Красная пыль - Алек Д'Асти
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лорна соскочила с места, шагнула к расслабленной Эз и уперлась в нее синим взглядом, несдержанно процедив:
– Хозяин? О чем ты?! О ком?! Не понимаю! Давным-давно один человек потребовал называть его Хозяином. Правда, потом разрешил обращаться к нему по имени, но было уже слишком поздно. Для него. Я не признаю никаких Хозяев! Не признаю!
Наставница не заметила направленных в ее сторону грома и молний, прищурилась на Лорну и со смешком напомнила:
– По условиям пари мой муж должен тебе ответ на один сложный вопрос. Не люблю, когда он кому-нибудь должен, кроме меня. Подумай хорошо. Некоторые знания могут лишить покоя, смысла, свести с ума. Особенно, когда есть за кого бояться. Страх – не самый приятный спутник по жизни. О-о-о, а уж спокойный сон! О нем и вовсе можно будет забыть… да, да, ты выглядишь уставшей. Видно, что недосып. Желаешь усугубить?
* * *
Уна сонно вздохнула, оглядела окружающую ее синюю плотную, словно подкрашенное молоко воду, чуть пошевелила ногой и поморщилась – конечно, не стоило плюхаться в такую изумительную ванну одетой, но в просторной «квартирке для Высокородьев» не было даже намека на двери или хоть какую-нибудь ширму. Тихушница лениво усмехнулась – здоровенного Экгера это обстоятельство, похоже, не смущало ни разу. Всю неделю он вываливался из сердечника Красного голый по пояс, в расстегнутом комбезе или растянутых штанах, кое-как добирался до комнаты, обрушивался на один из диванов и мгновенно засыпал – у обычно неугомонного Техника наконец-то иссяк запас энергии.
Ракуна зажмурилась и медленно нырнула. Волосы тут же потяжелели, вырываясь из плена пучка на макушке, и поплыли вокруг неторопливыми осьминогами, щекоча лицо и шею. Умная ванна задумалась и добавила еще несколько порций приятно горячей воды, забурлив вокруг своей гостьи мельчайшими нежными пузырьками. Запертый внутри скалы минеральный источник несдержанно ярился, пытаясь вырваться на свободу, но округлая белая чаша укрощала его играючи, строго контролируя давление и температуру подаваемой ей целебной воды.
Уна вынырнула и хорошенько отжала волосы, скручивая их высокой фигушкой. В коридоре послышались шорохи и сопение, заставив ее насторожиться, но из-за поворота вывернул лишь заспанный Лео, тут же с интересом оценил диспозицию, оживился и немедленно прошагал к белому лепестку, оглядывая торчащую из него мокрую макушку. Усевшись на низкий пуф за головой Уны, он оперся локтями о край ее теплого убежища и заныл:
– Опя-а-ать подста-а-ава! В такую роскошную воду, в одежде, ну-у-у! Тебе не стыдно?
– Отвянь! – насупилась Уна, взмахивая рукой. – Ты где-то тут двери видишь? И вообще… может, у меня тут не только мытье, но и постирушки. А потом я еще и спать буду в этом чуде, понятно?
Она засопела и демонстративно вытянула из воды край своей мокрой майки, старательно пошкрябав ее ногтями. Лео удрученно качнул головой, припоминая:
– Спать в ванне… Как-то мы с братом и малышкой Аксар поперлись на одну веселую улочку с целью потанцевать и замутить какую-нибудь хрень. Не потанцевали, но замутили – уже к полуночи были в хлам. Мой друг Джуно достал непонятную водянистую добавочку к коктейлям, и всех от нее вынесло к ебе… к фигам. Всех, кроме меня, до поры. Джун ушкандыбал домой самостоятельно, а мне пришлось волочь брата с Лией сначала до Красного, а потом и до нашего яруса. Рон оказался охренительно тяжелым, и висящая у меня на другом плече кудрявая кнопка Аксар нихрена не справлялась с ролью противовеса. Кроме того, эта парочка постоянно тянула друг к другу ручки с ножками, нацеловываясь просто до опупения, блин! Раскидав эти буйные тушки по отдельным кроватям, я потным конем прогарцевал в ванную, мол, освежиться, и там меня, наконец, накрыло! Помню только, что вода вроде как набралась до краев, и… Короче, проснулся я уже утром, в пустой ванне и высохших шмотках. Башка, как об угол жахнутая. Отпад повеселился! От твоего вида у меня прямо те же ощущения, и…
– Заба-а-алтываешь, – насмешливо приподняла бровь Уна и оглянулась на наглеца через плечо. – У тебя какие-то там ощуще-е-ения, а я должна тут непременно голой бултыхаться?
Лео улыбнулся и промурлыкал ей на ухо:
– Угу, голой. Почему бы и нет?
Уна поникла, нахмурилась и раздраженно бросила ему:
– Я стесняюсь, понятно тебе?
– Меня, что ли? Переста-а-ань! – весело засверкал на нее синими глазами Лео, но помрачневшая Уна не приняла его шутливый пас.
Она замерла на мгновение, а потом резко села прямо, рывком стянула с себя липнущую к коже майку и, не оборачиваясь, выдохнула хрипловатое:
– Стесняюсь… вот этого.
Спина у нее была размечена вдоль тонкими красными полосками-рубцами. Длинными, непрерывными, ровными. Лео тяжело уперся в них взглядом, пересчитав: «Девять. Каждая одним движением. С просчитанным нажимом. Нож? Нет, скорее металлическая леска. Сука, уже сдох. Повезло ему, повезло…» – он все смотрел и смотрел, не в силах оторваться. Уна понурилась и застыла. Вода в белоснежной ванне превратилась в неподвижное синее зеркало.
Лео протянул руку и нежно огладил белую кожу между полосками, едва касаясь ее пальцами – от шеи вниз, вдоль позвоночника, чуть в сторону и вверх, до плеча, выискивая, трогая маленькие родинки и золотистые пятнышки-веснушки. Уна закрыла глаза и задержала дыхание, чувствуя эти теплые ласковые прикосновения всем телом, а заодно и душой.
Иллеон перебросил через край ванны мягкое полотенце, осторожно потянул Уну назад, бережно укладывая на него израненной спиной, прошелся ладонью по ее шее, тонким ключицам, подвинулся чуть ближе и обнял за плечи, прижимаясь щекой к щеке. Ракуна повернула голову и, в который раз, принюхалась к его волосам, негромко, с подозрением промычав:
– Хм, все-таки знакомый запах, очень… – она покосилась на притихшего Техника и усмехнулась, меняя тему. – Знаешь, я так и не вспомнила, что учудила тогда, у Лангера, но одну фразу успела поймать. Ты прошептал мне «фарфоровая девочка». У нас с тобой было что-то? Признавайся.
– О-о-о, – Лео захихикал, с удовольствием вспоминая тот эпизод. – Наверное, да, можно и так сказать. Было. По крайней мере, меня еще никто и никогда так увлеченно не домогался… – Уна уставилась на него во все глаза, но молодой Экгер лишь невинно похлопал длинными ресницами и продолжил. – Когда я забросил тебя спать на тюки аварийных парусов… они же высокие, помнишь? Так вот, ты вдруг свесилась с них, схватила меня за шкварник и потянула за собой. Ух! Целовала так, что я чуть было не остался на ночь, но предпочел… по разным кроватям.
