Зеркало моей души Том 1 "Хорошо в стране советской жить…" - Николай Левашов

Я очень часто шутил по этому поводу, говоря Светлане, что если бы не её любопытство и не стремление всей душой в Космос, неизвестно ещё, сколько лет, а может быть и жизней мне потребовалось бы, чтобы сделать то, что мне удалось сделать. Ведь я не мог позволить, чтобы шли удары по Светлане и допустить даже попытки её захвата чёрными. И именно мои сражения с паразитами, начинавшими охоту на Светлану, заставляли меня «шевелить» мозгами гораздо быстрее, иначе я сам был бы раздавлен и уничтожен ими. Так что, Светлана невольно стала ускорителем моего движения вперёд по эволюционной лестнице. И за это я ей премного благодарен. Было очень интересное время, привычная жизнь стала весьма блеклой, хотя я и продолжал делать привычную для меня работу. Работал со своими пациентами, встречался с людьми, доказывал и объяснял желающим, как я понимаю происходящее в природе, но это воспринималось мною больше, как рутинная работа, а душа требовала как можно быстрее вернуться в космос, ибо там и для меня, и для Светланы была наша настоящая жизнь. И это не является аллегорией или красивым словцом, а самой, что ни на есть, правдой. По крайней мере, нашей правдой, нашей реальной жизнью, в полном смысле слова. Но, вольно или невольно нам приходилось «спускаться» со столь милых сердцу «небес» и заниматься делами чисто земными.

Где-то в середине июля мы со Светланой решили съездить в Литву, проведать её родителей и сына, которых я ещё не видел. Я не мог поехать на долгий срок, но мне удалось выкроить несколько дней. Из Москвы мы выехали около 6 часов вечера, и, выехав на минское шоссе, я надавил на газ и не отпускал педаль газа практически до приезда в город Алитус, где жили родные Светланы. У моего Мерседеса была автоматическая коробка передач, но не было фиксатора скорости и поэтому мышцы моей правой ноги, от непрерывного давления на педаль газа, начали нестерпимо ныть, и мне пришлось изворачиваться и периодически давить на педаль газа своей левой ногой.

При этом мы неслись с максимальной скоростью, где это можно было и где нельзя. Большую часть дороги машина неслась со скоростью 220 км/час, в том числе и ночью, когда дорогу практически невозможно было видеть. Я выходил из положения тем, что ориентировался по обочине дороги, которую освещали фары моей машины, ибо только так можно было определить, где дорога. Останавливались мы один раз, чтобы чего-нибудь перехватить в придорожной забегаловке и для заправки бензином бака моей машины. И уже рано утром следующего дня были в небольшом литовском городе Алитус. Перед тем, как приехать к родным Светланы, мы заехали на местный рынок, и я купил на нём ведро роз и… ведро клубники, заплатив за каждое из них по три рубля. Я об этом пишу по одной простой причине: цены на литовских рынках были просто невероятны для любого жителя России, да и не только. В Литве тогда цены на рынках были ниже, чем в магазинах, а качество было несравненно лучше, особенно это касалось мясных копчений и изделий, которые готовились каждым продавцом по своему собственному рецепту. Всё это было просто невероятно для всех жителей России, которые практически ничего не могли найти в магазинах того времени, а на рынках цены «кусались» и в прямом, и переносном смысле. Я ещё удивлённо спросил у Светланы: «А в Литве есть цены другие, или только три рубля за ведро!?». Мой вопрос рассмешил её, и мы, посмеявшись, с чистой совестью поехали к ней домой.

Я подарил её маме огромный букет роз и другие подарки всем, которыми мы запаслись ещё в Москве, а клубника очень пришлась к десерту. Я несколько раз говорил с родителями Светланы по телефону и немного волновался встретить их «вживую». С сыном Светланы я познакомился еще, когда мы подъехали к её родному дому. Он играл с другими детьми на улице и, увидев Светлану, выходящую из машины, кинулся к ней. Он был замечательным малышом, который робко подошёл ко мне и спросил: «А можно я буду Вас называть папой?!». В этом вопросе чувствовалось такое отчаяние и недетская боль, что у меня, как говорят, «кошки заскребли по душе»! Я ответил положительно, и его глаза засияли счастьем. Как порой мало надо ребёнку, чтобы почувствовать себя счастливым. Родители Светланы приняли меня на редкость радушно, её мама быстро собрала богатый стол, и я в первый раз попробовал литовскую кухню. Стол был буквально заставлен разными блюдами, всё было очень вкусно, мне всё подкладывали и подкладывали, и подкладывали. Я впервые попробовал знаменитые литовские цепелины. Как мне сообщили, в Литве так кушают практически каждый день (по крайней мере, в те времена), и я был очень сильно удивлён тем, что при таком питании в Литве практически нет полных людей, вот, что значит национальный обмен веществ!

