Попала!. Дилогия (СИ) - Чернованова Валерия Михайловна
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну, – я расстроено поджала губы, – по факту ты и есть ее заклятый враг. Но вообще это странно. То, что и на тебя, и на меня вдруг напали. С ней… Ты ее…
Я так и не смогла облечь в слова свои опасения. Злость на Арайну я не испытывала, потому что понимала: что‑то с этими нападениями нечисто. Принцесса Диких всегда была рассудительна и, наверное, больше всех и в Треалесе, и в Средиземье стремилась избежать назревающей войны. И тут вдруг взяла и все перечеркнула, поддавшись эмоциям? Странно и нелогично.
– Она успела скрыться, – хмуро ответил Галеано и помрачнел еще больше, невесомым прикосновением обведя синяк у меня на предплечье.
Не сдержавшись, я облегченно выдохнула. Король это заметил и усмехнулся:
– Радуешься?
– Конечно. С ней явно что‑то не так. Я бы еще допустила, что у одного накаи мозги отшибло, но сразу у двоих… Это, мягко говоря, подозрительно.
– Согласен, – сосредоточенно кивнул Редфрит. – Арайну вчера будто подменили. Хоть мне по‑прежнему хочется выпотрошить выродка, что осмелился на тебя напасть, – добавил он с таким ожесточением в голосе, почти ненавистью, что я невольно вздрогнула.
Мягко коснулась его плеча. Редфрит поймал мою руку и прижался к ней долгим поцелуем.
– Я не пострадала. А пара синяков… Так это мелочи. Можно сказать, не считается.
– Он мог нанести тебе серьезный вред.
– Но не сделал этого. Благодаря Ярому не успел. И не смотри так! – воскликнула страстно, заметив, как на лицо Редфрита снова возвращается пугающее хищное выражение. – Накаи вел себя как чья‑то марионетка. Видел бы ты его глаза! Пустые, остекленевшие.
Редфрит печально усмехнулся:
– А в глазах Арайны было столько ненависти… Наверное, никогда не простит мне убийство брата.
Подавшись к тирану, который мне теперь таковым не казался, мягко коснулась его лица.
– Она очень хотела простить и забыть. И так мечтала о мире. Не принимай поспешных решений, хорошо? Надо сначала во всем разобраться.
– Именно этим я и намерен сегодня заняться. – Редфрит улыбнулся, и в его глазах, таких невозможно синих и… таких любимых, заплясали самые настоящие бесенята. – Но сначала…
Решив, что больше ничто не помешает ему вернуться к более близкому знакомству со своей половинкой (очень тесному и горячему, от одних мыслей о котором у меня внутри все воспламенялось), король накрыл меня собой.
– Ты же знаешь, я не привык верить на слово и просто обязан удостовериться лично, что с моей Дани все в порядке.
– Значит, целителям мы не доверяем? – прыснув, спросила я и едва не задохнулась от сладкой дрожи, когда поняла, откуда он решил начать свое обследование.
– Ты опять думаешь не о том, – на секунду откинув простыню, сообщил этот исследователь и вернулся к своему занятию, быстро и умело унося меня прочь из реальности.
Жаль, далеко убежать не удалось. В момент, когда двери без предупреждения распахнулись, думала, у меня сердце остановится от испуга.
– Ваше величество!
В спальню ворвался накшерр. Не то взволнованный, не то напуганный и весь какой‑то взъерошенный.
– Прошу простить меня за вторжение, но…
Понимая, что еще немного, и сгорю от стыда, накрылась простыней, в то время как Редфрит из‑под нее выбрался.
– Какого демона?! – рыкнул на лягушонка, явно готовый разорвать его в клочья.
Ответ прилетел незамедлительно. Невнятный, тихий и такой неожиданный:
– Ее величество… она… Королева Даниэла пришла в себя.
– Полагаю, вас можно поздравить, госпожа Реалис. Ваши молитвы и старания в конце концов увенчались успехом, хоть в возвращение королевы уже никто не верил.
Эдара обернулась и устало посмотрела на чародейку. Мильдгита, как обычно, приблизилась бесшумно, встала рядом и проследила за взглядом колдуньи, вернувшейся к созерцанию внутреннего двора – личного дворика королевы, посреди которого темнела увитая плетистой розой беседка. К ней вели мощеные цветным камнем дорожки, разбивавшие газоны вокруг беседки на одинаковые треугольники.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Именно там, скрытая желтыми и белыми розами, сейчас находилась Даниэла.
