Не имеющий известности - Михаил Борисович Бару

известно, не остров, а часть материка, который в нашем случае называется Опочка, и потому не будем спрашивать, по ком звонили отлитые им колокола, и материк уменьшать не станем. Никто не знает, сохранились или нет колокола работы Максимова на звонницах Псковщины или Прибалтики, которая в те времена была частью империи, но, может быть, они и сейчас звонят по кому-нибудь из нас.

19

…Созидательнице сего святого храма. – Строился собор трудно, особенно в самом начале. Казенным архитектором был назначен Иван Парфенов, стройка велась под неусыпным наблюдением городничего Карла Бриммера. Деньги на строительство были – те самые казенные десять тысяч, которые императрица пожаловала Опочке на строительство храма, но казенные деньги у нас имеют обыкновение кончаться, едва начавшись. Кто в этом был виноват – неусыпное ли наблюдение городничего, рвение ли к порученному делу казенного архитектора, который к приезду в город императрицы вывел стены собора на целый аршин от земли, а как только она уехала, забросил строительство, расторопность ли подрядчиков – теперь уж не установить, но если бы опочецкий купец первой гильдии Степан Михайлович Викулин не взял строительство через десять лет после его начала в свои руки и не пожертвовал на него значительные суммы из собственных средств, то не видать бы опочанам Спасо-Преображенского собора.

20

…камня, называемого опока… – Смешнее всего то, что местные жители этот камень опокой не называют. Он у них называется «плитой», а опока у них маленький камешек, размером с булавочную головку. Если такая опока попадет в глину, из которой делают кирпичи, то при обжиге этот кирпич растрескается и разрушится. Тут, конечно, можно было бы порассуждать о том, как трескались и разрушались при обжиге кирпичи Великого княжества Литовского и Речи Посполитой, в глину которых попадала Опочка, но мы этого делать не будем.

21

…село Матюшкино… – Между прочим, уроженцем села Матюшкино был некто Сергей Григорьев – участник дворцового переворота в ноябре 1741 года, в результате которого цесаревна Елизавета Петровна взошла на российский престол. Григорьев состоял в роте гренадер лейб-гвардии Преображенского полка. За участие в перевороте был пожалован в Лейб-кампанию гренадером, стал дворянином и получил почти три десятка душ крестьян в Пошехонском уезде. Наградили лейб-кампанством и крестьянскими душами в Пошехонском уезде еще четверо опочан, участников этих событий, – братьев Матвея и Демьяна Коробовых, Никиту Максина и Осипа Свешникова. Братья Коробовы и Никита Максин родились в Опочецком уезде, а Осип Свешников в самой Опочке. Где, спрашивается, Опочка и ее уезд, а где престол Российской империи… Оказывается, рукой подать от одного до другого.

22

Открывали его по специальному обряду… – «Для сего торжественного дня собраться в Соборную церковь городничему, всем сей округи господам судьям с канцелярскими служителями, городовому магистрату со всем знатнейшим купечеством и мещанством, и привести туда же порядочно юношество обучающееся в градской школе, где по отправлении божественной литургии и молебственного пения за здравие Ея Императорского Величества всем тем особам и первому священного чина Начальнику следовать в дом градского училища, где соверша водоосвящение и окропя то училище святой водой, после того одному из церковных начальников приличное надлежит сделать поучение тому юношеству, которое обучаться будет в том училище, и которому надлежит тут собрану и порядочно поставлену быть; а потом всем же поучений прилично достойно возблагодарить Ея Императорское Величество за Ея матернее попечение о благоденствии и просвещении народном; а все общество пригласить, дабы все и каждое из оного, следуя правилам во всякой благонамеренной душе впечатлениям, по своей возможности таковому полезному для всего общества делу вспомоществовать поколику и чем кто может; дая тем, как единственным средством оказать свою благодарность к неутомимым попечениям Ея Императорского Величества о благе общем, и свое усердие к оному, а наконец городничему, как первому начальнику в городе открыть то училище, подтвердя учителю онаго усердие к научению юношества ему ввереннаго, а ученикам всевозможное прилежность и послушание, дабы не напрасно они потеряли дорогое время их воспитания и труды употребляемые к их просвещению». Теперь так торжественно не открывают. Знатнейшее купечество и мещанство на церемонию открытия вряд ли придут. Правду говоря, и с матерним попечением о благоденствии и просвещении народном у нас тоже… Но молебен если прикажут, то непременно. Еще и с охотою.

23

…из-за плохого помещения училища и плохой квартиры… – Губернское начальство в лице попечителя училищ Назаретского отвечало Троицкому: «Касательно просьбы Вашей, заключавшей Вашу жалобу на все городское общество, я недоумеваю, что сказать, а и представлять Его Сиятельству, Г-ну Министру Просвещения останавливаюсь, чтоб не навлечь Вам худших последствий: ибо „Si vis esse Roma, romano vivito more“». Попечитель, конечно, имел в виду дословный перевод латинской пословицы: «Если живешь в Риме, живи по римским обычаям». Проще говоря, со своим уставом в чужой монастырь не ходят, но неуступчивый Троицкий прочел: с волками жить – по волчьи выть.

24

…разгулявшись, начали пить без запрещения… – Прежде чем смеяться ужасаться нравам опочецких обывателей, подставьте в эту дневниковую запись Лапина вместо Опочки любой другой уездный или губернский город нашей необъятной родины или вовсе тот, в котором вы теперь проживаете, а коронацию Николая Первого замените на любую другую коронацию или вовсе выборы, а уж потом и ужасайтесь. Уж если на то пошло, то лучше вспомнить Достоевского с его «широк человек, слишком даже широк, я бы сузил», но мы и этого делать не будем. Сами вспоминайте и сами сужайте, если охота.

25

…в августе 1824 года… – В том же году в Санкт-Петербурге уроженцем села Бисерово Опочецкого уезда* и выдающимся русским шахматистом Александром Дмитриевичем Петровым была издана книга под названием «Шахматная игра, приведенная в систематический порядок, с присовокуплением игор Филидора и примечание на оные». Петров играл в шахматы с семи лет и в пятнадцать победил одного из лучших шахматистов Санкт-Петербурга. С этого момента он считался лучшим шахматистом России. Его даже прозвали русским Филидором. Александр Дмитриевич основал первый в России шахматный клуб, публиковал художественные рассказы о шахматной игре, издал первую в России книгу о шашках, фактически был создателем русской шахматной школы, дослужился до действительного статского советника и был кавалером орденов Святой Анны, Святого Владимира и Святого Станислава. Между прочим, книга Петрова о шахматах (даже два ее экземпляра) была в библиотеке другого опочецкого помещика – Пушкина. Первую