О, этот дивный, юный мир - Александр Абердин

Поэтому Виктор летел в городок Клейст с населением всего в полтора десятка тысяч человек злой, как чёрт. Ему уже было ясно, что без скандала монахи писателя ему не выдадут, но он как раз только о том и мечтал сейчас, чтобы те сами полезли на рожон и затеяли с ним драку. Желательно с поножовщиной, а то и вовсе набросились на него с топорами или даже начали палить из ружей. Вот тогда бы он их хорошенько ввалил таких чертей, что они надолго запомнили, как превращать чужое поместье в тюрьму. Для того, чтобы его юные спутники не видели, как он будет выколачивать из святош дурь, Виктор велел Лимии лететь в городок вместе с Милой и Сашей, велев тем быть поосторожнее, а сам полетел в поместье, расположенное в трёх с половиной километрах от Клейста. Не долетая до поместья полтора километра, он свернул к узкой дороге, мощёной брусчаткой, пролетел вдоль неё сотню метров, аккуратно приземлился и быстро поехал верёд, таща за собой на буксире космокатер, похожий на жука.

Ажурные чугунные ворота были закрыты наглухо и за ними прогуливались двое монахов с сонными физиономиями. Монахи вытаращили глаза, глядя на подъезжающую к воротам машину, попятились, дружно развернулись и бросились бежать к дому. Бинго вышел из вездехода, ласточкой перемахнул через ворота и открыл их настежь. Не успел Виктор въехать в поместье, как воротам примчалась дюжина монахов, причём вооруженных не только топорами и вилами, но и семью здоровенными армейскими винтовками с длинными штыками. Держали они их в руках довольно умело и сразу же вскинули навскидку. Двое монахов взяли на прицел Бинго, а пятеро нацелились на вездеход. Точнее на его водителя, которого они хорошо видели через большое, плоское ветровое стекло.

Виктор усмехнулся, надел на голову капюшон своего белого нанокомбинезона, на руки перчатки, которые по его приказу появились на бёдрах, и немедленно распорядился, чтобы он сменил свой цвет на лесной камуфляж с крупными пикселями, как у солдат космической пехоты, высадившихся в тропических джунглях. Оба робота проделали то же самое. Превращать капюшоны в шлемы они пока что не торопились. Виктор не спеша выбрался из машины, сделал несколько шагов вперёд и встал перед капотом, оба робота немедленно встали справа и слева от него. Хотя в Викторе Боброве и было росту метр девяносто два, Бинго и Ларри всё же были выше него на полголовы, но и они уступали в росте монахам, которые глядели на них с глумливыми улыбками. Ну, Виктор, глядя на них с презрением, размял пальцы, похлопал кулаками по ладоням и приказал перчаткам увеличиться в размерах, после чего командирским голосом рявкнул:

— Мерзавцы, как вы посмели превратить дом великого писателя в тюрьму? Быстро отвечайте мне, пока я не принялся выколачивать из вас правду вместе с зубами!

Монахи, словно этого от него и ждали, а потому немедленно нажали на спусковые крючки. Винтовки рявкнули одновременно и капюшоны нанокомбинезонов, напичканные электроникой и целой кучей датчиков, моментально превратились в шлемы, а силовые защитные экраны поймали пули в полуметре от Виктора и обоих роботов. Вот тут уже ни Бинго, ни Ларри не нужно было отдавать никаких приказов. Они молниеносно рванулись вперёд и с ошеломительной быстротой разоружили всех семерых монахов, причём несколько странным образом, — завязав винтовки у них на шеях, но так, чтобы никого не задушить, после чего легонько надавали им пощёчин, развернули к воротам задом, а к дому передом и построили их в две шеренги. Ну, а Виктор, рванувшись вперёд, быстро нокаутировал остальных пятерых монахов. Ему, в отличие от роботов, даже не нужно было особенно сдерживать свою силу и потому он бил этих верзил всерьёз. Только двое из них попытались пустить в ход свои топоры, но это не возымело никакого действия.

Приказав уцелевшим монахам поднять с дорожки, посыпанной толчёным кирпичом побитых коллег по вере, он приказал им шагать к дому. Монахи, удивлённые своим внезапным поражением, теперь повиновались ему беспрекословно и Виктор через пару десятков метров повторил свой вопрос:

— Я спрашиваю вас, негодяи, какая сволочь приказала превратить дом барона мин-Байреля в тюрьму, а вас, серых сволочей, приставила к нему тюремщиками?

Один из монахов, который пытался освободится от своего ошейника, натужно прохрипел:

— Ваша светлость, мы не имеем ничего против барона. Мы действуем по приказу его святейшества, верховного владыки церкви святого Гертагия, Эленкура Шестого.

Ларри ослабил его хомут и монах тут же принялся выписывать перед собой рукой круги. По всей видимости так на этой планете было принято креститься. Когда Виктор со своими друзьями и защитниками подошел к дому их встретило ещё трое монахов, двое из которых были вооружены винтовками, а у третьего в руках было сразу два здоровенных револьвера. Увидев братьев во Гертагии с железными бантиками на шеях, монахи затряслись чуть ли не всем телом и оружие само выпало из их рук, но роботы не дали ему упасть на тщательно подметённую площадку перед высоким крыльцом. Как пистолеты, так и винтовки были тут же скручены могучими руками роботов воедино. Виктор, который уже знал, что в узилище находится под двускатным крыльцом, сразу же направился к закрытым дверям, на которых был навешен пудовый замок на железной скобе. Бинго рванулся вперёд спустя какую-то секунду искорёженная скоба отлетела в сторону и Виктор смог войти в полуподвальное помещение.

Барона Аквиола мин-Байреля вместе с двумя женщинами держали в помещении справа от входа. Слева же явно когда-то был винный погреб, но монахи вылакали всё вино и там остались одни только пустые полки для бутылок. В том же помещении, которое было превращено в тюремную камеру, судя по всему когда-то был склад, в котором в том числе хранили и уголь. Когда Бинго сорвал с двери в подвале ещё один замок, Виктор увидев двух испуганных женщин, поклонился им и сказал:

— Леди, не волнуйтесь, мы не разбойники. Мы пришли, чтобы вывести вас из этого подвала. Меня зовут Виктор, а это мой друг Бинго, он как раз и есть тот самый железный помощник, леди, которого ваш сын описал в своей романе и мы оба точно такие же звёздные разведчики, как кавалер Ром мин-Фриар. Бинго, сорви замок со второй двери и скажи барону, что он свободен и может спокойно выйти из своей тюрьмы.

На глазах пожилой женщины тут же заблестели слёзы, а вторая женщина, которой было лет восемьдесят на вид, сказала:

— Мой сын не сможет выйти, сударь. Он инвалид, у него нет обеих ног. Нам придётся вынести его.

Виктор рванулся к окованной железными полосами двери, но Бинго оказался возле неё раньше и поскольку в дверь был врезан здоровенный замок, просто проломил её двумя ударами кулака, вырвал из дверного проёма и поставил рядом. Виктор говорил с женщинами довольно громким голосом и видимо барон всё расслышал, так как когда он вошел в небольшую каморку, тот посмотрел на него с такой надеждой во взгляде, что он невольно смутился. Барон сидел в деревянном кресле, укрытый по пояс клетчатым пледом, под которым не было ног, ампутированных по середину бедра. К тому же у барона Аквиола мин-Байреля не было ещё и левой руки и его левый глаз был перевязан чёрной повязкой, но писатель всё равно улыбался и его единственный взгляд сверкал от восторга когда он сказал: