Памятное. Испытание временем. Книга 2 - Андрей Громыко

Тем не менее администрация Рейгана все еще не отказывалась от попыток следовать линии на дискриминацию в отношении СССР в области торгово-экономических связей. Это вызывало и вызывает беспокойство со стороны значительной части американских деловых кругов, заинтересованных в сотрудничестве с Советским Союзом и в создании политического климата, который способствовал бы такому сотрудничеству.

Один из крупных капитанов американского бизнеса – Арманд Хаммер, президент и председатель совета директоров компании «Оксидентал петролеум корпорейшн». О Хаммере можно без оговорки сказать: человек-мотор. Он постоянно в движении, постоянно строит какие-то планы. Оперирует в беседах категориями миллионов, десятков миллионов, а то и сотен миллионов долларов. Кстати, Хаммер в переводе на русский язык означает «молот». И значение данного слова в какой-то мере символично для этого человека, учитывая его пробивную способность. Добавлю также, что он – реалист в политике, и это его сильная сторона. Реалист, хотя и с солидной дозой идеализма.

– Бизнесмену не следует смотреть на происходящее через розовые очки, – говорит Хаммер. – Но не следует смотреть и через темные.

Род Хаммера – из России. Еще до Октябрьской революции его родители с ним эмигрировали в Америку. Таким образом, сам Хаммер и его семья не принадлежат к категории политических эмигрантов из СССР.

Давно он пустил прочные корни в американском бизнесе и действует довольно уверенно. При всем том его деятельность пронизана большой долей азарта и какого-то купеческого ухарства, особенно характерных для богачей русского дореволюционного Поволжья. Для них мелочная игра – просто пустяк, а вот если речь идет об огромных цифрах, то это – стоящая штука. Хаммеру, видимо, все равно чем заниматься – минеральными удобрениями или произведениями искусства. Лишь бы это сулило выгоду, представлялось масштабным и к тому же щекотало нервы. Его вполне можно понять. Без этих качеств в его мире затрут.

При встречах со мной Хаммер говорил прямо:

– Для меня собственно бизнес – это своего рода спорт. С тем лишь отличием, что по какому-то велению судьбы бизнес дает мне возможность пополнять свои капиталы.

И ему можно поверить. Немного меньше, немного больше – но ведь это все-таки прибыль.

– Ясно только одно – неудач у меня меньше, чем удач, – утверждал он.

Сказываются опыт, прирожденная смекалка, даже своего рода талант, да и просто везение. С фортуной он явно в хороших отношениях.

Как известно, в свое время В.И. Ленин пригласил Хаммера. В трудные для Советской России годы американец получил концессию. Для нас эта концессия была необходимой в условиях, сложившихся после победы Советской власти в России и в связи с планами ликвидации неграмотности. Миллионы детей, взяв в руки карандаш с клеймом «Хаммер», выводили на бумаге первые в жизни буквы. Делал это и я, когда учился в школе. А для Хаммера все являлось бизнесом, который приносил немалый доход.

После того как «карандашный» бизнес Хаммера в нашей стране себя исчерпал и советская промышленность в короткий срок ликвидировала «карандашный голод», Хаммер не снизил своего интереса к поддержанию деловых отношений с Советским Союзом.

Он не играл видной роли непосредственно в правительстве во времена Рузвельта, но его убеждения укладывались в рамки той политической линии, которой придерживался президент.

Как раньше, так и теперь – в середине восьмидесятых годов – Хаммер относится дружественно к Советскому Союзу. Несмотря на периоды обострения в советско-американских отношениях, он последовательно выступал и выступает за развитие деловых связей между СССР и США.

В ходе беседы в Москве Хаммер передал в дар Советскому Союзу оказавшиеся у него подлинники писем Маркса и Ленина. Хаммера поблагодарили за этот бесценный дар, ибо для советских людей дорого все, что проливает дополнительный свет на деятельность этих гениев человечества.

Наиболее интересная беседа из тех, что происходили у него в СССР за последние годы, состоялась с М.С. Горбачевым. Беседа была очень содержательной и полезной.

Никогда от Хаммера я не слышал, кто же может быть преемником его бизнеса и его капиталов. Он не касается этого вопроса в контактах с советскими официальными представителями.

Является ли Хаммер с его капиталом своим человеком в среде американского большого бизнеса? На этот вопрос можно ответить так: если судить по показателям его состояния, то, безусловно, да. Его время от времени принимают президенты США, выслушивая его суждения в пользу развития деловых связей между двумя державами.

Однако не один раз не только я, но и другие советские представители замечали, что крупные американские монополии к Хаммеру относятся с известной настороженностью. Его доброжелательное отношение к Советскому Союзу этим американским кругам не очень нравится. Хаммер полностью отдает себе в этом отчет, но предпочитает оставаться самим собой.

Он, безусловно, из тех американцев, кто способствует развенчиванию многочисленных мифов и небылиц о Советском Союзе, его политике. У советских людей достаточно оснований для того, чтобы сказать доброе слово об этом представителе американского делового мира. Они и говорят такое доброе слово.

Беседа с президентом

Не по нашему выбору советско-американские отношения долгое время характеризовались напряженностью, которая сказывалась на всей международной обстановке. Советский Союз такого состояния отношений не хотел и его возникновению не способствовал.

28 сентября 1984 года после четырехлетнего перерыва в советско-американских контактах на высоком политическом уровне впервые за время пребывания у власти администрации Рейгана состоялась моя встреча с ним в Белом доме. До этого американский президент делал вид, будто для него ни советско-американские отношения, ни связи с советским руководством большого значения не имеют.

Такая концепция фальшива. И ее, как это и следовало ожидать, сама администрация отставила в сторону, когда Рейгану предстояло пройти через президентские выборы 1984 года. По мере их приближения президент и его сподвижники спохватились, решив, что отсутствие между двумя державами политических контактов, к которым имел бы непосредственное отношение американский президент, может неблагоприятно сказаться на итогах выборов.

Советскому руководству не надо было перестраиваться. По вопросу о контактах оно всегда придерживалось принципиальной позиции, сознавало их значение. А для Белого дома и администрации в целом это стало известным тактическим поворотом.