– Как она? – видя, что хирата не спешит поддерживать разговор, спросила Мильдгита.
– Слаба, – тихо ответила Эдара. – И мало что помнит. Последнее ее воспоминание о том, как готовилась к свадьбе накануне торжества.
– И ты ей веришь?
Эдара неопределенно пожала плечами:
– Моя миара сейчас не в том состоянии, чтобы давить на нее и устраивать ей допросы.
– Скажи это Редфриту, – усмехнулась королевская чародейка, заметив показавшегося на одной из дорожек правителя.
Решительным шагом он направился к беседке, торопясь скорее увидеться с женой.
При виде короля Эдара сразу напряглась, что не укрылось от внимания Мильдгиты. Источая участие, колдунья непривычно мягко проговорила:
– Не бойся, Редфрит не дурак и не позволит себе лишнего. Он помнит, что Даниэла единственная, кто способен подарить ему ребенка. За него я бы не переживала. Тем более что у тебя и без того есть о чем переживать.
– Если ты о том, что, будучи ненужной его величеству, я окажусь в заточении, изгнании или на плахе, – так то меня не волнует. Главное, Даниэла очнулась. Все остальное неважно.
Эдара прикрыла глаза, снова, в бессчетный раз, возвращаясь в те чудесные мгновения, когда ее воспитанница, ее девочка, открыла глаза. Заметив, как дрогнули ресницы, Эдара было решила, что ей просто привиделось. Но вот и пальцы сжались в кулак, и грудь поднялась от глубокого вздоха.
А спустя еще несколько невыносимо долгих секунд (наверное, самых волнительных в ее жизни), Даниэла посмотрела на нее и даже сумела слабо улыбнуться:
– Боги, как же болит голова. И тело ломит… Что со мной случилось? Такое ощущение, будто я спала целую вечность.
Вот так чудесно и радостно началось это утро. Феи, присутствующие при пробуждении королевы, тут же помчались за лекарями, сообщая всем, кто попадался им на пути, что королева вернулась к жизни.
Не прошло и часа, как весь дворец жужжал, словно растревоженный улей, и придворные взахлеб рассказывали друг другу о неожиданном и столь долгожданном событии, добавляя к нему что‑нибудь и от себя, нелепые выдумки, которые тут же превращались в неоспоримые факты.
Во время долгого сна у королевы выросли рога? Еще бы им не отрасти, когда у его величества только и мысли что о чужой невесте! Королева постарела на десяток лет, покрылась морщинами и уродливыми бородавками? Само собой! А вы разве не знали? Неизбежное последствие магического сна.
Это была лишь малая толика абсурдных слухов, которые успела донести до Эдары прислуга. Колдунья понимала, выдумщики не успокоятся, пока своими глазами не увидят королеву: здоровую, прекрасную и безрогую.
– Нет, я сейчас говорю не о твоем будущем, – вернул Эдару к действительности голос королевской колдуньи. – А о будущем ее величества. Ее отношения с Редфритом оставляют желать лучшего, а иномирянка только все усложнит. Вот о ком я бы на твоем месте переживала. Пока она здесь, о семейной идиллии молодоженов можно забыть.
Эдара нервно заломила пальцы, несколько раз покрутила из стороны в сторону золотое колечко – она всегда так делала, когда ее одолевали тревожные мысли и сомнения.
О том, что пришлая может стать камнем преткновения в отношениях короля и королевы, Эдара задумывалась уже не раз. Эта девочка, наивная, импульсивная, чуждая их миру, но появившаяся здесь по ее прихоти, вносила в жизни окружающих неразбериху. Кто ж знал, что иномирской душе удастся соединиться с родным телом, что она окажется идеальной парой для мужа ее воспитанницы, а главное, что король в нее влюбится.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})О чувствах его величества к «айсорийке» шептались не первую неделю, и с каждым днем этих слухов становилось все больше.
– С каких это пор ты стала переживать за мою Даниэлу? – Эдара хмуро покосилась на ведьму.
Мильдгита сардонически улыбнулась:
