Возрождение (СИ) - Воронин Дмитрий Анатольевич

— Утром выдвигаемся, — тут же решил Тео, поглядывая на заходящее солнце.

Но ламия покачала головой.

— Ссёсстры не дадут вам много времени, ссуашшини. Идти надо ссейчасс, ессли вы шшелаете усспеть.

Руфусу ожидал, что Теодор отвергнет это предложение. Бродить по болоту в темноте не выглядело разумным даже для него, имевшего подобный опыт. А до темноты осталось совсем мало времени. Но воин лишь коротко кивнул и повернулся к людям.

— Идём. Руфус, пойдёшь замыкающим.

Никто не стал спорить. Лишь Ник глухо застонал.

Глава 10

В которой Миша узнаёт всю правду, изображает из себя психолога и строит планы на будущее

Я лежал на холодных камнях и ждал, когда ко мне придёт четвёртое дыхание. Второе и третье были потрачены в болоте… не уверен, что они вообще были. Говорят — «к нему пришло второе дыхание». Ещё бы кто-нибудь знал, что это такое.

По сравнение с предыдущим переходом через болото, этот бросок — иначе и не скажешь — показался сущим адом. Поначалу, пока хватало света, мы двигались более или менее нормально. Ну, падение в вонючую жижу, полные сапоги воды, осмелевшие от безнаказанности — тут бы путь нащупать, не до охоты за комарами — кровососы явно пытались не выпустить нас живыми… всё это было уже, можно сказать, привычно, разве что равновесие на скользких корнях и неустойчивых кочках мы теряли чаще. Торопились. Я не знаю почему, но слова этой тварюки дядька принял близко к сердцу. Или он действительно решил, что пятеро охотников способны походя разметать девять десятков противников, каждый из которых в этом… в том уже мире считается серьёзной силой? Или ему, ощутив цель буквально под носом, захотелось достичь её как можно скорее? Не знаю. А учитывая эту гонку — спрашивать было некогда.

Потом пришла темнота. Наша проводница сообщила, что змей и прочей крупной живности можно не опасаться, ни одна тварь не рискнёт напасть на ламию. К тому же их стало четверо — где-то через полчаса после того, как мы оставили уже кажущийся родным островок, к отряду присоединились три такие же чудовища, и далее мы шлёпали по болоту в самом прямом смысле под конвоем. Болотные драконы — совершенно тупые, по словам Руфуса, создания — и те не захотят связываться с ламиями, которым, к тому же, глубоко плевать на драконий яд.

В общем, так мы и шли. Стемнело, но тучи, целый день пытавшие нас мелкой моросью, разошлись, и в небе теперь висела огромная, визуально раза в два крупнее нашей, луна, дававшая достаточно света, чтобы если не разглядеть, куда ставишь ногу, то хотя бы не врезаться лбом в дерево. Тут такие деревья — наткнёшься на него, так мало того, что шипами всего исколет, так и завалится тут же. И ты сверху… Ник это продемонстрировал. Спасибо хоть деревце оказалось не ядовитым, а то шипы ему шкурку изрядно попортили.

Но и при мертвенном лунном свете идти было непросто. Мы двигались гуськом, стараясь ступать строго туда, где скользнуло змеиное тело ламии — она сообщила, что покажет относительно безопасную дорогу. Лена — то ли из упрямства, то ли действительно ноги заплетались — шагнула в сторону и тут же провалилась в трясину по шею. Вытаскивали всем миром. Ну, ламии в этом деле не участвовали, хотя меня это и изрядно удивило — всё ж таки она для них была чем-то вроде ожившей богини, могли бы и подсуетиться. Вытащили — правда, уже босую, оба сапога трясина забрала в качестве налога на неосторожность. Больше никто в трясину не попал, но падали мы всё чаще и уже, облепленные ряской и какими-то длинными дурнопахнущими водорослями, сами походили на каких-то жутких созданий. Может, увидев нас, охотники испугались бы и прекратили погоню. Глядя на Лену и Ника, я решил, что на месте преследователей уж точно не стал бы связываться с таким кошмаром.

В рюкзаке у Лены, который мне вернули обиженные эльфы, нашлись кроссовки. Ей в крепости аррауков выдали добротные сапоги, а кроссовки перекочевали в рюкзак, как говорится, «на всякий случай». Вот случай и представился.

