Тайная политика Сталина. Власть и антисемитизм. - Г. Костырченко

Обласканный властью Эренбург превращается в годы холодной войны в главного глашатая антиамериканизма в СССР. Теперь он если и нападает публично на антисемитов, то только на американских[960]. Эренбург так основательно вошел в роль пропагандистского порученца Сталина, что впоследствии, в годы чутко предвосхищенной им «оттепели», не смог, несмотря на всю свою идеологическую гибкость и приспособляемость, полностью избавиться от благоприобретенного пиетета перед этой личностью, отмечая, например, что «Сталин по своей природе, по облюбованным им методам напоминает блистательных политиков итальянского возрождения»[961].

ОБЪЯВЛЕНИЕ ВОЙНЫ СИОНИЗМУ.

Болезненно настороженной реакции советских властей на усиление еврейской активности внутри страны в значительной мере способствовала также хрупкая неопределенность отношений между СССР и Израилем. После скоротечного «медового месяца» уже в конце лета 1948-го появились первые признаки охлаждения между этими государствами.

Не успела советская дипломатическая миссия, впервые прибывшая в Израиль 9 августа, распаковав багаж, освоиться на новом месте, как уже 21 числа произошел весьма показательный инцидент. В тель-авивском театре «Габима» в тот день давалась опера «Тайс». Исполнив перед началом спектакля национальный израильский гимн, оркестр сыграл и американский, в честь находившегося в зале «особого представителя» президента США Дж. К. Макдональда, хотя тот был посланцем страны, официально не признавшей Израиль. Поскольку советский гимн так и не прозвучал, присутствовавшие там же советские дипломаты восприняли все это как провокацию и в знак протеста немедленно покинули театр. Примерно в это же время Б.Ц. Гольдберг, двумя годами ранее гостивший в СССР, писал из Нью-Йорка Феферу:

«У сионистской публики (а в настоящее время все евреи почти повсюду «сионистская публика») престиж Советского Союза чрезвычайно возрос. Этот престиж так высок, что сионистские руководители даже побаиваются признать этот факт, опасаясь, как бы не усилилось левое движение вообще. Они оправдываются тем, что этого делать нельзя, так как это может вызвать неудовольствие Америки. А восстанавливать против себя Америку опять же нельзя по двум причинам: во-первых, потому что Америка все же контролирует большинство в ООН; а во-вторых, потому что Америка может запретить сбор денег или пересылку собранных денег. А без американских долларов Государство Израиль — не государство, и страна — не страна. Государство Израиль еще долгое время будет на хлебах у американского еврейства — пару десятков лет, если не больше»[962].

Тем не менее Советский Союз питал определенные иллюзии относительно политических возможностей ориентированных на него левых сил в Израиле, хотя коммунистическая партия этого государства получила в представительном органе первого состава (временном Государственном совете) только одно место. Правда, существовала еще надежда на союз коммунистов с левым крылом сионистско-социалистической партии МАПАМ, которым руководил бывший руководитель штаба «Хаганы», журналист М. Снэ (Клейнбаум)[963]. Этот общественный деятель тесно сотрудничал с советскими спецслужбами и поставлял им «ценный материал по вопросам внешней и внутренней политики» Израиля. Не случайно он был избран генеральным секретарем Лиги дружественных связей с Советским Союзом, которая стала действовать с августа 1948 года. Через эту организацию: Москва тайно финансировала своих друзей в Израиле, материальная поддержка которых осуществлялась и по другим каналам, в том числе и через международный фонд помощи левым рабочим организациям при совете профсоюзов Румынии. Осенью 1948-го Снэ выезжал в США для установления связей с левыми сионистами, которые поддерживали на тогдашних президентских выборах кандидата «прогрессивной партии» Г.Э. Уоллеса. А в начале 1952-го руководимой Снэ разведслужбой МАПАМ было сообщено советской резидентуре о внедрении контрразведкой Израиля в руководящие органы компартии Израиля 28 провокаторов[964].

