Меридон - Филиппа Грегори

Леди Клара рассмеялась своим красивым мелодичным смехом.

– Нет, – откровенно сказала она. – Господам тоже не хватает денег. Мы живем в мире, где все меряется деньгами. Денег всегда не хватает. Сколько бы у тебя ни было, всегда нужно больше.

– Я хочу отвезти Перри обратно в Хейверинг, – сказала я.

Леди Клара кивнула.

– Тогда тебе придется выйти за него замуж, – сказала она. – Я не уеду из города в сезон, чтобы приглядывать за вами двоими, пока вы играете в доярок.

Я глубоко вдохнула.

– Хорошо, – сказала я. – Я бы хотела ускорить подготовку к браку. Мы можем пожениться, как только будет готов контракт, и жить в деревне.

Она по-доброму мне улыбнулась.

– Если таково твое желание, Сара, – сказала она. – Но в деревне мир тоже жесток.

– Не в Широком Доле, – ответила я с внезапной гордостью, подумав об Уилле и о прибылях, которые мы делили.

– Нет, – согласилась она. – Широкий Дол жесток только к владельцу! И ты настроена положить этому конец.

– Да, – неуверенно сказала я. – Настроена.

Она улыбнулась и поманила меня к себе. Я встала рядом с кроватью, и леди Клара, протянув руку, похлопала меня по щеке.

– Не тревожься, – сказала она. – Поговори с Перри. Если он захочет вернуться с тобой в деревню и ускорить заключение брака, я согласна. Но оставь свои мысли о Широком Доле, Сара, пока ты не узнаешь больше о том, как управлять поместьем. Они не делятся с тобой, запомни. Они отнимают у тебя. Это ты отдаешь.

– Да, – сказала я.

Я присела в книксене и направилась к двери.

– Они просто воры в хорошенькой обертке, – тихо сказала леди Клара. – Все их бредни, весь этот дележ оплачиваешь ты. Они играют с мистером Фортескью и играют с тобой. Тебя дурачат, Сара.

Я опустила плечи. Моя минутная уверенность, минутная вера в то, что мир не так суров и лишен любви, тут же пошатнулась.

– Да, – повторила я. – Я все это прекращу, когда Широкий Дол станет моим.

– Хорошо, – сказала леди Клара. – А я буду вставать. Мы едем завтракать к леди Гилрой, помнишь? Я думаю надеть белое платье и белую саржевую шляпку. А ты, ты должна быть в темно-зеленом. Ее дочь жалкая и белесая, ты ее просто убьешь этим цветом. И не закалывай волосы высоко.

– Да, – сказала я.

Я подошла к двери и остановилась. Леди Клара подняла брови, желая знать, что еще мне было от нее нужно.

– Вы готовили для нас будущее, так ведь? – спросила я. – Вы уже давно это задумали?

Она отбросила покрывало и подошла к туалетному столику. Посмотрела на себя в зеркало, постучала пальцами по коже под глазами, где виднелась сеточка морщин, выдававших ее возраст.

– Да, – сказала она. – Пока был жив маленький Джордж, я работала над ним, чтобы удостовериться, что, когда умрет его отец и он получит мое состояние, он будет в полной моей власти. Потом, когда он умер, я поняла, что придется заняться Перри.

Она вздохнула, села к зеркалу, сняла кружевной ночной чепчик и бросила его на пол.

– С Перри в каком-то смысле проще, – сказала она. – Он всегда был слабым мальчиком, легко пугался. Я с ним справляюсь. Единственной моей тревогой было то, что он может влюбиться в какую-нибудь лихую потаскуху, которая его против меня настроит.

Она встретилась со мной глазами в зеркале и улыбнулась.

– Я тебе доверяю, – сказала она. – Ты холодна как лед, как и я. Я раскусила тебя с первого взгляда.

Она улыбнулась.

– Когда он привел тебя ко мне, я сказала себе: «Вот она, та, кто не даст Перри свернуть с пути, а мне пропасть».

– Вы с самого начала задумали нас поженить, – ровным голосом сказала я.

– Да, – ответила она. – Так будет лучше для всех нас. Перри бы никогда не сладил с горячей высокородной женой. Она бы за пару дней наставила ему рога и водворила своего ублюдка в Холле. Мне нужна была невестка, которой я могла бы доверять, не какая-то несмышленая девочка при родителях, которые станут за ними обоими присматривать. А тебе нужен был кто-то, кто помог бы тебе побороться с трастом Широкого Дола и мистером Фортескью, пока они тебя не разорили. Тебе нужна семья.

– Выглядит все очень удобно, – сказала я.

Она улыбнулась.

– Не думай, что я стану тобой управлять, – сказала она. – Я рассказала тебе о своих чувствах, ничего не скрывая. Если хочешь пораньше выйти замуж и увезти Перри в деревню, можешь так и сделать. Я не буду стоять у тебя на пути. Можешь выйти за него и повелевать им, как пожелаешь. Все, чего я от тебя хочу, это присматривать за тем, чтобы мне платили содержание и чтобы у поместья появился наследник. Остальное – дело твое.

– Тогда я сегодня же поеду встретиться с юристами, – сказала я.

Она улыбнулась, прекрасная, словно была вдвое моложе.

– Как пожелаешь, – сказала она. – Пошли к ним лакея с запиской. А сейчас подготовься к завтраку и сделай что-нибудь с конским запахом.

Я сделала книксен и оставила леди Клару созерцать ее прекрасное лицо в зеркале.

Юристы были готовы принять меня днем, и я оставила лакею Перри указание, что его милость должен встать и одеться к трем. Когда мы с леди Кларой вернулись с завтрака, Перри сидел внизу, в библиотеке, просматривал газету, а возле него на столе стояла нетронутая кружка эля. Матушка взглянула на него, слегка ему улыбнулась и отправилась в свою гостиную. Перри поднялся с кресла, когда увидел ее, и остался стоять, улыбаясь мне и часто моргая.

– Я к твоим услугам, – сказал он. – Но у меня чертовски болит голова. Ты хочешь, чтобы мы занялись чем-то особенным? Черт меня побери, Сара, я не могу сесть в седло.

Я пересекла комнату и положила ему руку на лоб. Он горел, как в лихорадке.

– Ты заболел? – спросила я.

– Нет, – ответил Перри. – Наверное, выпил слишком много бренди. Меня от него всегда бросает в жар.

Лицо у него было красным, светлые кудри стояли дыбом.

– Иди умойся и причешись, – велела я. – У нас встреча с юристами. Я хочу передвинуть дату свадьбы вперед.

Перри тут же насторожился.

– А что говорит мама? – спросил он.

– Говорит, что мы можем делать, что пожелаем, – ответила я. – Я хочу вернуться в Широкий Дол. Твоя матушка не намерена упускать сезон. Эта городская жизнь тебе не на пользу, Перри. Ты каждый вечер напиваешься и каждое утро болеешь. Нам надо вернуться в деревню, мы там были счастливее.

– Я и здесь счастлив! – возразил он. – Черт, Сара! Весь смысл нашего брака в том, чтобы я получил деньги и мог веселиться. Что за радость застрять в деревне посреди сезона, даже если у тебя есть средства.

– Ты плакал, – упавшим голосом сказала я. – Цеплялся за перила нынче утром и плакал как дитя. Ты думаешь, что тебе весело, но сегодня утром ты плакал. Ты никогда так не грустил в Хейверинге. Нам надо вернуться домой, Перри.