В нашей семье была традиция, что всё, что положили на твою тарелку, должно быть съедено. В русских семьях к пище всегда относились с уважением, но эта привычка имела и обратную сторону. Поэтому очень скоро я взмолился, в прямом и переносном смысле этого слова, о том, чтобы они пожалели меня и больше не подкладывали ничего на мою тарелку. Светланина мама всё время предлагала мне «хотя бы» попробовать то одно блюдо, то другое, но я не был в состоянии съесть даже ещё «один маленький кусочек». Короче, мне еле-еле удалось «отбиться» от кулинарной «атаки» Светланиной мамы. Я ещё где-то час продержался после весьма плотного «завтрака», который более походил на завтрак, обед и ужин, вместе взятые, попросил извинить меня и спросил, где я могу немного прикорнуть. Всё-таки, двенадцать часов за рулём, и к тому же, большую часть ночью, дали о себе знать, и, я только коснувшись подушки, практически сразу отправился в царство Морфея…

Я проснулся ближе к вечеру, и мы со Светланой отправились знакомиться с окрестностями этого городка. Она показала мне холмы, на которых раньше стоял княжеский замок. От самого замка практически уже ничего не осталось, но вид с холмов был просто великолепен. Замок стоял в излучине реки, которая по-литовски называется Нямунас, и с этих холмов была прекрасно видна вся излучина реки и сосновый лес по обоим берегам. Можно только представить себе, каким был обзор с крепостных стен замка, когда его стены были ещё целы. На следующий день мы ещё некоторое время знакомились с этим городком, очень много беседовали с Василием Васильевичем — отцом Светланы. Как оказалось, он всю свою жизнь интересовался тем, чем я занимаюсь и не из праздного интереса, а ещё и потому, что его собственная дочь ещё в раннем детстве проявляла такие способности, которые официально считались невозможными для человека. К сожалению, вечером следующего дня мы должны были ехать обратно в Москву. Но самое досадное было в том, что мы не могли взять с собой сынишку Светланы и не потому, что не хотели, а просто не было куда. Мы мыкались по съёмным квартирам, ни я, ни Светлана не имели московской прописки и в силу этого, Робку (так звали сына Светланы) не могли устроить ни в какую школу Москвы, и он вновь остался на попечении дедушки и бабушки, которые его очень сильно любили, но именно в это сложное для подростков время ему был нужна твёрдая рука отца (ему было тогда одиннадцать лет). Так состоялось моё первое знакомство с семьёй Светланы и её сыном. Правда, я всё таки решил не отправляться в обратный путь на ночь глядя, вспомнив нашу дорогу в Алитус ночью, когда приходилось ориентироваться на дороге практически «наощупь». Поэтому, после всего, я решил отправиться утром следующего дня. Попрощавшись со всеми, мы сели в машину и отправились в обратный путь. И хотя я вновь крутил баранку практически без остановки, дорога назад была веселей.

Я вновь гнал своего железного коня на максимальной скорости, пейзажи сменяли друг друга невероятно быстро. К сожалению, днём на трассе было гораздо больше машин и поэтому, не всегда удавалось двигаться с максимальной скоростью. Аналогично, приходилось сбрасывать газ перед постами ГАИ, чтобы лишний раз не платить мастерам машинного доения, но не всегда это удавалось. Так или иначе, пришлось пару раз заплатить штрафы в пользу «голодающих» гаишников, тогда «такса» была в 25 рублей, что для большинства жителей «несокрушимого» тех времён было весьма значительной частью месячного бюджета семьи, который колебался от 80 до 200 рублей. «Счастливчики» с 200 рублёвым бюджетом считались уже чуть ли не богачами. Правда, всё это касалось в основном славянского населения страны, которое и составляло большую часть населения СССР. Это положение «вещей» отлично отражено в одном из анекдотов того времени. На военно-грузинской дороге попали в аварию грузин на своей «Волге», армянин на «Жигулях» и русский на своём «Запорожце». Из своей «Волги» выбрался грузин и сказал: «Вай, вай, вай — целую неделю работать надо!» Армянин выбрался из своих «Жигулей» и досадно взмахнув руками запричитал: «Вах, вах, вах — целый месяц работать надо!» Русский выбрался из своего «Запорожца» и горько молвил: «Всю жизнь на эту машину спину гнул!». Грузин и армянин посмотрели на русского и дружно спросили: «Дарагой, зачэм такой дарагой машину покупал!?».