Ловец Мечей - Кассандра Клэр

Лин положила на рану серебряный талисман.

– Я не намерена уверять вас в том, что вы приняли верное решение, – сказала она, отодвигаясь. – Ясно, что это не так.

– Проклятье, – пробормотал он, уткнувшись лицом в подушку.

– Но, если бы вы пошли к Майешу, он просто рассказал бы вашему отцу. И с вами произошло бы то же самое или нечто в таком же духе.

Между черными ресницами, густо намазанными тушью, блеснул серебристый глаз. Конор ответил:

– Но мне не пришлось бы делать то, чего я не хочу делать. По крайней мере, в ближайшее время. Жениться.

– Вы ведь в любом случае вступили бы в брак с женщиной, которую вам навязали бы отец и советники, верно? Принцы не женятся по любви.

– Вы слишком много слушаете сказочников, – пробормотал Конор.

– Я ошибаюсь?

Он прищурился.

– Нет.

«Ее зовут Аймада. Мы уже встречались», – так он сказал. Аймада. Красивое имя. Лин, естественно понятия не имела, как выглядит эта женщина; в мозгу возникала лишь картинка из детской книжки – прекрасная принцесса в золотой короне, с лентами в волосах.

Лин поднялась и подошла к столику, на котором стояла чаша с водой. Прикоснулась к поверхности окровавленными руками, и красные струйки потекли в воду, как нити из пальцев пряхи.

– Подождите, – произнес принц.

Лин обернулась. Он наблюдал за ней, положив подбородок на скрещенные руки; ряды талисманов поблескивали у него на спине, словно чешуя дракона.

– Я приму морфею, – продолжал он, – но вам придется положить ее мне в рот. Я не могу пошевелиться.

Лин не стала спрашивать, что заставило его передумать. Она просто взяла ампулу с лекарством из сумки и подошла к изголовью. Чтобы присесть рядом с принцем, ей пришлось отодвинуть в сторону гору разноцветных подушек, но они упрямо соскальзывали и обступали ее, подобно кучке любопытных котят.

Она вытряхнула на ладонь несколько гранул и помедлила. Обычно она помещала морфею под язык пациенту. Лин без всяких раздумий дала лекарство Келу, но сейчас не могла заставить себя сделать это – когда речь шла о принце, эта операция казалась слишком фамильярной, слишком интимной…

Конор смотрел на нее сквозь черные ресницы, пушистые, как у девушки. На его скулах засохли брызги крови, на подбородке багровел синяк. Он ждал ее действий. Ждал избавления от боли в виде крошечных белых крупинок. Она собралась с силами, склонилась над принцем и, поддерживая одной рукой его подбородок, быстро просунула зернышки морфеи между полными алыми губами.

– Теперь вы должны это проглотить, – прошептала Лин.

Принц быстро облизнул нижнюю губу. Сглотнул. Потом снова поднял на нее глаза. Взгляд был печальным.

– Знаете, не нужно меня жалеть. Пожалейте лучше женщину, которой придется выйти за меня замуж.

Лин знала, что обезболивающее действует не сразу. Надо было его отвлечь. И она ответила:

– Почему вы считаете, что я вас жалею? Вряд ли я сама выйду замуж по любви. И вообще выйду замуж. – Она сунула ампулу в карман. – Я женщина-врач. Ни один респектабельный, уважающий себя мужчина-ашкар не возьмет меня в жены. Я не такая, как все. Я слишком… странная. Эксцентричная.

– Эксцентричная? – Уголок его рта приподнялся. – Впервые слышу, чтобы женщина называла себя «эксцентричной».

– Ну а я такая, – сказала она. – Я сирота; это уже само по себе необычно. Я попросила у старейшины разрешения изучать медицину – вторая странность. У меня только одна подруга. Я практически никогда не хожу ни на танцы, ни на праздники. О, и еще: в детстве я терроризировала окружающих. Однажды спихнула с дерева Орена Канделя, и он сломал ногу.

Лин знала, что эти имена ничего не говорят принцу, что он незнаком с обычаями ее народа, но это было неважно. Она рассказывала все это просто для того, чтобы не молчать, чтобы успокоить его, заставить забыть о боли. Его взгляд затуманился, дыхание стало ровным. Когда он закрыл глаза, она принялась рассказывать ему о своей последней встрече с махарамом, о надежде отыскать в шуламате книгу Касмуны, о том, как старик отказал ей, и как, выходя на улицу, она разбросала кучу мусора, тщательно заметенную Ореном в угол.

– Да, это так похоже на тебя, – сонным голосом пробормотал Конор. – Я сразу понял, что ты очень вспыльчивая и не умеешь себя контролировать.

– Вы думаете, это разумно – оскорблять меня, когда у меня под рукой целая сумка скальпелей и иголок? – проворковала Лин и тут же пожалела об этом.

А если он разгневается? Трудно было сказать, что у него на уме, как он отнесется к малейшим проявлениям фамильярности, к самому невинному юмору. Король Теван, дед нынешнего монарха, однажды велел казнить актера, который играл его в сатирической пьесе.

Но принц Конор лишь устало улыбнулся и произнес:

– И что теперь? Я думал, что сразу усну.

– Да, вам нужно отдохнуть. – Она помолчала и неохотно продолжала: – По правде говоря, мне следовало бы остаться здесь до утра. Убедиться в том, что талисманы подействовали и что кровотечение не возобновилось.

Принц несколько мгновений лежал очень тихо.

– Женщина никогда не проводила ночь в этой комнате, – произнес он. – Никто никогда здесь не ночевал, кроме нас с Келом.

– Если вы предпочитаете, чтобы я ушла, я могу попросить Кела или королеву…

– Нет, – поспешно перебил ее принц. – Ты не должна меня бросать, это безответственно. Я могу истечь кровью.

– Я буду молиться Богине о том, чтобы этого не произошло, – официальным тоном ответила Лин и встала с кровати, оставив Конора среди подушек.

В дверях она остановилась и бросила взгляд на фигуру, наполовину скрытую занавесками. Спина принца походила на карту, раскрашенную алой и серебряной красками.

«Исцелись», – произнесла она про себя и прикоснулась к груди в том месте, где была спрятана брошь; потом уронила руку и вышла в коридор.

И чуть не столкнулась с королевой – та стояла под дверью, скрестив руки на груди. Изумруды мерцали в свете факелов. Лин показалось, что она так и стояла все это время неподвижно, словно статуя, не ходила взад-вперед, вообще не шевелилась. Это было неестественно. И куда подевался Кел?

– Я отослала Келлиана. Хотела, чтобы он отдохнул, – произнесла королева, как будто прочитав мысли Лин. – Он был слишком возбужден. Я предпочитаю, чтобы в критических ситуациях меня окружали спокойные люди.

«Где отдохнул?» – удивилась Лин. Но, разумеется, в башне принца имелись дюжины роскошных спален. Она посочувствовала Келу, который наверняка не мог сомкнуть глаз, лежал один в темноте и тревожился за своего принца.

– Врач, – резко произнесла королева, – расскажи мне о моем сыне.

«А если я скажу, что он умер? Меня