Герои умирают - Мэтью Стовер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Берн ругнулся и вдруг вспомнил о зачарованном клинке, который дал ему Ма'элКот. Он все еще лежал в набедренных ножнах. Берн достал меч; его зеленое свечение было едва различимо в свете лампы. Повертев им во всех направлениях, граф заметил, что клинок засветился ярче всего один раз, когда был направлен по диагонали вверх.
– Ублюдок, – пробормотал Берн. – Ублюдок. Он тут уже побывал.
Охранники должны были оставить какой-нибудь знак, указывавший, куда они направились, – сейчас идти по клинку было бы бессмысленно. Обойдя впадину, он приблизился к устью колодца – вертикальной шахты, в которой лежала сеть – и учуял доносившийся оттуда запах дерьма и крови.
Берн стоял на краю колодца с закрытыми глазами. Даже не глядя вниз, он знал, что увидит там: тела четырех своих Котов.
Но если они мертвы, чью же лампу он видел?
Берн резко прыгнул, стараясь оказаться подальше от края колодца, однако опоздал.
Никакого предупреждения не было: ни звука шагов, ни поднятого движением ветерка – ничего, кроме невидимых рук, которые бесшумно толкнули его, и незримых пут, связавших его ноги. Еще не успев понять, что происходит, Берн обнаружил, что падает в колодец вниз головой, ударяясь о стены, и наконец врезался в уже остывшие тела своих людей.
Наверху вспыхнул свет и появилось пять голов – пятеро смотрели вниз, прямо на него.
Берн медленно выпутался из пугающего переплетения конечностей трупов и нарочито шумно счистил с одежды грязь и кровь, при этом стараясь найти устойчивую позу.
– Я – Аббал Паслава, – сказал один из пятерых наверху. – Меня называют Заклинателем. Думаю, тебе будет интересно узнать, кто тебя убил, Берн.
Граф задрал голову, чтобы посмотреть на говорившего, и одобрительно кивнул.
– Неплохая ловушка, Заклинатель Аббал Паслава. Неплохо сработано. А теперь, я думаю, эти люди рядом с тобой расстреляют меня из арбалетов или засыплют камнями, – уверенно хмыкнул он. – Кейнова идея, да?
– Да, это он придумал, – зловеще улыбнулся Паслава. – Он рассказал нам о твоих магических способностях и решил, что лучше всего убить тебя, затащив сюда, в пещеры, где твоя магия не действует. У тебя не будет ни силы, ни неуязвимости, ни, что самое главное, Косалла. Из сети, которую столь предусмотрительно сберегли для нас твои люди, я достал грифонов камень, и теперь у меня более чем достаточно сил, чтобы убить тебя.
– Неплохая ловушка, – подтвердил Берн. – Кейн умнее, чем я думал. Но есть еще кое-что, чего он не знает.
– М-м… – задумчиво протянул Паслава. – Кейн сказал, что ты попытаешься выторговать себе жизнь. У тебя есть какая-нибудь информация, которая окажется важнее для нас, чем твоя смерть?
– Информация? – громко рассмеялся Берн. – Будет тебе информация. – И потянулся через плечо за Косаллом.
Как только меч покинул ножны, а его эфес оказался в руке Берна, клинок тонко зазвенел.
Паслава выпучил глаза.
Берн ухмыльнулся и взмахнул звенящим мечом.
– Думаешь, грифонов камень есть только у тебя?
– Стреляйте! Стреляйте же! – закричал Паслава, однако не успели Рыцари Канта поднять самострелы, как Берн согнул колени и одним прыжком вылетел из колодца, словно арбалетная стрела. Рыцари отшатнулись. Берн упал сверху на одного из них и небрежным ударом Косалла разрубил его череп пополам.
Берн снова взвился в воздух и красиво встал на ноги. Мертвый рыцарь медленно осел к его коленям, а затем упал в колодец позади него.
Берн повернулся и направил меч на Паславу; остальные рыцари тем временем отступили и потянулись к мечам.
– Ну, давайте быстрее, – весело сказал граф. – Или деритесь, или бегите – все равно вам конец. У меня нет времени.
Берн не считал себя интеллектуалом или даже просто умным человеком, он предпочитал оставлять размышления тем, кто умел этим заниматься, – например, Ма'элКоту или Тоа-Сителлу. Тем не менее в мозгу у него забрезжил какой-то вопрос – и он по очереди убил двух перепуганных рыцарей Канта. После этого равнодушно прикончил третьего. И тут вопрос приобрел четкие очертания. Была во всем этом какая-то загадка, и Берн заподозрил, что ответ на нее является жизненно важным, хотя он и не понимал почему.
Он прыгнул на бежавшего Паславу и отсек ему ногу точно по центру колена. Маг упал наземь – из раны фонтаном била кровь – и заскреб обрубком по камню, однако Берн не сразу прикончил его.
