Трудно быть богиней - Анастасия Александровна Латышевич

Валеон, на этот раз спокойно, обратился к удручённому начальнику:

— На улице сейчас опасно! Попридержите девушку у себя. У неё нет магии и даже амулетов с собой. Утром выпустите.

Советник ещё раз отстранённо прошёлся по мне глазами, осмотрелся, словно искал кого-то другого и повернулся, чтобы уйти в портал.

Я стояла, как пришибленная пыльным мешком. «Как же так, Валеон? Ведь это правда я! Неужели ты не узнаёшь меня? Остановись, повернись, посмотри на меня! Это я! Я!» — кричала моя душа. Сердце снова неистово забилось в груди, готовое выпрыгнуть в любой момент. Я отчётливо понимала: стоит Валеону показать стражникам, будто бы узнал меня — мне конец! И то, что всё так сложилось — моё счастье. Но почему-то было до чёртиков обидно остаться неузнанной любимым мужчиной. «Разве любящее сердце не должно чувствовать свою половинку? Я бы поняла, если бы мне пришло в голову сделать пластику лица, изменившись до неузнаваемости, но я же только немного преобразилась, можно сказать незначительно, даже посторонние это заметили. Неужели он больше верит магии, чем своему сердцу? Ах если бы Валеон подмигнул мне, давая понять, что знает, кто перед ним, а так повёл себя только ради того, чтобы уберечь. А может так оно и есть?» Я с надеждой посмотрела Валеону вслед, но он, не оглядываясь, скрылся в портале. Перед глазами всплыл его последний, безразличный взгляд: «Нет! Он действительно меня не узнал. Наверное, я безнадёжно застряла в красивой, неправдоподобной сказке о любви!»

Вдруг в тишине кабинета раздался отчётливый треск. «Вот и всё, кажется, моё сердце раскололось на части» — подумалось мне, но повернув голову в сторону, взглядом напоролась на трёх стражников, которые, прикончив фрукты, взялись за орехи.

Я всё ещё стояла, тупо глядя в стену, пока не услышала громкий голос начальника, от звука которого невольно вздрогнула:

— Отведите её в камеру! Нечего мне здесь человечками кабинет засорять. И не вздумайте закрыть её в особой комнате, ей и обычная сойдёт. А то я вас, остолопов, знаю! Отведёте не туда, а мне потом в главное управление ехать, выпрашивать новые магические кристаллы.

Двое из троицы подхватили меня под белы рученьки и повели куда-то вглубь коридора, к лестнице, ведущей вниз. Мы спустились в холодный, тёмный подвал, одинокий магический светильник на входе не считается. Меня подвели к нескольким железным клеткам. Сейчас они были пусты, так что мне выпала честь куковать в сыром, холодном подвале в гордом одиночестве. Один из охранников открыл двери темницы, приглашая меня внутрь, при этом пакостно улыбаясь. Я слегка замялась, мне не очень понравились условия, в которых предстояло провести ночь. На горизонте, как минимум, брезжило обморожение. Эти жадюги поленились принести сюда несколько магических камней для маломальского обогрева временной тюрьмы.

— Здесь холодно! Может вы принесёте хотя бы один магический камень? — выказала я пожелание.

Вместо ответа, второй охранник шлёпнул меня по пятой точке, да, так сильно, что мне пришлось сделать несколько шагов вперёд по инерции и всё-таки очутиться в камере. Как только решётчатая дверь за мной закрылась, тот, что шлёпнул, нагло улыбаясь, заявил:

— Не волнуйся, милашка! Как только наш начальник отбудет домой, мы придём и сами тебя согреем.

— Это точно! Обеспечим тебе жаркую ночь, — поддакнул ему второй, и они оба заржали как кони.

«Как бы не так» — подумала я, сурово глядя на них.

— А чтобы ты не сбежала, мы прикроем тебя пока, на этот ключик, — продолжил первый и дразняще помахал ключом в воздухе.

Стражники повесили увесистый амбарный замок на прутья клетки, ещё немного похохотали, а потом, спрятав ключ в карман, довольные собой, ушли, оставив меня одну в темноте и холоде. Пришлось снова застегнуть шубу и напялить шапку.

«Зря Валеон им сказал, что я простой человек и что даже амулетов нет. Они решили, будто я ничтожество и можно мной манипулировать. Что бы они ни сделали вякать не буду. Просто не смогу, суд будет на их стороне. Они стражи порядка, а я бесправная человечка. Ах, Валеон, за что ты так со мной?» Ком обиды и разочарования подступил к горлу, слёзы были готовы покинуть берега моих век и отправиться в мокрый путь по щекам куда-то вниз, но я взяла себя в руки. «Не время плакать! Надо выбираться! А если буду ныть, то макияж потечёт, ещё и мушка моя размажется». Я собралась и стала думать, как выбраться.

Скупого освещения явно не хватало для досконального изучения помещения, но постепенно мои глаза привыкли к полутьме. Оказалось, в подвале имелись не только обычные клетки-переростки в количестве трёх штук, одну из которых занимала я, а ещё две комнаты с каменными стенами и толстыми железными дверями с решётчатыми окошками.

Одна, та, что слева, определённо кем-то занята, потому как монументальная дверца плотно закрыта, а изнутри доносятся странные клокочущие звуки. Знать, кто там сидит, что-то не хотелось. Дверь во вторую комнату была чуть приоткрыта, внутри темно, углубления для кристаллов, пусты. На стене, напротив моей темницы, висело несколько рогатин, очевидно для особо буйной нежити или магов и ещё какой-то грязный мешок. Возможно, там лежат кристаллы от второй комнаты, той, что сейчас пустует.

На ум пришло только два варианта побега: для первого нужна отмычка, для второго любой пишущий предмет. С сожалением вспомнив свой супер-рюкзачок, где есть всё, но который сейчас торчит в сугробе, решила воспользоваться самым доступным, в данном случае, способом.

Как хорошо, что местные женщины применяют шпильки в причёсках. Я сняла шапку и вытащила имеющиеся у меня пару штук. Мои укороченные волосы, оставшиеся совсем без поддержки, окончательно распустились. Чтобы они мне не мешали я скрутила их и убрала под шапку. Встав на колени, чтобы быть ближе к объекту взлома, нащупала замок и замочную скважину, скрутила две шпильки вместе, чтобы они стали прочнее, просунула их в щель и начала прокручивать, надеясь на чудо.

Внезапно, тусклый светильник на входе засветился ярче и в темнице стало светлее. Я замерла на месте, продолжая стоять на коленях, с хлипкой отмычкой в руках. Не меняя положения, оглядела коридор, но там никого не было. Пусто!

— Ты что, правда считаешь, что ЭТИМ