Нож сновидений - Роберт Джордан

Как только Илэйн с остальными появились во дворе, к ним бросились конюхи с Белым Львом на красном фоне нашитым на левом плече. Костлявый мужчина с редкими зубами и челкой белых волос принял Сердцееда под уздцы, пока худощавая седая женщина поддерживала стремя, помогая Илэйн спешиться. Не обращая внимания на ливень, она сразу же широкими шагами направилась к высокому мужчине, поднимая брызги при каждом шаге. Его волосы повисли, прилипнув от дождя на лицо, но она смогла рассмотреть, что он молод, едва достиг зрелого возраста.

«Да прольется на вас Свет, Лейтенант», – сказала она. – «Как вас зовут? Сколько людей вы привели? И откуда?» – Через этот небольшой проход она разглядела длинную колонну всадников, теряющуюся среди высоких деревьев. Когда одна пара проезжала через проход, на дальнем конце колонны появлялась другая пара. Она никак не могла поверить, что по ту сторону еще оставалось так много Гвардейцев.

«Чарльз Гайбон, моя Королева», – ответил он, опускаясь на одно колено и прижимая кулак в латной рукавице к плитам двора. – «Капитан Киндлин в Арингилле дал мне позволение попытаться пробиться в Кэймлин. Это произошло сразу после того, как мы узнали о побеге Леди Ниан и остальных».

«Встаньте, молодой человек, встаньте», – засмеялась Илэйн. – «Я пока еще не Королева». – Арингилл? Там никогда не было так много Гвардейцев.

«Как скажете, миледи», – сказал он, выпрямляясь и делая поклон, который больше подходил для Дочери-Наследницы.

«Может быть, мы продолжим внутри?» – раздраженно встряла в разговор Бергитте. Гайбон взглянул на ее мундир с золотым позументом и бантами, указывающими на высокий ранг, и отсалютовал, приветствуя ее. Она ответила на приветствие, быстро приложив руку к груди. Если он и был удивлен, увидев женщину в качестве Капитан-Генерала, то был достаточно умен, чтобы не показать этого. – «Я промокла до нитки, да и ты тоже, Илэйн» – Авиенда стояла сразу позади нее. Ее шаль была обернута вокруг головы, и теперь она выглядела не так рада дождю – ее белая блузка промокла и прилипла к телу, а темная юбка обвисла от воды. Телохранительницы повели своих лошадей к одной из конюшен, кроме тех восьми, что остались подле Илэйн, ожидая пока не подоспеет смена. На них Гайбон также никак не отреагировал. Очень умный человек.

Илэйн позволила отвести себя к колоннаде, начинавшейся у входа во дворец. Даже здесь телохранительницы окружили ее, четверо спереди и четверо сзади. Она чувствовала себя пленницей. Оказавшись вне пределов досягаемости дождя, она остановилась. Она хотела знать. Она попыталась обнять саидар – удалить влагу из платья при помощи Силы было простейшим делом – но Источник снова ускользнул. Авиенда не знала плетения, поэтому им пришлось остаться мокрыми. Незамысловатые железные напольные светильники вдоль стен еще не были зажжены, и из-за дождя в помещении царил полумрак. Гайбон поправил волосы, используя руку как расческу. Свет, он был почти красив! Его зеленовато-карие глаза выглядели усталыми, но его лицу очень пошла бы улыбка. Он выглядел так, словно давным-давно не улыбался.

«Капитан Киндлин сказал, что я могу попытаться разыскать людей, уволенных Гейбрилом, миледи, и стоило мне объявить об этом, они стали ко мне присоединяться. Вы удивитесь, сколько из них сохранили свои старые мундиры в сундуках в надежде, что они снова пригодятся. Многие также сохранили доспехи, чего, по правде говоря, они не должны были делать, но я рад, что сделали. Я опасался, что опоздаю, когда услышал об осаде. Я искал способ прорваться с боем к одним из городских ворот, когда меня нашла Госпожа Зигане с подругами». – Вопрос отразился на его лице. – «Она очень рассердилась, когда я назвал ее Айз Седай, но она явно использовала Единую Силу, чтобы перенести нас сюда».

«Все правильно, она не Айз Седай», – нетерпеливо проговорила Илэйн. – «Сколько вы привели?»

«Четыре тысячи семьсот шестьдесят два Гвардейца, миледи. И еще я встретил несколько лордов и леди, которые пытались пробраться в Кэймлин со своими людьми. Будьте спокойны, я проверил их лояльность, прежде чем позволил им ко мне присоединиться. Никто из них не принадлежит к великим Домам, но вместе с их людьми, общее количество стало примерно десять тысяч, миледи». – Он сказал это небрежно, безо всякого значения. В конюшнях сорок пригодных для верховой езды лошадей. Я привел вам десять тысяч человек.

Илэйн рассмеялась и захлопала в ладоши от радости. – «Великолепно, Капитан Гайбон! Великолепно!» – У Аримиллы все еще перевес в силах, но уже не столь значительно как раньше.

«Лейтенант Гвардии, Миледи. Я – Лейтенант».

«С этой минуты вы – Капитан Гайбон».

«И мой заместитель», – добавила Бергитте. – «По крайней мере, на данный момент. Вы проявили находчивость, а ваш возраст позволяет надеяться на наличие опыта. Мне потребуется и то и другое».

Гайбон выглядел обескураженным, кланяясь, и, заикаясь, бормоча благодарности. Человеку его возраста нужно было прослужить еще лет десять, а то и пятнадцать, прежде чем надеяться на капитанский чин, не говоря уж о том, чтобы стать заместителем Капитан-Генерала.

«Однако нам давно пора переодеться в сухую одежду», – продолжила Бергитте. – «Особенно тебе, Илэйн». – Узы стража донесли неумолимую настойчивость, что предполагало готовность тащить Илэйн волоком, если она будет упорствовать.

Горячий и резкий нрав рвался на свободу, но Илэйн его поборола. Сегодня она почти удвоила число своих солдат, и не позволит испортить этот день. К тому же, ей тоже хотелось переодеться.

Глава 14

Мокрые Вещи

Поскольку дневной свет никогда не проникал так глубоко внутрь дворца, внутри почти всегда горели позолоченные светильники. Язычки пламени трепетали в лампах, на которых не было стеклянных колпаков. Но их отражатели создавали хорошее освещение в суматошном коридоре, а он действительно был полон суматохи. Слуги в ливреях сновали во всех направлениях, подметали или вытирали пыль. Слуги в красных ливреях с Белым Львом на левой стороне груди стояли на высоких лестницах, снимая зимние гобелены, в основном изображавшие цветы или летние сцены, развешивая вместо них весенние, в основном изображающие красочную осеннюю листву. Всегда на два сезона вперед. Для большинства вывешиваемых изображений это было сродни традиционному регулярному обряду – для облегчения перенесения летней жары или зимней стужи, или напомнить во время весеннего цветения о том, что ветви снова оголятся, и опять выпадет снег. А когда опадают листья, и выпадает первый снег, напомнить, что весна все равно настанет. Было среди них и несколько батальных сцен, изображавших в основном дни особенной славы Андора, но Илэйн уже не так наслаждалась их видом, как в детстве. И все-таки, сейчас они были вполне уместны, как напоминание о том, какой бывает настоящая битва. Была лишь разница в том, как смотрели на это ребенок и взрослая женщина. Слава всегда покупается ценой крови. Но слава – не самое главное, что есть на свете, часто ценой сражений и крови приходится расплачиваться и за куда более важные вещи.