Однако несмотря на все эти старания, успехи просоветских сил в Израиле были весьма скромными. На состоявшихся в начале 1949 года выборах в Учредительное собрание из 120 предусмотренных в нем мест коммунисты смогли получить 4, а МАПАМ — 19. Причем эти и другие левые фракции даже не смогли сформировать «прогрессивный блок», так как в МАПАМ имелись влиятельные силы, которые наряду с осуждением американской политики на Ближнем Восток критиковали также внутреннюю политику СССР по еврейскому вопросу, в том числе за запрет на эмиграцию в Израиль. Ибо как правые, так и левые сионисты надеялись на то, что внешнеполитическая поддержка Израиля Советским Союзом будет логично дополнена официальным разрешением на эмиграцию оттуда евреев. Однако поскольку эти ожидания оказались тщетными, в Израиле поднялась волна антисоветской пропаганды. Одновременно израильские дипломаты в Москве развернули «незаконную деятельность, побуждая советских евреев к выходу из советского гражданства и выезду в Израиль»[965]. Именно так квалифицировались действия Израиля в официальном представлении властям этой страны, сделанном миссией СССР в Тель-Авиве 15 ноября 1949 г. Резкое похолодание в отношениях между Москвой и Тель-Авивом побудило следующего после Г. Меир израильского посла М. Намира срочно выехать в свою страну для консультаций.

После этого натиск израильской стороны на официальную Москву несколько ослаб, но не надолго. 8 декабря 1951 г. премьер-министр Бен-Гурион в ноте правительства Израиля МИД СССР заявил, что «возвращение евреев на их историческую родину является центральной задачей Государства Израиль», которое «призывает Советский Союз разрешить выезд тем евреям, которые желают эмигрировать». Несколько месяцев понадобилось советскому руководству, чтобы подготовить ответ. Только в апреле 1952 года посланнику СССР в Израиле П.И. Ершову было дано указание сообщить министру иностранных дел Израиля М. Шарету, что «советское правительство не может рассматривать по ходатайству иностранного правительства вопрос о предоставлении советским гражданам еврейской национальности возможности переселиться из Советского Союза в Израиль, поскольку этот вопрос касается граждан СССР и является, таким образом, внутренним делом Советского Союза»[966].

Еще одним, пожалуй, главным фактором, способствовавшим подрыву советского влияния в Израиле, было постоянно нараставшее военно-политическое и экономическое присутствие США в этой стране. К сентябрю 1948 года в Израиле находилось 4000 американских военнослужащих, имевших статус наблюдателей ООН. Что же касается экономического влияния США в этой стране, то о нем красноречиво свидетельствует тот факт, что ежегодный приток американского капитала в Палестину составлял в среднем в 1920–1939 годах 4 млн. фунтов стерлингов, а в 1939–1947 годах — 7 млн. фунтов стерлингов. За первые 17 месяцев существования еврейского государства американцы инвестировали в него еще 54 млн. фунтов стерлингов. В первом квартале 1949 года в Израиль было импортировано товаров из США на сумму 3577767 фунтов, тогда как за этот же период из СССР — всего на 231831 фунт. Причем израильское правительство под давлением американцев существенно ограничило выдачу импортных лицензий своим фирмам, желавшим торговать с Советским Союзом. Ударной силой американской экономической экспансии в Израиле являлась основанная еще в середине 20-х годов на деньги Рокфеллеров и Леманов Палестинская экономическая корпорация (Palestine Economic Corporation), в руководстве которой были представлены такие видные заокеанские сионисты, как Дж. Саймон, А. Боровой, Э. Варбург и др. Кроме того, национальным административным советом Сионистской организации США для поощрения частных капиталовложений в экономику Израиля было учреждено специальное инвестиционное общество Israel Corporation of America с уставным капиталом в 2,5 млн. долларов. В сентябре 1948 года президенту Трумэну был представлен директором Американо-еврейской лиги борьбы с коммунизмом (American-Jewish League against Communism) бригадным генералом Дж. Клайном меморандум об Израиле, в котором настаивалось на официальном его признании американским правительством и предоставлении ему 100 млн. долларов в виде займа. Выступая в мае 1949-го по случаю второй годовщины образования своей лиги, этот военный заявил:

«… Мы, естественно, все гордимся Израилем, самым молодым государством в мире. Говорят, что Россия поддерживала Израиль в ООН. Однако в самый разгар так называемой поддержки Израиля Россией сионизм являлся преступлением в России. Он и до сих пор является там преступлением»[967].