Он схватил мага за бедро и усиливал хватку до тех пор, пока поток артериальной крови в перерезанной ноге не превратился в тоненькую струйку. Затем поднял Паславу в воздух головой вниз, чтобы тот не умер от потери крови.
Держа мага на вытянутой руке, палач посмотрел ему в глаза и нахмурился.
– Прежде чем умирать, скажи, – неторопливо произнес Берн с растущим осознанием того, что все идет не так, – скажи, откуда Кейн знал, что я вернусь за сетью?
10Задолго до полудня Стадион Победы был забит до отказа. Массы потных людей и нелюдей плотно сидели на каменных скамейках и на корточках в проходах. Некоторые толкались вокруг человека с кувшином. Многие дрались у дверей писсуаров.
Имперский надзиратель за Стадионом, потея и ломая руки, приказал констеблям закрыть ворота. После этого он преклонил колени перед небольшим изображением Ма'элКота, стоявшим в углу его кабинета, и стал молиться, чтобы обошлось без мятежа.
Когда констебли заперли ворота, оставшиеся снаружи толпы откатились от них, словно черви, дотронувшиеся до горячего камня; шум прошел по всему Пути Игроков и по примыкающему к нему Длинному пути – люди начали разворачиваться и проталкиваться назад сквозь толпу.
Усиленная бригада кавалерии принялась разгонять простолюдинов с Дворянского пути и Королевского моста – вскоре здесь должен был проехать сам Ма'элКот.
11В вознесшейся над городом башне лежала Пэллес Рил. Ее вовсе не обеспокоило то, что Рыцари двора надели на нее полотняную рубаху и прикрепили ее оковы к дубовой раме вместо алтаря. Не больше внимания она обратила на мольбу Ламорака о прощении. Их обоих одинаково связали под пристальным взором Ма'элКота. Потом к Пэллес и окружавшей ее деревянной раме приладили серебряную сеть. Это ее заинтересовало, так как кружево потока Силы исчезло из ее сознания. Теперь, глядя на Ма'элКота, она видела только человека огромных размеров и невероятной красоты, но не ощущала вращавшегося вокруг него вихря Силы, который видела у алтаря в течение двух дней,
Будучи отрезанной от Силы, она выпала из состояния мыслезрения и слабо застонала от терзавшей ее боли.
Рыцари двора подняли рамы, к которым, словно к носилкам, были привязаны Пэллес с Ламораком, и понесли их вниз, по бесконечным лестницам, на дворцовую площадь. Там уже ждала огромная процессия – несколько сот рыцарей, музыкантов, акробатов, красивых девушек с гирляндами свежих цветов и сильных молодых людей с корзинами сладостей и конфет; их полагалось швырять в толпу. Центром процессии была огромная открытая платформа. Цветочные гирлянды почти полностью скрывали ее основание, к которому прикрепили две свободно стоящие металлические подставки. Рамы с Пэллес и Ламораком были ловко закреплены на этих подставках и повисли на них.
Впервые за эти дни Пэллес приняла вертикальное положение и в результате едва не потеряла сознание; ее взгляд затуманился, все вокруг поплыло в волнах солнечного света. Она увидела, как Ма'элКот легко прыгнул с земли в центр платформы. Участники парада, рыцари, все присутствовавшие во дворе разразились аплодисментами и приветственными возгласами. Император ответил на это низким поклоном и улыбкой, и рукоплескания усилились.
Даже без мыслезрения Пэллес видела, как он поглощает любовь подданных, как она поднимает его над простыми смертными. Его сомнения и мрачная решительность исчезли без следа; в присутствии своих детей Ма'элКот сиял словно солнце силой и невероятной красотой.
Пэллес посмотрела на Ламорака, на его обмякшее тело, распятое так же, как ее собственное, на его глаза, сомкнутые от страданий. Перевела взгляд на свою полотняную рубаху; на ней уже начали проступать алые пятна сочившейся сквозь бинты крови. Потом взглянула на Ма'элКота, жестом приказавшего открыть ворота. Пэллес попыталась призвать мыслезрение, вернуть ясность духа, поддерживавшую ее в Железной комнате, однако боль в запястьях и щиколотках, мучительные вдохи, шум вокруг мешали ей достигнуть желаемого.
Она была одна и не слышала даже намека на поддерживавшую ее Песнь.
Ворота распахнулись, и лицо Ма'элКота словно озарилось внутренним светом. Толпы приветствовали его появление радостным ревом.
12Сидевший на самом верху Стадиона король Канта посмотрел вниз. В толпу замешалось не меньше тысячи его подданных – и каждый из них, мужчина, женщина или юнец, был вооружен. Они нападут на Серых Котов внезапно. А пока он сидел, сжав ладони меж дрожащих коленей. Фейсы рассыпались по Старому Городу, занимая стратегические позиции, чтобы прикрыть отступление, буде таковое случится. Но король знал наверняка – это не понадобится.