснил про парнишку-хакера и попросил найти кого-нибудь, чтобы присмотрели. Во избежание.

Потом позвонил отцу:

– Привет, па. Прости, сегодня – никак. Да, новый номер. Я машину разбил. Не справился с управлением. Да движется дело, движется. На всех парах… Пытаюсь разобраться. Разумеется, не оставлю.

Отец – человек аналитического ума. Он прекрасно всё поймет.

***

Кое-как ухватив одной рукой коробку конфет, вино и букет роз, поднялся на Лилькин этаж. Плечом позвонил в дверь. Каждый раз дух захватывает, когда её вижу… И всё думаю: что она во мне нашла?