Мадджхима Никая - Сиддхартха Гаутама
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но монахи [Будды] — чистокровные скакуны, а мы воображали, что они не чистокровные скакуны. Хотя они чистокровные скакуны, мы кормили их едой тех, кто не является чистокровным скакуном. Хотя они чистокровные скакуны, мы ставили их на место тех, кто не является чистокровным скакуном.
Но теперь, почтенный, так как странники-приверженцы других учений не чистокровные скакуны, мы будем понимать, что они не чистокровные скакуны. Так как они не чистокровные скакуны, мы будем кормить их едой тех, кто не является чистокровным скакуном. Так как они не чистокровные скакуны, мы будем ставить их на место тех, кто не является чистокровным скакуном.
Но монахи [Будды] — чистокровные скакуны, и мы будем понимать, что они чистокровные скакуны. Так как они чистокровные скакуны, мы будем кормить их едой чистокровных скакунов. Так как они чистокровные скакуны, мы будем ставить их на место чистокровных скакунов. Почтенный, Благословенный зародил во мне любовь к отшельникам, доверие к отшельникам, уважение к отшельникам.
Великолепно, Мастер Готама! Великолепно, Мастер Готама! Как если бы он поставил на место то, что было перевёрнуто, раскрыл бы спрятанное, показал путь тому, кто потерялся, внёс бы лампу во тьму, чтобы зрячий да мог увидеть, точно также Мастер Готама различными способами прояснил Дхамму. Я принимаю прибежище в Мастере Готаме, прибежище в Дхамме и прибежище в Сангхе монахов. Пусть Мастер Готама помнит меня как мирского последователя, принявшего прибежище с этого дня и на всю жизнь».
МН 55
Дживака сутта — Дживака (перевод: SV)
редакция перевода: 03.07.2015
Перевод с английского: SV
источник:
"Majjhima Nikaya by Nyanamoli & Bodhi, p. 474"
Так я слышал. Однажды Благословенный проживал в Раджагахе в Манговой Роще Дживаки Комарабхаччи. И тогда Дживака Комарабхачча отправился к Благословенному, поклонился ему, сел рядом и сказал Благословенному:
«Господин, я слышал вот что: «Они убивают живых существ для отшельника Готамы. Отшельник Готама, зная об этом, ест мясо, приготовленное для него из животных, убитых для него». Те, кто говорят об этом, говорят ли именно так, как это было сказано Благословенным, и не говорят ли того, что было бы противоположным действительности? Объясняют ли они в соответствии с Дхаммой, так что их утверждение не влечёт за собой уместной почвы для критики?»{277}
Три случая, при которых не следует есть мясо
«Дживака, те, кто говорят так, говорят то, что не было сказано мной, но искажают мои слова неправдой и тем, что не соответствует действительности. Дживака, я утверждаю, что есть три случая, в которых мясо есть не следует: когда было увидено, услышано, или же подозревается, [что животное было убито специально для того, кто собирается есть мясо]. Я утверждаю, что мясо не следует есть в этих трёх случаях. Я утверждаю, что есть три случая, в которых мясо есть можно: когда это не было увидено, не было услышано, или же не подозревается, [что животное было убито специально для того, кто собирается есть мясо]. Я утверждаю, что мясо можно есть в этих трёх случаях{278}.
Дживака, бывает так, что монах живёт в зависимости от некоего города или деревни. Он пребывает, наполняя первую сторону света умом, насыщенным доброжелательностью, равно как и вторую сторону, третью сторону, и четвёртую сторону. Так, вверху, внизу, вокруг и всюду, ко всем как к самому себе он наполняет весь мир умом, наполненным доброжелательностью — обильным, возвышенным, безмерным, не имеющим враждебности и недоброжелательности.
И затем домохозяин или сын домохозяина приглашает его на завтрашний обед. Монах соглашается, если того желает. Когда ночь подходит к концу, он утром одевается, взяв чашу и верхнее одеяние, идёт к дому домохозяина или сына домохозяина и садится на подготовленное сиденье. Затем домохозяин или сын домохозяина обслуживает его хорошей едой. Он не думает: «Как хорошо, что домохозяин или сын домохозяина обслуживает меня хорошей едой! Если бы только домохозяин или сын домохозяина обслуживал бы меня такой хорошей едой в будущем!» Он не думает так. Он ест еду, не будучи привязанным к ней, не очаровываясь ей, не предаваясь ей всецело, видя в ней опасность и понимая спасение от неё. Как ты думаешь, Дживака? Поступал ли бы так этот монах в таком случае ради собственного несчастья, несчастья другого, несчастья обоих?»
«Нет, Господин».
«Разве не поддерживает монах себя безукоризненной едой в этом случае?»
«Да, Господин. Я слышал следующее, Господин: «Брахма пребывает в доброжелательности». Господин, Благословенный — мой видимый свидетель этого. Ведь Благословенный пребывает в доброжелательности».
«Дживака, любая страсть, любая злость, любое заблуждение, из-за которых могла бы возникнуть недоброжелательность, были отброшены Татхагатой, срезаны под корень, сделаны подобными обрубку пальмы, уничтожены так, что более не смогут появиться в будущем. Если то, что ты сказал, имело отношение к этому, то тогда я позволяю тебе [сказать так]».
«Господин, я имел в виду именно это».
«Дживака, бывает так, что монах пребывает, наполняя первую сторону света умом, насыщенным состраданием… сорадованием… невозмутимостью… — обильным, возвышенным, безмерным, не имеющим враждебности и недоброжелательности.
И затем домохозяин или сын домохозяина приглашает его на завтрашний обед… …Как ты думаешь, Дживака? Поступал ли бы так этот монах в таком случае ради собственного несчастья, несчастья другого, несчастья обоих?»
«Нет, Господин».
«Разве не поддерживает монах себя безукоризненной едой в этом случае?»
«Да, Господин. Я слышал следующее, Господин: «Брахма пребывает в невозмутимости». Господин, Благословенный — мой видимый свидетель этого. Ведь Благословенный пребывает в невозмутимости».
«Дживака, любая страсть, любая злость, любое заблуждение, из-за которых могла бы возникнуть жестокость… из-за которых могло бы возникнуть недовольство… из-за которых могло бы возникнуть отвращение{279}, были отброшены Татхагатой, срезаны под корень, сделаны подобными обрубку пальмы, уничтожены так, что более не смогут появиться в будущем. Если то, что ты сказал, имело отношение к этому, то тогда я позволяю тебе [сказать так]».
«Господин, я имел в виду именно это».
Пять случаев неблагой заслуги
«Если кто-либо убивает живое существо для Татхагаты или его ученика, то он создаёт большую неблагую заслугу в пяти случаях. Когда он говорит: «Иди и схвати это живое существо» — то это первый случай, в котором он