К нужному месту мы добрались где-то часа через два после полуночи. Оценка нашим ногам, данная ламией, оказалась избыточно оптимистичной. Последние сотни метров мы фактически плелись — а Лену дядька так и вовсе буквально тащил на себе. Лучше всех держался Руфус — если дядю Фёдора не считать. Ник шагал как автомат — шаг, второй, третий, падение лицом в воду — и снова вставал, и снова шагал, не особо заботясь о том, чтобы стереть ряску с лица. Честно признаться, я его зауважал — ожидал, что этот юный аристократ будет в дороге балластом не меньшим, чем наша юная искательница приключений на свою задницу. Ошибся.

Ну, в общем, мы пришли.

На какой-то миг я ощутил себя Индианой Джонсом. Посреди болота, среди деревьев, росших здесь почему-то особо густо, возвышалось каменное сооружение высотой метра четыре. Арка, собранная из могучих каменных блоков, поначалу показавшаяся мне работой человеческих рук. Лишь подойдя поближе, в неверном свете луны я понял, что если кто-то и касался этих камней зубилом и молотком, то никаких следов от этого воздействия не сохранилось. Выветрившийся камень казался монолитным, стыков между массивными колоннами и огромной балкой разглядеть не удалось. Словно ветер и вода причудливо вырезали это творение из сплошной скалы. Рядом, наполовину погруженные в воду, виднелись камни поменьше.

— Это и в самом деле похоже на тень арки Шедира, — пробормотал мой наставник, медленно проводя рукой по изъеденному временем камню. Затем повернулся к ламии. — Скажи, у тебя есть ключ?

— Нет, ссильный сслуга, — прошипела та. В её голосе мне послышался некоторый оттенок злорадства. — Ссоссдательнисса не делилассь этим ссекретом.

— Хреново, — выдал дядька вердикт. Затем, почесав затылок, посмотрел на Лену.

Та с совершенно безучастным видом сидела на камне, не попытавшись поджать под себя ноги.

— Лена, подойди сюда. И ты, Миша. Слушайте меня внимательно, ребята. В вас обоих есть генетический код суаши. Э-э… ну, скажем так, в Лене — практически полный набор, в тебе, Миша, поменьше. Как бы там ни было, среди суаши нередко встречались истинные Властелины Пути. Полноценный дар давался не каждому… Те, кто по-настоящему заслуживал этот титул, могли открывать порталы без устройств-привратников, в любом месте и в любое время, хотя это и требовало немалых сил. Но любой суаши, хоть и не прошедший Ритуал Посвящения, обладал некоторой… некоторой властью над привратниками. Теоретически вы можете уговорить арку открыть проход на Шедир. Я думаю, это получилось бы у Лены и в одиночку, но она слишком устала, так что попробуйте вдвоём.

— Что надо делать?

Дядька мне не раз говорил, что никаких способностей к магии у меня нет, да и сам я ничего подобного за собой не замечал. Подозреваю, хитрый дядька привлёк меня исключительно для того, чтобы придать Ленке уверенности в своих силах. Как в том анекдоте про слепую лошадь — мол, когда она считает, что не одна в упряжке, то вполне способна тянуть телегу.

— Возьмитесь за руки, приложите ладони к камню… Сосредоточьтесь и думайте о том, чтобы портал открылся. С тенью легче, она может привести только назад в мир, её породивший.

Поначалу я реально изображал выдуманную лошадь, не особо напрягаясь. Но хорошо меня знающий дядька и при свете луны заметил, что я халтурю. Получив короткий, не слишком сильный, но довольно-таки обидный подзатыльник, я решил не связываться и выполнять указание.

Честно попытавшись сосредоточиться, я скосил взгляд на девушку. Она старалась. Не знаю, верила в успех или нет, но лоб морщила от усердия, умоляя Сезама открыться. Я, не зная толком, что и как делать, просто проговаривал просьбу мысленно, почему-то на разных языках. Благодаря этим прыжкам между мирами, я теперь был, прямо скажем, полиглотом — к русскому и традиционному «английскому со словарем и рязанским акцентом» добавился кельтский, несколько изменившийся по сравнению с временем великого исхода из Англии. И ещё один, местный, родной для Руфуса. По-английски я тоже просил. «Плиз опен зе до-о». Как-то так.